Михаил Ростовцев - Общество и хозяйство в Римской империи. Том II

Коренное население было и богатым и бедным, одни были сообразительны, другие — простоваты или глупы. Более ценные элементы населения, разумеется, старались улучшить свое положение и подняться по социальной лестнице. Единственно возможной для них была карьера жреца или государственного чиновника, но проникнуть в эти круги было непросто. Жречество не составляло в Египте замкнутой касты, однако в него входили представители только одной, достаточно закрытой группы семейств, которые отнюдь не были склонны принимать в свои ряды чужаков. Так было и при фараонах, и в эпоху Птолемеев, и в период римского владычества. Но с тех пор как при господстве римлян жреческий пост стали понимать как литургию (λειτουργία) и он стал доступен для каждого, кто имел достаточно денег, он начал утрачивать свою привлекательность. Каждый коренной житель Египта, располагавший достаточными средствами и получивший необходимое образование, мог теперь, если хотел, поменять свое положение крестьянина или рабочего на положение жреца, однако новое место оказывалось ничуть не лучше старого.

Труднее было войти в чиновное сословие, в круг помощников царя. Во времена, предшествовавшие иноземному владычеству, такой переход был сравнительно просто осуществимым. Тот, кто получал хорошее воспитание, умел читать и писать, был знаком с официальным письменным стилем и устройством сложной государственной машины, имел возможность стать чиновником и подняться до высоких должностей. [37]Но с тех пор как царями стали уже не египтяне, а официальным языком был признан греческий, ситуация изменилась. Македонские цари пришли в Египет не одни, вместе с ними явилась и мощная чужеземная армия греческих или эллинизированных наемников, а кроме того, целая орда таких же охотников за удачей — умных, предприимчивых людей, которые видели в Египте чрезвычайно подходящее поле деятельности, где можно применить свою ловкость и приобрести состояние. Птолемеи были связаны с этими греками нерасторжимыми узами. Египтяне, с их жизненным укладом, религией и ограниченным кругозором, не находили у греков никакого понимания или симпатии. Для греков египтянин оставался варваром (конечно, в нашем, современном смысле этого слова), человеком, который не причастен культуре. Еще в III в. по Р. X. один египетский грек писал своим «братьям»: « Может быть, вы, братья, считаете меня варваром или некультурным египтянином …». [38]

Греки в Египте чувствовали себя хозяевами и господами, им не приходило в голову хоть как-то поделиться с коренным населением правами, которые они, греки, захватили в ходе завоеваний и силой закрепили за собой. Попытка со стороны царей претворить в жизнь какую-либо идею в таком роде была бы расценена греческим населением как предательство, преступление, нарушение их священных прав. Эти представления разделяли, конечно же, и Птолемеи, как позднее разделяли их и римские цезари. Птолемеи относились к Египту как к своей личной собственности, которая досталась им ценой завоеваний. Египет был для них «домом» (οίκος) или принадлежащим им поместьем. Местные жители были их подданными, задачей которых было содержать «дом» своим трудом и различными платежами. Греки, в свою очередь, были людьми царской свиты, с царями их связывали общее происхождение и культура. Поэтому естественно, что цари поручили им управление своим «домом» и не желали когда-либо допустить египтян к высоким должностям в государственном управлении. Правда, позднее, после того как из-за слабости правителей начались волнения среди египтян, Птолемеи попытались найти опору в египетском войске и жречестве, чтобы с их помощью противостоять политическим устремлениям греческой армии и греческого населения. Но они никогда не заходили так далеко, чтобы отождествлять себя с египтянами и выступать как истинно египетские цари, как фараоны.

Итак, доступ к ведущим должностям в управлении государством Птолемеев для египтян был закрыт, кроме разве что случаев полностью эллинизированных и растворившихся в греческом населении индивидов, т. е. случаев, которые и были и остались исключениями, что вполне понятно. В соответствии с таким положением дел управленце Египтом, не считая низших должностей писцов или полицейских, принадлежало грекам. Греческими были окружение царя и его двор, греки управляли иоменами, т. е. округами страны, χώρα, и они же становились начальниками полицейских подразделений, судьями, ведущими инженерами, всевозможными надсмотрщиками, руководителями государственных фабрик, контролерами в торговле и промышленности и т. д. Большей частью греки же получали привилегию по сбору налогов, будь то в качестве чиновников или сборщиков налогов, и под защитой царя и при его поддержке они сосредоточили в своих руках расширявшуюся внешнюю торговлю Египта.

Привилегированное положение, которое царь признал за своими греческими подданными, имело для них большое значение. Египет был богатой страной, и править ею от имени царя было весьма прибыльным и заманчивым делом. Здесь уместно напомнить о том, что экономическая жизнь Египта была в высшей степени централизованной и огосударствленной, все ее отрасли контролировались и отчасти даже были монополизированы государством. В экономике на законном основании действовал тот принцип, что земля принадлежит царю, а те, кто ее возделывает, являются арендаторами. Отсюда следовало не то что крестьяне облагались очень высокими налогами, но и то, что за их трудом строго надзирали, а доходы тщательно контролировали. Египет не мог существовать без системы дамб и каналов. Благосостояние страны зависело от тщательнейшим образом продуманной организации орошения полей выше и ниже нильских порогов, равномерного распределения воды, осушения болотистых почв и т. д. Проведение этих работ было немыслимо без совместного труда всего населения, и эту работу, выполнявшуюся в форме трудовых повинностей, нужно было организовать, а также управлять ею. С древнейших времен промышленность была сосредоточена в храмах или вокруг дворцов правителей, цари и жрецы были владельцами сырья, они же знали и секреты его обработки. И это положение не менялось, ремесленники различных отраслей промышленности работали главным образом, а порой исключительно, на царя. Здесь также требовались организация и надзор. Торговля и транспорт были организованы сходным образом. Все торговцы и перевозчики в стране — быть может, за исключением Александрии, — и мелкие и крупные, состояли на службе государства, и в основном они были греками.

Если представить себе, какое обширное поле деятельности открывалось в этой стране централизации и огосударствления энергичным грекам, какие разнообразные возможности обогащения здесь имелись, не говоря уже о получаемом греками регулярном жалованье, то нас не удивит тот факт, что во всей стране постепенно формировалась греческая буржуазия, — буржуазия чиновников и сборщиков налогов. Разумеется, низкие занятия — мелкая торговля и ремесло — предоставлялись коренному населению. В Александрии, столице эллинистического мира, постоянно прогрессирующее развитие торговли и промышленности вызвало к жизни появление буржуазии иного рода. Наряду с придворными и самим царем с его семьей здесь, в Александрии, купцы и экспортеры составляли богатейший класс Египта. Несомненно, большинство тех, кто служил царю или был царским приближенным, одновременно занимались и внешней торговлей Египта: они были владельцами кораблей и складских помещений, а также членами могущественных александрийских компаний ναύκληροι и έγδοχεΐς.