Эдвин Крапп - Боги с небес

Если способность небосвода к циклическому обновлению была силой, роднившей ее с Творением, то такой же процесс циклического обновления был очевиден в сезонных переменах. Наши предки видели, что Земля-Мать обладает даром снова наполнять мир жизнью и давать своим гостям стол и кров. Воодушевленные ее гостеприимством, они с готовностью признавали материнские инстинкты Земли. Смена времен года и материнство тоже стали частью мифа о сотворении мира.

Хотя образы Земли-Матери не являются всеобщими, они пользуются довольно широким распространением. У греков это была Гея, полногрудая Земля, которая сначала родила звездное небо, со временем ставшее ее супругом. В Новой Зеландии ее называли Папа, и маори говорили, что она была соединена с Ранги-небосводом в тесном объятии, пока их дети в конце концов не разделили их, создав себе место для жизни на лоне земли.

Для индейцев луизеньо из Южной Калифорнии Земля-Мать не присутствовала при рождении Вселенной. Космос был пустым и тихим. Единственным духом во всей Вселенной был Одинокий-и-пустой, который, возможно, являлся самой Вселенной до того, как время и жизнь преобразили ее. В этой первозданной тьме образовались два круглых существа, созданные Жемчужным Сиянием, возможно, олицетворением далекой силы и таинственного присутствия Млечного Пути. После трех дней пребывания в темном и пустом космосе дети Жемчужного Сияния воспылали жизнью и страстью. Испытав новые превращения, они спарились, а затем разошлись. Он стал тпукмитп (небо), а она стала томайовит (Землей-Матерью), беременной первыми людьми. К ее детям относились не только первые человеческие существа, но и животные, растения, небесные тела, церемониальные орудия индейцев луизеньо и все остальное во Вселенной. Она родила их, лежа на спине с ногами, раскрытыми на север. В знак уважения к первозданным трудам Матери-Земли концентрические круги на Земле, нарисованные для ритуала инициации девушек племени луизеньо, разомкнуты с северной стороны.

Мужское и женское начало, замкнутое во взаимодополняющем противостоянии, является главной движущей силой продолжения рода; это наилучший символический механизм для процесса циклического обновления. Мы видим его в китайской концепции инь и янь, динамического равновесия сил во Вселенной. День и ночь, зима и лето, сырое и. сухое, горячее и холодное, тьма и свет, смерть и рождение, земля и небо и любая другая пара таких же «тяжеловесов» ходят кругами в ритмических циклах времени, поочередно наступая и отступая. Каждый аспект жизни отражается в партнерстве женского и мужского начала.

Для большинства народов, занимавшихся земледелием, дождь, падающий с неба, был подобен семени небесного божества, оплодотворявшему землю. Подземные ключи, откуда появляется вода, и озера, куда она стекается, являются местами соединения с утробой земли, с темной внутренней колыбелью жизни. Вода покидает ее тело, словно менструальная кровь — жидкость, сигнализирующая о начале нового цикла плодородия, или как молоко, питающее новую жизнь. С точки зрения чумашей, вода даже покидает тело, словно моча.

Когда шаман племени навахо рисует Мать-Землю на песке, он помещает на ее животе круг, символизирующий озеро в центре мира. Через его воды первый Мужчина и первая Женщина вывели на свет всех остальных первых Людей. Некогда они жили в одном из четырех миров, расположенных под нашим собственным, и, когда они наконец вышли на поверхность этого мира — Многоцветной, или Изменчивой земли, — дверью им послужило центральное озеро, окруженное четырьмя мировыми горами. На песчаном рисунке изображение озера сопровождается четырьмя священными растениями: кукурузой, фасолью, тыквой и табаком. Корни каждого из них уходят в озеро, и каждое растет в одном из главных направлений.

Даже в Египте времен фараонов, где половая принадлежность земли и неба была изменена на противоположную, вода по-прежнему следовала своему естественному курсу. На большей части территории Египта для ирригации полей пользовались речной, а не дождевой водой. Дожди здесь случаются редко, и настоящим источником плодородия является Нил. Поэтому египтяне изображали небо как богиню Нут. Каждую ночь она рожала звезды, а затем проглатывала их на рассвете. Солнце возникало из ее чрева, но пропадало в ее утробе на закате, когда возрождались звезды. Раскинув руки и ноги по четырем главным направлениям, Нут простиралась, как шатер, над своим мужем Гебом. Геб был Землей. Он оплодотворял свою небесную супругу силой реки, протекавшей через его чресла.

Однако Египет был исключением, а не правилом. Как правило, образ женщины в сознании людей ассоциировался с землей. Как и египетская богиня небосвода, Мать-Земля не только создает жизнь, но и поглощает ее. Ее тело одновременно является чревом и гробницей. Новая жизнь рождается и созревает в земле, а потом выходит в окружающий мир, но когда мы хороним умерших, они возвращаются к матери, от которой получили жизнь. Зеленые ростки, пробивающиеся к солнцу сквозь почву, плодоносят в свое время и снова припадают к груди, вскормившей их. Животные, впадающие в спячку, — такие, как медведи и змеи, — прячутся в своих берлогах и норах, когда наступают холода и пища становится скудной. Но когда Мать-Земля возрождается весной, они появляются наружу, как новые существа, обычно в сопровождении потомства.

Пещеры открывают доступ в тело Матери-Земли. Ключи и источники — это места контакта с ее жизнетворными водами. Природные скальные образования и другие черты ландшафта принимают форму ее грудей и гениталий. Считалось, что все эти «женственные» элементы ландшафта заряжены преображающей силой Творения и могут быть использованы во благо людям.