Теодор Моммзен - Римские провинции от Цезаря до Диоклетиана

По ту сторону имперской границы, на морском побережье между устьем Дуная и Крымом, поселений греческих купцов было мало; здесь имелось только два значительных греческих города, оба основанные Милетом в глубокой древности: Тира в устье одноименной реки, нынешнего Днестра, и Ольвия в заливе, принимающем в себя Борисфен (Днепр) и Гипанис (Буг). Ранее мы описывали положение этих эллинов;, в эпоху диадохов, а также в эпоху гегемонии римской республики, Совершенно затерявшихся среди теснивших их отовсюду варваров. Помощь пришла от императоров. В 56 г., т. е. в момент образцового начала правление Нерона, Тира была присоединена к провинции Мезии. У нас имеется относящееся к эпохе Траяна описание более отдаленной Ольвии 169 : старые раны города еще кровоточили, за разрушенными стенами стояли также разрушенные дома, и населенный квартал занимал лишь небольшую часть прежнего довольно значительного городского кольца, отдельные уцелевшие башни которого возвышались далеко за городом, в открытом поле; в храмах не было ни одной статуи, которая не носила бы на себе следов варварских рук; жители не забыли о том, что они эллины, однако они одевались и сражались на манер скифов, схватки с которыми происходили у них ежедневно. Так же часто, как и греческие, они носили скифские имена, т. е. имена родственных иранцам сарматских племен 170 ; даже в царском доме имя «Савромат» становится обычным. Даже тем, что они сохранились, эти города были обязаны не столько собственным силам, сколько доброй воле или, вернее, связанным с этим интересам туземцев. Жившие на этом берегу племена были не в состоянии вести заморскую торговлю продуктами только своих собственных рынков. Вместе с тем они не могли и обойтись без такой торговли; в прибрежных эллинских городах они покупали соль, одежду, вино, и более цивилизованные их князья до некоторой степени охраняли чужеземцев от нападений настоящих дикарей. Первые правители Рима, вероятно, не решались взять на себя охрану этих отдаленных поселений; тем не менее, когда скифы однажды снова осадили их, Пий послал им римские вспомогательные войска и принудил варваров просить мира и дать заложников.

Ольвия была, вероятно, включена в состав империи Севером, и с этого времени она стала чеканить монеты с изображением римского императора. Само собой разумеется, присоединены были только городские области, и римляне никогда и не помышляли подчинить варваров, живших вокруг Тиры и Ольвии. Мы уже говорили, что эти города были первые, которые, вероятно, при Александре (умер в 235 г.) оказались жертвами начавшегося нашествия готов.

Если области к северу от Понта были слабо заселены греками, то значительная часть большого полуострова на этом берегу Херсоыеса Таврического, нынешнего Крыма, с давних пор находилась в их руках. Отделенные друг от друга горами, занятыми племенем тавров, дорийский свободный город Гераклея, или Херсонес (ныне Севастополь), на западном конце полуострова и княжество Пантикапей, или Боспор (Керчь), на восточном являлись двумя центрами греческих поселений. Царь Митридат, находясь на вершине твоего могущества 170 объединил эти два города и создал себе здесь вторую севфиую державу, которая затем, уцелев после крушения его владычества, досталась в наследие его сыну и убийце Фарнаку. Когда этот последний во время войны между Цезарем и Помпеем попытался вернуть себе отцовские владения в Малой Азии, Цезарь победил его и объявил, что лишает его также и Боспорского царства.

Тем временем оставленный Фарнаком в Боспоре наместник Азандр отказал царю в повиновении, надеясь оказанной Цезарю услугой приобрести это царство для себя самого.

Когда Фарнак после своего поражения вернулся в Боспорское царство, он, правда, сначала завладел было столицей, но в конце концов был побежден и пал, храбро сражаясь в последней битве, доказав по крайней мере, что хотя бы на поле брани он был достойным сыном своего отца. Началась борьба из-за его наследия между Азандром, фактическим властителем страны, и Митридатом из Пергама, способным офицером Цезаря, которому последний отдал в плен Боспорское княжестцо; оба старались доказать свою связь с господствовавшей до сих пор в Боспоре династией и с великим Митридатом, причем Азандр обручился с дочерью Фарнака Динамидой, а Митридат, отпрыск одной семьи пергамских граждан, утверждал, что он является побочным сыном великого Митридата Эвпатора; возможно, что именно толки об этом побудили его выступить в качестве претендента, но возможно также, что самые эти толки начали распространяться ради оправдания такого шага. Так как сам Цезарь был пока поглощен другими, более важными задачами, спор между цезарианцами — законным и незаконным — был решен оружием, и опять в пользу последнего; Митридат пал в сражении, а Азандр остался владыкой Бос-пора. Первоначально он воздерживался принимать царский титул, без сомнения потому, что не имел утверждения верховного владыки, и довольствовался титулом архонта, который носили также прежние князья Пантикапея; однако вскоре он добился, вероятно еще от самого Цезаря, утверждения во власти и царского титула 171 . Умирая (Азандр умер в 737/738 г. от основания Рима), он оставил царство своей супруге Динамиде. Столь велика еще была сила законного преемства и имени Митридата, что некий Скрибониан, пытавшийся сначала занять место Азандра, а также выступивший после него царь Полемон Понтийский, которому Август обещал Боспорское царство, связывали достижение власти с получением руки Динамиды; сверх того Скрибониан утверждал, что он является внуком Митридата, а царь Полемон вскоре после смерти Динамиды женился на внучке Антония, принадлежавшей, таким образом, к императорскому дому. После его ранней смерти — он пал в бою против аспургианов на азиатском берегу — его несовершеннолетние дети ему не наследовали, и его одноименный внук, которому, несмотря на его отроческий возраст, император Гай в 38 г. скова отдал оба княжества его отца, также недолго владел Боспором. На его место император Клавдий поставил действительного или мнимого потомка Митридата Эвпатора, и с тех пор, по-видимому, это княжество осталось за домом последнего 172 .

Между тем как после прекращения первой династии вассальные княжества в Римском государстве исчезают и со времени Траяна во всей империи проводится принцип непосредственного управления Рима, Боспорское царство под римским верховным владычеством просуществовало вплоть до четвертого века. Лишь после того как центр тяжести империи переместился в Константинополь, это государство вошло в состав империи 173 , но вскоре затем было покинуто ею на произвол судьбы, и по крайней мере большая его часть сделалась добычей гуннов 174 . Однако Боспор, в сущности, всегда был скорее городом, нежели царством; он имеет больше сходства с городскими округами Тирой и Ольвией, нежели с царствами Каппадокией и Нумиди-ей. Здесь также римляне защищали только эллинский город Панти-капей и столь же мало заботились о расширении границ и подчинении внутренней страны, как в Тире и Ольвии. Правда, к области князей Пантикапея принадлежали греческие поселения — Феодосия на самом полуострове и Фанагория (Тамань) на противоположном азиатском берегу, но Херсонес к ней не принадлежал 175 или был связан с ней лишь так, как, например, Афины — с ведомством наместника Ахайи. Город получил от римлян автономию, и боспорский князь был для него защитником и владыкой; в качестве свободного города Херсонес также и в эпоху империи не чеканил монет с изображением храма царя или императора. На континенте даже важный торговый город в устье Дона, который греки называли Такаисом, основанный, по всей вероятности, не греками, никогда не находился в течение продолжительного времени под властью какого-либо князя — вассала Рима 176 . Из племен варваров на самом полуострове, а также на европейском и азиатском берегах к югу от Танаиса лишь те, которые жили наиболее близко от границ империи, находились в состоянии прочной зависимости от Рима 177 .