Александр Бальхаус - Любовь и секс в Средние века

Кольцо изначально служит не «закреплением» помолвки, а подарком за свободную любовь, причем дар этот нередко получает осчастливленный мужчина. Лишь позднее кольцо (у которого нет конца) становится символом бесконечной любви и верности; оно символизирует полное единство пары, это звено цепи, означающее связь на все времена.

«Счастливчик приведет домой невесту», — гласит немецкая народная мудрость, однако в Средневековье это не всегда так. Ведь порой появление невесты — испытание нравственной стойкости. Например, когда мужчина сопровождает в брачные покои не свою невесту, а чужую, но при этом обязан возлечь с ней на свадебное ложе. Если жених не может явиться на свадьбу сам, он посылает заместителя, который должен исполнить все обязанности молодого супруга. Но на самом деле не все — и это как раз самое трудное в обязанностях «свадебного заместителя» — его рвение не должно заходить так далеко, как ему хотелось бы, особенно если невеста молода, хороша собой и желанна, а между нею и заместителем жениха нет никакой преграды, кроме обнаженного меча, который, в конце концов, можно отложить в сторону.

Так, в 1477 году, когда эрцгерцог Максимилиан брал в жены Марию Бургундскую, пфальцграф Людвиг фон Фельденц выступил в качестве полномочного представителя жениха. Он был обвенчан вместо своего поручителя и провожал невесту на брачное ложе. Как недвусмысленно добавлено в одном документе того времени, он возлег на брачное ложе в сапогах со шпорами и положил между собой и невестой меч. Эту часть свадебного ритуала называют «восшествием на брачное ложе».

Здесь мы имеем дело скорее с фарсом, чем с обычаем, ибо то, что в таинстве венчания участвует заместитель, само по себе бессмысленно, поскольку венчаться может только тот, кто стоит под венцом. А замещение на брачном ложе — это и вовсе пошлость. Как правило, этот ритуал используется, когда невеста живет в чужой стране, и ее не могут отправить к суженому незамужней, а жених не в состоянии предпринять дальнее путешествие. Однако ночь, проведенная в одной постели, способна сблизить людей, что еще «опаснее», если заместитель жениха будет сопровождать молодую жену в долгом путешествии к мужу.

Этот ритуал особенно щекотлив для невесты. Если перед этим она никогда не видела своего супруга или и вовсе не была с ним знакома, трудно допустить, что она его любит всем сердцем. Заместитель жениха, как правило, личность, умеющая произвести впечатление, то есть мужчина весьма привлекательный. Вероятно, читатель может вообразить, как тяжело невесте не выказать чувств, выходящих за пределы допустимого.

В средневековой литературе достаточно историй об амурных связях молодой невесты и заместителя жениха, которые в конце концов превращают видимость венчания в реальный брак и сообща устраивают побег. Подобная ситуация может привести к серьезным конфликтам, особенно, если участники этих событий люди именитые и знатные.

Правом первой ночи называют «привилегию феодала на участие в брачной ночи крепостного». Так написано в словаре-справочнике по истории немецкого права. Неужели речь идет о том, что феодал в силу варварского обычая мог лишить невинности чужую невесту? Мог ли феодал на свадьбах своих подневольных осуществлять первый половой акт с девственной невестой? Или у него было лишь «символическое» право ставить одну ногу на брачное ложе своих слуг?

До недавнего времени привилегия первой ночи с невестой подданного считалась исторически доказанным фактом. Такая точка зрения господствовала с XVI века, причем считалось, что обычай этот имеет шотландское происхождение. Аналогичного мнения придерживались французские энциклопедисты. Однако уже в XVIII веке некоторые ученые ставили под сомнение существование этого принципа. И в наши дни по-прежнему неясно, существовало ли вообще когда-либо право первой ночи, и если да, то осуществлялось ли оно традиционным способом? Серьезные источники сведений на этот счет не дают. Можно найти ответ лишь в художественных произведениях. Единственный документ, который действительно указывает на предполагаемое право первой ночи, это решение третейского суда короля Фердинанда II Католика [35] Фердинанд II Католик (1452–1516) — король Арагона и Сицилии (как Фердинанд II), король Кастилии (как Фердинанд V Католик, в 1474–1504), король Неаполя (как Фердинанд III, с 1504). от 21 апреля 1486 года. В статье 9 этого решения среди прочего устраняется нарушение, состоявшее в том, что некоторые феодалы, когда их крестьяне вступали в брак, изъявляли желание в первую ночь спать с новобрачной.

Можно допустить, что такой «свадебный обычай» вполне соответствует средневековому духу, однако французский историк Ален Буро в своей книге «Право первой ночи» оспаривает его реальное бытование. Он полагает это странное право, о котором говорят, начиная с XIII века и до нашего времени, продуктом юридического и литературного вымысла, мифом, достоверность которого весьма сомнительна. «Безусловно, сексуальное содержание понятия “право первой ночи” способствовало его продолжительной жизни. Обычай очаровывает своей абсолютной инакостью, придавая фантому образ институционального, “юридического” соглашения. Формальный характер “права” подкупает радикальным ниспровержением наших ценностей. В языковой форме торжественная серьезность права соединяется с двусмысленной легкостью сексуального фольклора».

В соответствии с основами германского права восхождение на брачное ложе на глазах гостей свадебной церемонии было нормой. Этот обряд также вспоминают, доказывая существование права первой ночи, поскольку он упомянут в качестве обычая в документе 1507 года: «Если подданный или подданная деревни Друкат вступает в брак и устраивается свадебное празднество, то молодой супруг может провести со своей невестой первую ночь лишь в том случае, если на то есть разрешение вышеупомянутого господина или если вышеупомянутый господин уже спал с невестой». Но разве речь идет о праве господина на первую ночь? Этот пункт может быть истолкован и так, что разрешение не потребуется, если в брак вступает женщина, которая имела с феодалом недозволенную связь.

Однако существуют указания и на то, что мы имеем дело с символическим свадебным обычаем, и феодалы, которые, возможно, обладают этим правом де-юре, вовсе не пользуются им де-факто. Сегодня это понятие продолжает свое существование «виртуально» (выражение французского историка Алена Буро), напоминая об ужасе сексуального принуждения.