Эдуард Кульпин - Золотая Орда. Проблемы генезиса Российского государства

Как пишет Аркадий Тишков, в степях в «течение сезона меняется кормовая ценность, доступность и количество кормовых трав. Если привес скота, получаемый на пастбище в мае принять за 100 %, то в июне он составит 88 %, в июле 78 %, августе 65 %, сентябре 58 %, а в октябре только 35 %» (Судьба степей, с. 191). Однако, если скот пасти севернее Оси, в европейской лесостепи, где до осени сохраняется кормовая ценность, доступность и количество кормовых трав, то потерь привеса половцы бы не имели. «В луговых степях нет перерыва в вегетации растений и жизнедеятельности животных, вызванного засухой, поэтому экосистема функционирует дольше, чем в более сухих степях. За счет этого общая масса растительности достигает 3,2–4,2 т/га, а животных 0,4 т/га, что в 5 раз больше, чем в других типах степей» (Судьба степей, с. 144).

Проблему, которую ставят половецкие кочевья, можно сформулировать так: насколько широка была в то время лесостепная полоса и были ли доступны для степного скота лесные поляны?

Известно, что по сравнению с современными доисторические природные сообщества на месте нынешних степей и лесостепи были более мозаичны. Мозаичность формировали и поддерживали гигантские травоядные — хоботные, копытные и др. Они препятствовали образованию сплошных массивов древесной растительности, формируя в лесах поляны, на месте лесов — лесостепи, парковые ландшафты (Масл. в, с. 57). Если травоядные не топчут землю, не съедают древесный молодняк (подрост), то на свободные от леса пространства (будь то поляны в лесу или лесостепь неважно) начинает наступать лес. Специальные многолетние наблюдения, проводившиеся в Северной Америке, выявили нижеследующую динамику наступления леса на степь на участках без домашнего скота:

«Подземные побеги кустарника, располагающиеся на глубине 10–30 см, распространяются на территорию, занятую сообществом злаков на 79 метров. Довольно скоро они поднимаются над землей, затеняют почву и замедляют рост трав… В результате через пять лет лес сомкнутым фронтом вторгается в прерию на несколько метров» (Судьба степей, с. 124).

После гибели гигантских травоядных, более мелкие — зубры, туры, тарпаны уже не могли поддерживать столь высокий уровень мозаичности биоты (Маслов, с. 57). Известно, что к моменту монгольского нашествия в лесах Восточной Европы почти не осталось зубров и туров, тарпаны злобные, неприручаемые дикие лошади — также истреблялись. Иными словами, не исключено , что даже низкий уровень мозаичности — поляны в лесу и лесостепь некому было поддерживать, и потому малочисленные половцы кочевали не с юга на север, а с востока на запад, вступая в естественную конкуренцию за землю у Киева со славянами, осваивавшими под земледелие места летних половецких кочевий — южную степь.

А тем временем в хозяйственном резерве скотоводов оставалась зона лесостепей, которую «потоптав, как хороший туркменский ковер», можно было превратить в степь, т. е. зону сплошного пастбища, а леса таким же способом можно превратить в лесостепь — территорию частичного пастбища. В этих условиях поголовье скота кочевников могло долго не иметь ограничений в росте, расти такими же темпами, как и в Букеевской орде, а на человека могло приходиться столько же скота, сколько и у букеевцев в период бурного роста, что на 3 млн. скотоводов составило бы гигантское количество — 200 млн. голов.

Золотая Орда могла процветать при трех универсальных факторах социально-экологической стабильности:

1) неизменных порядках, приемлемых для общества и не провоцирующих нарушение экологического равновесия . Порядки для людей в империи, надо полагать, не были плохими, поскольку, как пишут Аскаров А. А., Буряков Ю. Ф., Гуляев В. И., Сайко Э. В., здесь «чувствовали себя под «общественной защитой» и иноверцы» (Аскаров и др., 1991, с. 11), но были ли они таковыми для природы?

2) неизменном вмещающем ландшафте (он оставался практически постоянным); и

3) неизменной численности населения .

Два из этих факторов могли не быть неизменными первый и последний.

Первому, связанному с политикой, традиционно уделялось много внимания. Порядки не могли оставаться постоянными хотя бы потому, что любое государство открытая система, а Золотая Орда была открыта миру в большей степени, чем другие современные ей государства. Мир менялся, следовательно, не могли оставаться совершенно неизменными порядки в Золотой Орде.

Попробуем также показать, что напряженность за счет превышения возможностей вмещающего ландшафта вследствие демографического роста в пределах границ Золотой Орды могла возникнуть в XIV в. только в зоне степей, в Дашт-и-Кипчаке.

При экстенсивном скотоводстве человек замещает крупных хищников на вершине биологической трофической пирамиды и вследствие этого вынужден подчиняться законам природного гомеостазиса, который влияет на установление пропорций между массой растительной пищи, числом травоядных и плотоядных. Хотя, конечно, это подчинение не столь жесткое, как полагают А. А. Тортика, В. К. Михеев, Р. И. Кортиев, которые пишут: «кочевников может быть столько, сколько может прокормиться от существующего стада, а размеры стада ограничены продуктивностью и размерами пастбищ. Увеличение выше нормы какого-либо вида, потребляющего другой вид в экосистеме, ведет к гибели от голода потребителя раньше, чем будет окончательно уничтожен вид потребляемый, после этого равновесие восстанавливается… скот гибнет, а за ним гибнет, распадается или порабощается кочевое общество назревает политикоэкономический кризис, который может проявиться во внешней экспансии, в отходе части населения», либо в переходе к оседлости и земледелию (Тортика, с. 52, 57).

Поскольку количество растительной биомассы во вмещающем ландшафте постоянно (если абстрагироваться от изменений климата), то и число скотоводов, живущих не впроголодь, может быть рассчитано по формулам биологического гомеостазиса. Это число в реальной жизни является лишь ориентировочным, поскольку человек живет «не хлебом единым» и расчет оказывается значительно более сложным. Методика его уже разработана и использована для аридных и семиаридных территорий на примере ВолгоУральского междуречья (Иванов 1995, Иванов 1997-2). Эта методика основана на фиксации изменений как в природе, так и в обществе, исследование по ней проводилось совместно биологами и археологами. Для Золотой Орды методика нуждается в коррекции.

Как уже подчеркивалось, в хозяйственном отношении все регионы империи были вполне самодостаточны и в основном замкнуты рамками натурального хозяйства. Слабые хозяйственная специализация и обмен возникли по сути дела лишь с образованием единого государства и были обусловлены прежде всего нуждами государства. Локальные экологические кризисы в принципе могли возникнуть повсюду, но по разным причинам и не одновременно.