Михаил Ростовцев - Общество и хозяйство в Римской империи. Том II

Период благосостояния Эфиопии длился столь же долго, сколько период благоденствия Египта. Ситуация изменилась во второй половине II в. В конце III в. Эфиопия снова обеднела. Пока римляне были достаточно сильны, чтобы сдерживать племена блеммиев и нобадов, царство Мероэ могло жить спокойно. Но когда в III в. анархия ослабила Римскую империю, оно уже не смогло защищаться от нападений соседей. Как известно, Диоклетиан уступил Двенадцатимилевую область нобадам и предоставил блеммиям ежегодные субсидии. Положение Мероэ становилось все более критическим. И все-таки династия продержалась еще целых шестьдесят лет, как было установлено Рейснером. В дальнейшем ее спасла от негритянского нашествия поднявшаяся за это время культурная держава Аксум. Известно, что Άειζανας совершил поход из Аксума в Мероэ, чтобы усмирить черных нобадов, которые вытеснили «красных» кушитов, или эфиопов (касу), из их городов и поместий на острове Мероэ. [57]

Экономическое и социальное положение областей Эфиопии в эпоху эллинизма и при римлянах характеризуется значительными противоречиями, более сильными, чем те, что имели место в Египте. С одной стороны, мы обнаруживаем здесь дворцы и крепости царей, с другой — тростниковые и соломенные хижины, в которых ютились крестьяне и пастухи, а также, вероятно, рудокопы и рабочие, трудившиеся на медных и железных рудниках и в мастерских. Найденные в захоронениях разнообразная утварь и оружие из железа, горы железно-рудного шлака в окрестностях Мероэ и некоторых мероитских храмов, а также остатки печей, в которых плавили железо, позволяют сделать вывод о том, что царство не испытывало недостатка в железе. Экспортировали ли железо и медь в Египет, нам неизвестно. Другая часть низших слоев населения Эфиопии пасла стада. Не менее важным занятием была охота, о чем свидетельствуют изображения на местной керамике. Коровы и быки играют также большую роль в натуралистическом декоре на керамических и металлических изделиях мероитского производства, относящихся к периодам эллинизма и римского господства. Две бронзовые чаши из Каранога (см. Табл. 45 и описание к ней) особенно типичны в качестве таких образцов. Судя по изображениям на них, местные князья, хозяева мощных крепостей на берегах Нила, охотно посещали свои поместья и пили свежее молоко, которое им подносили пастухи или управляющие. Так было с незапамятных времен. Когда в эпоху Среднего и Нового царств военачальники и цари докладывали о своих военных победах в Куше, они сообщали о тысячах голов скота и тысячах пленных, не упоминая о чем-либо еще. А просторный загон для скота при храме в Джебель Баркале представлял собой великолепные стойла для стад крупного рогатого скота (см. описание Табл. 45). [58]

Помимо разведения крупного рогатого скота, овец и ослов население занималось земледелием на мелких клочках плодородной земли в Нубии, по берегам рек в районе Мероэ и во влажных областях страны. Руины огромных водных резервуаров на острове Мероэ свидетельствуют о том, что здесь добросовестно заботились о накоплении запасов воды. О том, как серьезно относились к этим громадным цистернам, говорит их скульптурный декор — изображения львов на стенах резервуара и гигантские каменные лягушки в самом бассейне. [59]Остается, однако, неясным, выращивались ли зерновые и разводился ли скот для продажи и экспорта. Безусловно, некоторое количество зерна сбывалось кочевникам пустыни, зато в Центральную Африку зерна поставлялось очень мало, и еще того меньше — в Египет, за исключением, пожалуй, поставок в голодные годы.

Благосостояние царства Мероэ, расцвет его своеобразной культуры были основаны не на одном лишь земледелии и скотоводстве. Так же как и раньше, здесь и при римлянах развивалась торговля, благодаря ей обогащались цари и князья, а простые люди имели возможность класть в могилы умерших родственников дорогостоящую керамику и различные металлические изделия. Существование торговли подтверждается и имеющимися в нашем распоряжении литературными источниками, папирусами и глиняными черепками, а также другими археологическими находками. Предметом торговли были все те же товары, что и в более ранние времена: черное дерево и слоновая кость, смолы и масла, дикие звери и рабы, драгоценные камни, поступающие в Египет через Нубию. Кроме того, известно, что важнейшую роль, как и прежде, играла торговля золотом. Тот факт, что Гарстанг обнаружил в мероитском царском дворце два горшка, наполненных золотыми слитками и золотым песком, мог бы служить достаточным подтверждением этого, даже если бы не было соответствующих свидетельств из литературных источников. [60]

Тем не менее не следует считать, что объемы этой торговли были очень велики. Редкость нахождения импортных товаров в нубийских и мероитских захоронениях — красноречивое тому свидетельство. Местная промышленность полностью удовлетворяла потребности населения. Более важным представляется нечто иное: торговля Мероэ, если верить некоторым источникам, осуществлялась в самых примитивных формах, т. е. в виде «молчаливой продажи». Об этом говорит полное отсутствие монет — как иностранных, так и местных — в гробницах и развалинах нубийских и мероитских городов. Цари Мероэ, несмотря на богатство страны, не чеканили монеты, и торговля, которой они занимались, была простым товарообменом, а не тем, что в нашем представлении считается нормальными торговыми отношениями. Следовательно, если между римским Египтом и царством Мероэ имелись известные коммерческие связи, то все находки говорят за то, что осуществлялись они самым примитивным способом и что торговля шла в довольно ограниченных объемах. Ни в один из периодов египетские купцы не смогли надолго обосноваться на рынке Мероитского царства, нигде на Ниле выше Гиера Сикамина или Премиды они не устраивали своих торговых пунктов. Поэтому неудивительно, что ловким и в высшей степени цивилизованным эллинизированным аксумитам удалось отвести основной поток торговли с Центральной Африкой в Адулис и что египетские купцы предпочитали плавать на кораблях вдоль побережья Красного моря, а не подвергаться опасностям длительных, тяжелых и не слишком выгодных торговых поездок вверх по Нилу. Не исключено, что именно цари Мероэ настояли на сосредоточении торговли в своих руках. Им, видимо, совсем не хотелось привлечь римлян в свою страну и тем самым подвергнуть ее угрозе военных экспедиций и, в конце концов, римской оккупации. [61]

Вследствие катастрофы III в. торговля на Ниле полностью утратила свое значение. Страна снова обеднела. Неясно, продолжался ли какой-либо экспорт со стороны блеммиев и нобадов. Участь же Мероэ, как было показано выше, была неизбежна: он превратился в одну из провинций расширившееся Аксумского царства, монополизировавшего все торговые отношения между странами Центральной Африки и Римской империей.