Михаил Ростовцев - Общество и хозяйство в Римской империи. Том I

Предлагаемый читателю русский перевод книги «Общество и хозяйство в Римской империи» сделан с немецкого издания 1928 г., к которому М. И. Ростовцев собственноручно написал предисловие. Мы надеемся, что знакомство читателя с одной из главных работ ученого встретит достойный интерес и послужит благородному делу распространения знаний об античном мире.

А. Я. Тыжов

Работая над этой книгой, я отнюдь не имел в виду пополнить научную литературу новой «Историей Римской империи». Моя цель скромнее, так как передо мной стоит более узкая задача. О внешней политике императоров, развитии государственного устройства, системе гражданской и военной администрации, организационном устройстве армии существует уже достаточно основательных, добротных монографий; вопросы муниципального самоуправления италийских и отчасти провинциальных городов также получили достойное освещение в специальных исследованиях, и уже появились работы, в которых прослеживаются особенности исторического развития отдельных провинций в условиях империи. Однако до сих пор еще никем не написана монография, где была бы представлена целостная картина социальной и экономической жизни Римской империи и выявлены основные тенденции общего развития. Есть ряд ценных работ, проливающих свет на те или иные частные проблемы этого плана или отдельные исторические периоды. Но большинство из них, как, например, превосходная работа Л. Фридлендера, написаны с позиции антиквара, а не историка, и нельзя назвать ни одного труда, где была бы сделана попытка связать ход социального и экономического развития империи с историческим развитием ее государственного и административного устройства или с внутренней и внешней политикой императоров. Настоящая книга представляет собой первый опыт в этом направлении. Я отнюдь не обольщаюсь относительно достигнутого результата и не испытываю полного удовлетворения. Передо мной стояла непростая задача, которая сложно поддается решению, а скудный материал приходилось собирать по крохам. Соответствующие статистические данные отсутствуют. Немногочисленные факты, доступные наблюдению, всегда допускают спорные толкования, а выводы, которые из них делают ученые, носят гипотетический характер и зачастую представляются весьма произвольными. Однако, невзирая на все трудности, эта тема крайне увлекательна. Я убежден в том, что настоящая всеобъемлющая история Римской империи может быть написана лишь на основе глубокого изучения социальных и экономических отношений этой эпохи.

Теперь о том, как у меня располагается материал и строится изложение; это краткое разъяснение послужит для удобства читателя. Рассмотрение позднего периода республики в главе I носит характер беглого очерка. Более подробное исследование заняло бы отдельный том. Такую работу я предполагаю издать в скором времени в составе монографии, посвященной социальной и экономической истории эпохи эллинизма. В главах II и III, где рассматривается эпоха Августа и период военной тирании его ближайших преемников, я меньше вдавался в подробности, чем в последующих, где идет речь о периоде II–III вв. Причина такого подхода заключается в том, что здесь в существеннейших пунктах изложения я имел возможность ссылаться на целый ряд новейших работ, в которых подробно, с полным указанием соответствующих источников разработана эта тема. Основную часть моей книги составляют главы IV–XI, посвященные наименее исследованному историческому периоду Римской империи, а именно II–III вв. Последняя глава, как и первая, написана в виде очерка, задачей которого было лишь в самых общих чертах выявить различия между ранним и поздним периодом империи в области социальной и экономической структуры.

Книга состоит из двух разделов — основного текста и примечаний. В тексте я хотел в удобочитаемом виде представить общую картину социального и экономического развития империи, так чтобы изложение было доступно любому читателю, интересующемуся этим предметом. Примечания по своему характеру распадаются на две различные группы. В тех случаях, где я имел возможность отсылать читателя за подробностями к книгам и статьям других авторов, и в тех, где мое суждение основывается на чужих исследованиях, соответствующие примечания, как правило, носят чисто библиографический характер. Я прекрасно сознаю, что эта библиография является далеко не полной. Моя книга — не учебник и не справочник. Как правило, я старался не перегружать перечень излишними ссыпками на устаревшую литературу. Цитируются только те сочинения, которые я сам тщательно прорабатывал и из которых черпал полезные сведения; работы, ничего мне не давшие, остались неупомянутыми, поскольку и читателю они вряд ли могут сообщить что-то интересное. При цитировании новейшей литературы я по возможности старался воздерживаться от критических замечаний, за исключением тех случаев, когда мои выводы не совпадали с общепризнанными положениями наиболее авторитетных работ. Однако примечания библиографического толка встречаются у меня в меньшинстве. Те разделы, для которых мне пришлось самому собирать и обрабатывать фактический материал, поскольку его не нашлось в новейшей литературе, я, как правило, сопровождал примечаниями, которые по сути дела являются небольшими самостоятельными исследованиями по различным частным вопросам и, скорее, представляют собой экскурсы и приложения. Иногда они бывают довольно длинными и к тому же напичканы цитатами; от начала и до конца их, вероятно, не станет читать никто, кроме специалистов.

Прилагаемые к тексту иллюстрации даны не просто для развлечения. На самом деле они составляют важную часть этой книги — ничуть не менее существенную, чем примечания или литературные и документальные цитаты. Они почерпнуты из огромной сокровищницы археологических памятников, которые при изучении социальной и экономической истории не менее важны и необходимы, чем письменные свидетельства. Некоторые выводы и результаты моей работы основываются в первую очередь на археологическом материале. Я очень сожалею о том, что не мог дать большее число иллюстраций и был вынужден ограничиться одними лишь образцами, относящимися к реалистическому искусству эпохи императоров, не показав ничего из промышленных изделий — горшков, ламп, стекла, сохранившихся образчиков тканей, украшений, работ по металлу и т. п. Не имея возможности поместить в книге достаточно полную серию подобных иллюстраций, я предпочел вообще от них отказаться.

В конце предисловия автору, следуя обычаю, предоставляется возможность воспользоваться приятным правом назвать тех людей, которые оказали ему помощь в работе. Мой список велик. Он свидетельствует о том, что я по мере сил старался опираться в своей работе на широкое основание и что никакие потрясения, вызванные войнами и революциями, не смогли подорвать международную солидарность ученых. Единственное печальное исключение составляет нынешнее русское правительство: по крайней мере мне оно не дало возможности использовать в целях науки сокровища, накопленные в России.