Мурат Абдиров - Хан Кучум: известный и неизвестный

Правление Кучума совпало с правлением ханов Хак-Назара (1538–1580 гг.), Шыгая (1580–1582 гг.) и Тауекеля (1586–1598 гг.), заложивших основы могучего Казахского ханства. Ему приходилось считаться со своими воинственными соседями. Вскоре после прихода к власти Кучум ввязался в войну с Хак-Назаром, но безуспешно. В 1570 году он сообщал царскому послу Ивашке Поздееву, что ведет борьбу с казахским ханом, причем Кучум не был уверен в благоприятном для него исходе: «Ныне деи дань сбираю Господарю вашему царю и великому князю послов пошлю, а нынеча деи мне война с казацким царем, и одолеет деи меня царь казацкий и сядет на Сибири, ино и тот Господарю дань учнет не давати» [97] Чулошников А. П. Очерки по истории казак-киргизского народа в связи с общими историческими судьбами других тюркских племен. Часть I. — Оренбург, 1924, с. 137. .

К счастью для Кучума, в 1580 г. Хак-Назар был убит и угроза вторжения казахских войск миновала. На трон взошел престарелый хан Шыгай, который первоначально был вынужден пойти на услужение к бухарскому хану Абдулле. Кучум решил воспользоваться этим обстоятельством и укрепить связи с новым ханом. Видимо, по его подсказке старший брат Кучума Ахмет-Керей взял в жены одну из дочерей Шыгай-хана, тем самым сибирские и казахские ханы породнились, клятвенно пообещав больше не нападать друг на друга.

Однако мир длился недолго. Источники сообщают, что Ахмет-Керей плохо обращался со своей женой, издевался над ней и унижал, несмотря на ее ханское происхождение. Одним словом, совместной жизни у них не получилось, как и в любом браке по расчету. Дочь постоянно жаловалась отцу на свою невыносимую жизнь, и разгневанный Шыгай-хан искал удобный случай отомстить неблагодарному зятю. Он послал своих верных нукеров в Сибирь с тайной целью убить Ахмет-Керея. Те прибыли к Иртышу в окрестностях Искера — на их счастье Ахмет-Керей в это самое время охотился на другой стороне реки. Увидев среди охотников Ахмет-Керея, нукеры закричали ему, что прибыли от Шыгая с письмом и попросили быстрее переправиться в лодке на их берег. · Ничего не подозревавший Ахмет-Керей перебрался через Иртыш без охраны, один, и был сразу же схвачен казахскими джигитами. Попавшего в ловушку брата Кучума на глазах его спутников, оставшихся на той стороне реки, привязали к хвосту лошади и пустили вскачь; сами же шыгаевские нукеры скрылись. Через несколько дней в степи люди хана нашли только разодранное в клочья мертвое тело Ахмет-Керея [98] Миллер Г. Ф. История Сибири, т. I, с. 201. . Кучум, конечно, не простил Шыгай-хану коварное убийство своего брата: вражда между ними еще более обострялась.

Став ханом, Кучум установил добрососедские отношения с Казанью. Хотя Казанское ханство и было уже захвачено Московской Русью, в глазах мусульман Сибири и Поволжья Казань по-прежнему оставалась главным оплотом веры, идейным вдохновителем борьбы за ислам. Поэтому через два-три года после прихода к власти Кучум совершил поездку в Казань, завязал отношения с тамошними сеидами и другими духовными лицами и получил, видимо, от них благословение на священную войну с неверными русскими. Итогом поездки стало бракосочетание Кучума с одной из дочерей последнего казанского хана Мурата.

Кучум пытался также установить тесные связи с крымскими ханами династии Гиреев — также потомками Чингиз-хана, а через них и с султанской Турцией. Крымское ханство в то время являлось главным военно-политическим центром тюрко-мусульманского мира, противостоявшего агрессивной политике Московской Руси, к этому времени сумевшей захватить Казань и Астрахань. Есть сведения, что Кучум просил у крымских ханов и огнестрельное оружие, и пушки для борьбы с русской агрессией [99] Назаров В. Д. Зауральская эпопея XVI века. — Вопросы истории, 1969, № 12, с. 109. . Но из-за дальности расстояний Кучуму не удалось наладить прочных связей с Крымом, заручиться его военной помощью. Однако свои отношения с Москвой он строил, исходя из политики Крыма, поддерживая нападения крымских ханов на Москву.

Первостепенное значение во внешней политике Кучума имели взаимоотношения с Москвой. Захват Русью в 1552 году Казани и в 1556 году Астрахани приблизил границы Московского государства к Уралу, нависла угроза и над Сибирью. Это вызвало недовольство правителей Крыма и Бухары как двух оплотов исламского мира, выдвинуло перед ними задачу остановить дальнейшее продвижение Руси на Восток. Их надежды по решению этой задачи были связаны с Кучумом.

После прихода к власти Кучум поначалу выжидал, маневрировал, не шел на обострение отношений с Москвой, старался выиграть время для упрочения своих позиций в ханстве. Поэтому он всеми силами стремился сохранить мир, даже обратился с просьбой к ногайскому князю Исмаилу выступить посредником в переговорах с царем Иваном IV. Москва также была заинтересована в сохранении нормальных взаимоотношений с новым сибирским государем, в мире на восточных границах государства, пока шла тяжелая Ливонская война со Швецией и Польшей за выход к Балтийскому морю. В марте 1569 года Иван IV прислал Кучуму грамоту с призывом признать власть Москвы и платить дань, как прежде платил Жадигер.

1569 год был тяжелым для Московского царства. Весной крымский хан Даулет-Гирей, объединившись с турецкими войсками, совершил поход на Астрахань, обстановка на юге складывалась крайне напряженная [100] Садиков П. А. Поход татар и турок на Астрахань в 1569 г. — Исторические записки, — М., 1947, т. 22, с. 132–166. . В этих условиях Иван IV предпочел сохранить мир с Ногайской Ордой и Сибирским ханством.

Трудное внутреннее положение удерживало Кучума от военной помощи Крыму, поэтому он тоже решил пока поддерживать мирные отношения с Москвой. В декабре 1569 года Кучум прислал свой) первую грамоту Ивану IV, которая начиналась такими словами: «Бог богат! Вольный человек Кучум-царь, великий Князь — Белый царь». Далее хан предлагал царю помириться, начать переговоры о дружбе, как их отцы и деды, обещал освободить пленных, платить дань, выражал готовность признать Ивана IV «братом старейшим» (но не господином своим), сообщал, что ведет тяжелую войну с Казахским ханством.

Несмотря на свое нелегкое положение, Кучум вел себя с Иваном IV довольно высокомерно, в частности писал ему: «И ныне похошь миру — и мы помиримся, а похошь воеватися — и мы вбюемся» [101] Небольсин П. Покорение Сибири, с. 39. . Тем не менее прислал в Москву двух послов, Таймаса и Айсу, с грамотой, уплатил дань в 1000 соболей и даже обещал принять русское подданство. Посольство должно было подготовить текст присяги Кучума о верности Москве и уплате дани, ее размерах и сроках.