Александр Бушков - Екатерина II: алмазная Золушка [Россия, которой не было - 8]

Свойство же оной женщины описано, что оная очень заносчивого и вздорного нрава, и во все дела с превеликою охотою мешается и всех собою хочет устрашать, объявляя при том, что она со всеми и Европейскими Державами в переписке.

Пред недавнем временем приехала сюда из Пароса вдовствующая Принцеса со своими детьми и просить покровительства Вашего Императорского Величества и чтоб ей дозволено было жить в Роси(и), в каком либо месте; имя ей Роксандра Гика; первое ее замужество было за Господарем Воложским, а во втором замужестве была за Молдавским, и показывает, что муж ее в 1776-(67?) году окормлен Турками; фамилия же ее состоит в трех сыновьях и трех дочерях и одной племяннице.

И все вышеписанное предая на Монаршую волю Вашего Величества, буду ожидать повеления, отправлять ли вышеписанную Княгиню в Россию или отказать. И тако повергая себя ко священным стопам Вашим, со всеглубочайшею моею рабскою преданностию, Вашего Императорского Величества, Всемилостивейшей моей Государыни,

всепотданнейиш(й) раб Граф Алексей Орлов.

1774 года. Декабря 23 дня. Из Пизы.

Всемилостивейшая Государыня!

По запечатаньи всех моих донесений Вашему Императорскому Величеству получил я известие от посланного мною офицера для разведывания о самозванке, что оная больше не находится в Рагузах, и многие обстоятельства уверили его, что оная поехала вместе с Князем Радзивиллом в Венецию; и он, ни мало не мешкая, поехал за ними в след, но по приезде его в Венецию нашел только одного Радзивилла, а она туда и не приезжала, и об нем разно говорят: одни будто он намерен ехать во Францию, а другие уверяют, что возвращается в отечество. А об ней оной офицер разведал, что она поехала в Неаполь. А на другой день оного известия получил я из Неаполя письмо от Аглицкого Министра Хамельтона, что там одна женщина была, которая просила у него паспорта для проезда в Рим, что он для услуги ее и сделал; а из Риму получил от нее письмо, где она себя Принцесою называет. Я ж все оные письма в оригинале, как мною получены, на рассмотрение Вашему Императорскому Величеству при сем посылаю. А от меня нарошной того же дня послан в Рим штата моего Генерал-Адъютант Иван Кристенек, чтоб об ней в точности наведаться и стараться познакомиться с нею; при том чтоб он обещал, что она во всем на меня может положиться, и буде уговорить, чтоб привез ее ко мне с собою. А Министру Аглицкому я отвечал, что ето надобно быть самой сумасбродной и безумной женщине, однако ж притом дал ему знать мое любопытство, чтоб я желал видеть ее, а при том просил его, чтоб присоветовал он ехать ей ко мне. А между тем и Кавалер Дику (так!) приказал писать к верным людям, которых он в Риме знает, чтоб и они советовали ей приехать сюда, где она от меня всякой помощи надеяться может.

И што впредь будет происходить, о том не упущу доносить Вашему Императорскому Величеству, и все силы употреблю, чтоб оную достать, а по последней мере сведому быть о ее пребываньи. Я ж, повергая себя ко освященным Вашим стопам, пребуду навсегда Вашего Императорского Величества, Всемилостивейшей моей

Государыни

всеподданнейший раб

Граф Алексей Орлов.

1775 года, января 5 (16) дня.

Из Пизы.

Всемилостивейшая Государыня!

Угодно было Вашему Императорскому Величеству повелеть доставить называемую Принцесу Елизавету, которая находилась в Рагузах. Я со всеподданническою моею рабскою должностью, чтоб повеленьи Вашего Величества исполнить, употребил всевозможные мои силы и старанья, и счастливым теперь зделался, что мог я оную злодейку захватить со всею ее свитою на корабли, которая теперь со всеми с ними содержится под арестом на кораблях, и рассажены по разным кораблям. При ней сперва была свита до шестидесяти человек; посчастливелось мне оную уговорить, что она за нужно нашла свою свиту распустить, а теперь захвачена она сама, камармедхем ее, два дворянина Польских и несколько слуг, которых имена при сем осмеливаюсь приложить. А для оного дела и на посылки употреблен был штата моего Генерал-Адъютант Иван Кристенек, которого с оным моим донесением к Императорскому Величеству посылаю, и осмелюсь его рекомендовать и могу Ваше Величество как верный раб уверить, что оной Кристенек поступал со всею возможною точностию по моим повелениям и умел удачно свою роль сыграть. Другой же употреблен к оному делу был Франц Вольф; хотя он и не сделал многого, однако ж по данной мне власти от Вашего Императорского Величества я ево наградил чином капитанским за показанное им усердие и ревность в Высочайшей службе Вашего Императорского Величества. А из других кто к оному делу употреблен был, тех не оставлю деньгами наградить. Признаюсь, Всемилостивейшая Государыня, что я теперь находясь вне отечества, в здешних местах, опасаться должен, чтоб не быть от сообщников сей злодейки застрелену или окармлену. Я ж ее провез сам на корабли на своей шлюпке и с ее кавалерами, и препоручил над нею смотрение Контр-Адмиралу Грейгу, с тем повелением, чтоб он всевозможное попечение имел о ее здоровье, и приставлен один лекарь; берегся б, чтоб оная при стоян(ь)и в портах не ушла б; тож чтоб и ни каково б писмеца никому б не передала.

Равно велено смотреть и на других судах за ее свитою. Во услужен(ь)и же оставлена ее девка у ней камердинер; все ж письма и бумаги, которые у нее находились, при сем на рассмотрение Вашего Императорского Величества посылаю, с надписанием номеров. Я надеюсь, что найдутся тут несколько Польских писем о Конфедераци(и), противной Вашему Императорскому Величеству, из которых ясно изволите увидеть и имена их, кто они таковы. Контр-Адмиралу ж Грейгу приказано от меня и по приезде его в Кронштадт никому оной женщины не вручать без особливого именного Указа Вашего Императорского Величества.

Оная ж женщина росту небольшого, тела очень Сухова, лицом ни бела, ни черна, а глаза имеет большие и открытые, цветом темнокарие и косы, брови темно-русые, а на лице есть и веснушки; говорит хорошо по французски, по немецки, немного по итальянски, разумеет по английски: думать надобно, что и польский язык знает, только ни как не отзывается: уверяет о себе, что она арабским и персидским языком очень хорошо говорит.

Я все оное от нее самой слышал: сказывала о себе, что она и воспитана в Перси(и), и там очень великую партию имеет; из Роси(и) ж унесена она в малолетстве одним Попом и несколькими бабами; в одно время была окармлена, но скоро могли ей помощь подать рвотными. Из Перси(и) же ехала через Татарские места около Волги, была и в Петебурге, а там через Ригу и Кенигсберг в Подстаме была и говорила с Королем Прусским, сказавшись о себе, кто оная такова; знакома очень между Князьями Имперскими, а особливо с Триерским и с Князем Голштейн-Лимбургским; была во Франции, говорила с Министрами, дав мало о себе знать.