Леонид Млечин - Нож в спину. Из жизни пособников и предателей

Иногда, впрочем, в этой церемонии не было никакой политики. Женщин стригли наголо и в городках, где в годы войны не размещались немецкие гарнизоны, не было ни коллаборационистов, ни участников Сопротивления. Хозяева городка возвращали себе власть над женщинами, или, как говорят феминистки, удовлетворяли свой мужской шовинизм.

Известны случаи, когда наголо стригли и мужчин — за мародерство и доносительство. Но вот что интересно — никого из французов не остригли за интимные отношения с немкой. Мужчинам сходило с рук то, что не прощалось женщинам. Мужчины имели право на сексуальную свободу, женщины — нет. Мужскими похождениями восхищались. А женские приключения — это уже состав преступления.

В сороковом году Франция потерпела оглушительное поражение в войне с Германией и капитулировала. Французские войска были разгромлены наголову, они даже не сумели оказать серьезного сопротивления.

Маршал Петен подписал с Гитлером перемирие. В Первую мировую войну он командовал французской армией. Тогда победа над Германией сделала его национальным героем. Французы надеялись, что теперь его авторитет спасет страну от унижения и маршал сумеет как-то договориться с Гитлером.

Немецкие войска оккупировали северную часть страны, три пятых французской территории. Они заняли Париж, поэтому новое правительство переехало в курортный городок Виши, расположенный на территории, свободной от немецких войск. До 22 июня 1941 года здесь находился и советский посол, до 7 декабря — американский.

Почему Гитлер сразу не оккупировал всю страну? Французское правительство могло эвакуироваться в колонии, в Северную Африку, и продолжить войну, опираясь на все еще мощный военный флот. Этого немцы хотели избежать.

Во Франции немцев называли по-разному: пруссаками, тевтонами, во время Первой мировой — бошами, во время Второй — колорадскими жуками, наверное, из-за цвета формы вермахта. Но при всей нелюбви к немцам многие французы охотно пошли к ним на службу. Во взаимоотношениях с Германией Франция предстала в роли женщины, то есть, по представлениям того времени, подчиненного партнера. Это было очень зримо: оккупированную Францию наводнили немецкие мужчины в форме, солдаты вермахта, в то время как два миллиона французских мужчин отсутствовали в стране — попали в плен или были отправлены на работу в Германию.

В основе коллаборационизма лежали в основном деньги. Немецкая марка — при завышенном обменном курсе — сделала солдат и офицеров вермахта очень богатыми. Особенно в момент всеобщего дефицита, когда кусок ветчины, брикет угля для отопления дома, пачка сигарет или пара чулок стали самой ходовой валютой. Расслоение среди французов было очень заметным. Одни бедствовали и с трудом выживали. Другие жили припеваючи, и их ненавидели.

Там, где стояли немецкие гарнизоны, француженок нанимали поварихами, официантками, уборщицами. Женщины находили работу в местной администрации, в сфере обслуживания. Прачки, посудомойки, машинистки и стенографистки, переводчицы, секретари в первую очередь оказались на службе у немцев.

Соседи бдительно наблюдали друг за другом. Парикмахерш, официанток, продавщиц обвиняли в том, что они слишком услужливы с клиентами-немцами. Шум, музыка, смех во время оккупации почти всегда воспринимались как предательство. Один француз возмущенно рассказывал о своей соседке: немцы обливали ее голую шампанским, а потом, смеясь, слизывали капельки вина с ее тела. Пожалуй, эта порнографическая картинка относилась ко всей стране, которая отдалась врагу. Как выразился один писатель, «мы принадлежим к тем французам, которые спали с Германией, и воспоминания об этом акте приятны».

Считалось, что немецкие солдаты сознательно стремились переспать с максимальным числом француженок потому, что такова была политика оккупационных властей. В реальности командование вермахта, напротив, было обеспокоено распространением венерических заболеваний и пыталось ограничить интимную жизнь солдат проститутками, работавшими под контролем.

Только в районе Парижа немецких солдат обслуживал тридцать один публичный дом. Еще пять тысяч проституток трудились на постоянной основе, но индивидуально. И примерно сто тысяч француженок время от времени торговали своим телом. После освобождения Франции в разных городах с проститутками обошлись по-разному. Одних простили — они же просто зарабатывали на жизнь, других обвинили в сотрудничестве с врагом. Даже во время оккупации они обязаны были проявить патриотизм и обслуживать только соотечественников…

Французские рабочие, вывезенные в Германию, в свою очередь, заводили романы с немками. Им тоже угрожала опасность. Рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер не хотел, чтобы разбавлялась драгоценная арийская кровь. Известны случаи, когда немок стригли наголо и вешали им на грудь табличку: «Я оскорбила честь немецкой женщины». Начальник Главного управления имперской безопасности обергруппенфюрер СС Рейнхард Гейдрих 8 января 1940 года приказал казнить военнопленных и иностранных рабочих, вступающих в интимные отношения с немками. Но эта мера приводилась в исполнение только в отношении русских, поляков и сербов. Бельгийцев, англичан и французов миловали.

Если француженка спала с немцем, то после освобождения это однозначно трактовалось как предательство.

Сами по себе интимные отношения не означали предательства и не таили никакой опасности для Франции и французов. Но была принята такая точка зрения: каждая женщина, которая легла с немцем, предала родину в душе. «Горизонтальный коллаборационизм» был самым невыносимым признаком поражения и оккупации. Это была метафора полного подчинения Франции, которая легла под Германию в прямом и в переносном смысле.

Гитлер не соблазнился сотрудничеством с Виши и вообще демонстрировал французам свое пренебрежение.

— Французы, — говорил Гитлер в узком кругу, — представляются мелкими обывателями, которые однажды в силу множества случайностей обрели некое подобие величия. И пусть никто не осуждает меня за то, что по отношению к Франции я придерживаюсь следующей точки зрения: что теперь мое, то мое! Я не отдам то, что взял по праву сильнейшего.

На ужине у фюрера рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер доказывал, что наилучший способ окончательно решить французскую проблему — это выявить среди населения Франции всех лиц германской крови, забрать у них детей и поместить их в немецкие интернаты, где их заставят забыть о том, что волею случая они считались французами, и внушат, что в них течет арийская кровь и они принадлежат к великому германскому народу.