Николай Мещеряков - Мировой фашизм (сборник статей)

Фашизм представляет нечто совершенно новое, изобретенное современной, западно-европейской и в частности итальянской буржуазией. Первые организации, которые можно назвать предшественниками современного фашизма, возникли в России лет двадцать тому назад, в эпоху революции 1905 года.

Эта революция выдвинула тогда угрозу не только царизму, но и тем слоям, интересы которых защищало самодержавие, — помещикам и буржуазии. Борьба против самодержавия грозила перейти в борьбу против всего феодального помещичье-буржуазного строя. И в эпоху революции 1905 года аппарат старой государственной машины оказался сильно расшатанным. Он отказывался работать против приходивших в революционное движение народных слоев. Войска неохотно выступали против рабочих и крестьян; в самих войсках начиналось революционное брожение; суды оправдывали революционеров: даже в среде полиции замечалась нерешительность и робость, нежелание рисковать жизнью в борьбе против растущего революционного движения. Старые „легальные“ (в понимании свирепого самодержавия) средства борьбы против революции оказывались недостаточными. И царизм вступил на путь создания новых организаций, на путь формирования „классовой милиции“; а вся совокупность действий этой милиции явилась полнейшим отрицанием всякой законности.

В роли такой „милиции класса“ выступили тогда различные черносотенные организации — Союз Русского Народа, Союз Михаила Архангела, Общество хоругвеносцев и т. п.

В эти организации входили помещики, буржуазия, значительная часть студенчества, многие мелко-буржуазные элементы, темные, не достигшие еще классового сознания элементы рабочего класса и, наконец, чисто уголовные элементы, преступники-профессионалы.

Тактика этих организаций выражалась в избиении революционеров и рабочих, а иногда и интеллигенции, которую реакция целиком зачисляла в состав революционеров, в еврейских погромах, грабежах, убийствах и тому подобных насилиях. Власть снисходительно смотрела на эти бесчинства и беззакония. Цель движения заключалась в том, чтобы запугать революционеров и рабочих, выбить из них всякую мысль о революции. Идеологически движение прикрывалось националистическими лозунгами, а на-ряду с ними иногда охотно выставляло демагогические лозунги, взятые из арсенала социализма. В общем же идеология русского черносотенства была самая убогая.

Сходство между этими русскими черносотенными организациями эпохи 1905 года и современным фашизмом громадное.

Мысль о создании подобных же организаций для борьбы с нарастающим революционным движением была брошена в России и в период революции 1917 года. В то время меньшевик Войтинский замышлял карательную экспедицию с фронта против крестьян и рабочих, а Станкевич предлагал „поставить на очередь создание специальных надежных отрядов из социально-высших классов“.

„Мне казалось — пишет Станкевич в своих „Воспоминаниях“ — необходимо было создать возможно более военных училищ, так как под этим видом легче всего было бы осуществить меру. Я представлял себе, что в каждом значительном городе или около каждой значительной станции должна была быть одна школа прапорщиков, которая должна была служить опорой порядка“.

Успех октябрьской пролетарской революции помешал осуществлению этого чисто фашистского проекта.

Наконец, вся деятельность различных русских белогвардейских правительств, силой устанавливавших диктатуру буржуазии и помещиков и вводивших режим самого безудержного и „беззаконного“ террора против рабочих и крестьян, — была также в сущности прообразом фашизма.

Все эти русские белогвардейские организации начинали свою работу, привлекая сперва на основах добровольчества чисто буржуазные и родственные им интеллигентские элементы (очень часто учащуюся молодежь). Но на одних этих элементах далеко не уедешь. Они хороши только для образования первых кадров. Для борьбы с народными массами нужно иметь в своем распоряжении также массы. Среди темных масс мелкой буржуазии, крестьян, даже рабочих велась демагогическая пропаганда, прикрываемая „социалистическими“ лозунгами. Массы загонялись в организацию угрозами и насилием. Организация росла, разбухала. Временно сила ее увеличивалась. Но позже насильно вовлеченные демократические элементы прозревали в процессе борьбы и начинали разлагать организацию. В конце концов в критический момент они взрывали ее изнутри.

Развитие итальянского фашизма шло так же, как ранее шло развитие его русских прообразов.

И в Италии „скадры“ формировались сперва из добровольно вступавших в них членов, главным образом из среды буржуазии, землевладельцев, интеллигенции и учащихся. И в Италии ряды фашистов заполнялись чисто уголовными элементами.

Позже — особенно после того, как фашизм овладел властью, — он начинает насильно включать в свои ряды (угрозами и прямым террором) массы крестьян и рабочих. Фашисты силой овладевают рабочими и крестьянскими кооперативами, создают свои профессиональные союзы, под угрозой лишения работы заставляют входить в них массы рабочих. Фашизм стремится внедриться в рабочее движение.

Путь развития тот же, что и у русских черносотенцев, только итальянский фашизм проходит его скорее.

Внешне итальянский фашизм обнаруживает громадные успехи. Он собрал в своих организациях многие сотни тысяч членов. В его руках много рабочих организаций.

Но внутри уже ясно заметна гниль организации. Фашистские профсоюзы иногда уже образуют единый фронт с коммунистами в борьбе против наступления капитала (Турин). В фашистских кооперативах на общих собраниях выбирают коммунистов. Фашистская „зубатовщина“ оказывается гораздо менее долговечна, чем ее русский прообраз.

При нормальных, мирных условиях рабочие фашистские организации могут еще просуществовать довольно продолжительное время. Но не нужно быть пророком, чтобы сказать, что в первый же критический момент рабочие и крестьянские элементы итальянского фашизма внесут разложение в партию. Тогда примет серьезные и опасные формы и борьба различных течений и лиц в руководящих верхах фашизма, что еще более усилит революционное движение в низах фашизма и вне его и поведет к окончательному взрыву и гибели всего движения.

Но взамен разбитого извне и взорванного изнутри фашизма буржуазии будет нечего выставить, ибо „демократию“, „законность“ и соглашательство она убивает теперь собственными руками. А по пути явной буржуазной диктатуры дальше итти некуда. Фашизм является последней формой такой диктатуры.