Михаил Ростовцев - Общество и хозяйство в Римской империи. Том I

Тщательное историческое исследование этих сборников с привлечением бесчисленных египетских папирусов и документов из Италии и западных провинций помогло бы прояснить картину исторического развития римского гражданского права и правовых уложений, действовавших в провинциях; создание такой фундаментальной истории различных правовых систем, действовавших в Римской империи, могло бы послужить основой для изучения экономических условий, на почве которых выросли эти системы. Но пока такого исследования нет, приходится соблюдать большую осторожность, привлекая для реконструкции экономических условий отдельных периодов и отдельных частей Римской империи византийские сборники. [225]Однако, используя с должной осмотрительностью отдельные классы сохранившихся документов и постановления римских императоров, мы уже сейчас можем вынести из них много полезного при изучении социального и экономического развития империи, что я и пытался делать, привлекая этот материал в различных главах данной книги. В общем и целом они свидетельствуют о замечательном развитии деловой жизни на Востоке и Западе. Особенно информативны греческие папирусы из Египта. Достаточно заглянуть в хрестоматию Миттейса и Вилькена или в прекрасный сборник юридических папирусов, составленный Π. М. Мейерсом, чтобы убедиться, какая сложная и развитая деловая жизнь существовала в римском Египте. Различные формы договоров, различные методы их регистрации и хранения текущей документации, а главное работа египетских нотариусов и государственных архивов Александрии, или такой великолепный институт, как βιβλιοθήκη έγχτήσεων, представляющий собой комбинацию земельного кадастра и архива, в котором хранились сведения об имущественном положении всех жителей Египта, — все это создает впечатление высокоразвитой, превосходно организованной экономической жизни. Нечто подобное вырисовывается также из новейших данных о правовых отношениях Парфянского царства. Юридические документы на пергаменте и папирусе из парфянских городов Месопотамии, число которых в настоящий момент еще очень невелико, свидетельствуют о сильноразвитой, регулируемой со стороны государства правовой жизни того же типа, какой мы видели в Египте. [226]

Такое же впечатление создается, когда изучаешь развитие римского гражданского права, а также документы, иллюстрирующие это развитие: надписи, восковые таблички Помпей и Дакии, рескрипты, указы и письма императоров в сборниках Брунс-Градевица и Жирара. Примечательно, что императорское законодательство во многом заимствовало достижения эллинистического периода: так, например, оно приняло Родосское морское право и использовало его при урегулировании морской торговли. [227]

Сложившаяся в результате гражданских войн система социальных и экономических слоев населения империи, консолидированная Августом, уже рассматривалась во второй главе. Социальная структура империи в основном сохранилась неизменной во второй половине I и на протяжении II в. по Р. Х. Сенаторы по-прежнему были пэрами императора и сохраняли свое потомственное право управлять страной под главенством императора. Потомственная аристократия I в. превратилась в чиновничью аристократию. Несмотря на то что принадлежность к определенному сословию по-прежнему была связана с имущественным цензом, соответствующее состояние легко можно было приобрести на государственной службе, исполняя какую-либо должность в различных ветвях императорской администрации, а иногда император сам давал его тем, чьими услугами он дорожил. Аристократия служила теперь императору не только по обязанности, но и по убеждению. Фактически император сам выбирал, кому входить в состав ее членов: эта задача была для него необременительной. Во-первых, он имел теперь возможность в любой момент исключить из них нежелательное лицо, а во-вторых, сенаторские семьи, и в особенности новые, были очень недолговечны. Со времен Августа начали раздаваться сетования на то, что высшие классы сознательно не желают обзаводиться потомством, и никакими законами о браке Августу так и не удалось переломить эту тенденцию. Сословие как таковое не вымерло только потому, что его состав постоянно пополнялся из рядов императорского чиновничества, из сословия всадников.

Этот второй класс имперской аристократии был гораздо многочисленнее, чем сословие сенаторов. Он тоже представлял собой чиновничью аристократию, полностью зависимую от императора. Для него также существовал определенный ценз, но не слишком высокий. Принимая во внимание, что он составлял всего лишь четыреста тысяч сестерциев, в то время как годовое жалованье гражданского чиновника на императорской службе равнялось двумстам тысячам, становится понятным, что всадническое сословие было не потомственной плутократией, а чисто чиновничьей аристократией. Представители этого чиновничества по большей части были выходцами из зажиточных слоев городского населения, прослуживших какое-то время в армии в качестве офицеров. Вместе с сословием сенаторов они составляли интеллектуальный, образованный слой населения империи. Как правило, их объединяла с сенаторами еще и та общая черта, что и те и другие не были коренными уроженцами Рима или Италии, а происходили из высших классов городского населения западной или восточной части империи. [228]

Таким образом, оба сословия, составлявшие аристократию империи, принадлежали к многочисленной городской аристократии Италии и провинций. Тщательное исследование, посвященное изучению социальных и экономических особенностей этого большого по своему количеству и важного класса населения, могло бы дать хорошие результаты; следовало бы скрупулезно обработать материал, касающийся каждого отдельного города Италии и провинций. А пока я хочу рассказать о том впечатлении, которое сложилось у меня после того, как мы с несколькими из моих учеников изучили материал, касающийся некоторых городов. Управление городом находилось в руках высшего слоя буржуазии, представители которого частично принадлежали либо к сенаторскому, либо к всадническому сословию, а прочее большинство имело, по крайней мере, римское гражданство. По своему характеру этот высший слой почти без исключений являлся плутократическим: управление общинными делами могли взять на себя только богатые люди; назначение на должность происходило путем выборов: народных — на Западе и сенатских, как это, очевидно, было в обычае, — на Востоке; эти должности не предполагали оплаты и вдобавок обязывали должностное лицо делать подарки городу, а также были связаны с несением серьезной финансовой ответственности перед государством. Происхождение этого состоятельного сословия не везде было одинаковым. В Италии муниципальная аристократия отчасти вела свой род от старинных корней, уходивших в глубь тех времен, когда италийские города еще не имели римского гражданства. Во время гражданских войн эту старинную аристократию отчасти сменили ветераны. Большинство составляли богатые землевладельцы. В промышленных и торговых городах наряду с землевладельческой аристократией постепенно возник новый класс, к которому перешла ведущая роль в гражданской жизни, — класс богатых купцов и мелких торговцев, образовавшийся частью из свободных граждан, частью из вольноотпущенников и их потомков. В кельтских провинциях Запада тоже существовала своя старинная, местная аристократия, чье богатство почти во всех случаях коренилось в землевладении. К ним прибавились италийские эмигранты, число которых постоянно увеличивалось. Основное ядро этой группы состояло из ветеранов, расселенных в римских колониях, и италийских купцов и ростовщиков, появившихся здесь с началом римского завоевания или в первые годы после его завершения. По мере того как развивались торговля и промышленность, усиливался их приток извне, и вместе с тем увеличивалось число местных купцов и мелких торговцев, которые отчасти поднимались из кругов вольноотпущенников и их потомков. Ту же картину можно наблюдать в городах Испании, Африки и придунайских провинций.