Валерий Возгрин - Исторические судьбы крымских татар

Из духовного наследия половцев мы можем назвать занесенные ими на крымскую почву такие общие для исламского мира образцы устного арабского фольклора, как "Лейла и Меджнун", "Юсуф и Зулейка", позднее — "Ашик-Гариб", анекдоты о Ходже Насреддине и другие, обогатившие крымскую народную культурную традицию.

В среде этих первых мусульман Крыма был в XII–XIII вв. создан и первый памятник крымскотатарского языка — словарь "Кодекс Куманикус". Признано, что язык крымских кыпчаков того периода был более развит и совершенен, чем диалекты пришедших в Крым позднее орд (см. ниже), в которых смешались самые различные тюркские и монгольские элементы, и поэтому именно кыпчакский язык послужил основой при формировании и письменного, литературного крымскотатарского языка ( Фазыл Р., Нагаев С., 1989, 136).

О том, что славяне Восточной Европы, в том числе и русские, издавна проникали в Крым, есть немало свидетельств у самых разных авторов. Однако это были отдельные случаи более или менее кратковременных поездок с торговыми целями, и даже о мелких поселениях славян в Крыму до X в. не говорит решительно ни один источник крымского или иного происхождения. Затем положение меняется: взамен нечастых купеческих поездок в Крыму появляются русские с мечом в руке, стремившиеся к захвату и удержанию за собой отдельных частей полуострова, к уничтожению чуждого им автохтонного населения завоеванных территорий.

Первое такое вторжение относится к VIII в., о нем истории мало известно, очевидно, оно было неудачным (ДТ, 1966, 93). Вторично русские появляются здесь уже после того, как в IX в. в Среднем Поднестровье образовалось Русское государство. В 860 г. северные пришельцы под началом Аскольда и Дира спустились по рекам на множестве мелких судов в море и, подойдя к полуострову, разграбили его береговые города ( Иванов Е.Э., 1912, 111).

Очевидно, разбойничья добыча была немалой, так как набеги стали повторяться. В 913–914 гг. русские напали на местности у г. Самкерца (на месте нынешней Тамани); в 988 г. киевский князь Владимир захватил Корсунь (Херсонес), Тмутаракань и Феодосию. Некоторые историки считают, что уже к тому времени в Крыму или на Таманском полуострове образовалось особое русское княжество ( Артамонов М.И., 1962, 378; Якобсон А.Л., 1964, 56, и др.). При этом единственным доказательством выступает договор, заключенный князем Игорем с Византией в 945 г., точнее, приводившиеся уже его строки: "В Корсунстей стране, елико же есть град на той части, да не имать волости князь Русьскъй", а также обязательство Игоря защищать Корсунь от черных болгар (ПСРЛ, 1, 1926, стлб. 51). А это, как считают, "возможно было лишь при владении определенной территорией в восточной части Таврики или на Таманском полуострове, где, по-видимому… в начале или в середине X в. складывалось будущее Тмутараканское княжество" ( Якобсон А.Л., 1964, 57).

Однако, как замечено весьма рано, в договоре сказано лишь то, что сказано, а именно что русский князь не должен присваивать себе власть в Херсонесе; обязательство же защищать херсонеситов от болгар говорит о вынужденности, невыгодности договора для русских, о слабости их позиций на переговорах, и не более. Кроме того, как справедливо указывал М.И. Артамонов, "русские", активизировавшиеся в Северном Причерноморье в X в. и отмеченные в источнике, вообще вряд ли были русскими. Эта военная сила, называвшаяся русью, состояла среди прочего из норманнов, хазар и т. д. [47] 47 Тмутараканских хазар было настолько значительное количество, что они, не прибегая к посторонней помощи, смогли пленить могучего Олега — об этом говорится в Лаврентьевской летописи (ПСРЛ, I, 1848). Однако основную часть тмутараканцев составляли касоги и ясы (ДТ, 1966, 143). Но были там и аланы, и некие "русы". Славянские имена князей (например, Мстислав) ничего не значат, так как основной опорой этих владык были отнюдь не славяне, но те же хазары ( Гумилев Л.Н., 1966, 174). , а сам термин "Русь" исходит из исторической области в Швеции Руотси (см.: Очерки истории СССР, 739–878; Талис Д.Л., 1974, 87–99). Впрочем, авторитетные лингвисты, такие, как М. Фасмер и О.Н. Трубачев, а также археолог В.В. Седов, считают, что этноним "Русь" иранского происхождения ( Седов В.В., 1979, 99, примеч. 92). Таким образом, понятие "русь" не является аналогом Русского государства. И причерноморские "русские" действовали независимо от киевского князя ( Суперанская А.В., 1985, 41) и даже вопреки ему ( Артамонов М.И., 1962, 383).

Те же условия (т. е. ненападения русских на Херсонес и обязательной помощи Византии в ее войнах) содержит русско-византийский договор 972 г. (ПСРЛ, I, 1926, стлб. 72–73), заключенный императором с побежденным им Святославом, из чего явствует, что влияние князей в Причерноморье было фактически ликвидировано. Но Владимир Святославич вновь напал на Херсонес в 989 г. и взял город (там же, стлб, 109), чем восстановил роль Киева; это означало и падение влияния Византии, и рост могущества Тмутараканского княжества, в которое вскоре вошел и Боспор. Многолетняя борьба Руси с Византией прекратилась, но начались почти перманентные столкновения русских с печенегами, особенно в конце X — начале XI в. Эти конфликты перекрыли товаропоток из южных степей в крымские города. Некоторые из них, богатевшие от транзита, приходят от этого в запустение. Так, например, Херсонес больше не смог подняться после того, как "разорен бысть от Руси" (ПСРЛ, XV, 1863, 108).

Напротив, росла и крепла многоязычная Тмутаракань. Культура княжества носила ярко выраженный местный характер, русские элементы были в ней малозаметны, хотя политически князья зависели от Киева. Когда же в конце XI в. Киев раскололся на независимые княжества, утратила жизнеспособность и Тмутаракань — в 1094 г. она упоминается в летописях в последний раз. Что же касается ее населения, то, судя по всему, этот пестрый конгломерат рассеялся или был поглощен окружающими племенами без остатка, не оставив следов ни в материальной культуре, ни в устной традиции Крыма. И в "Слове о полку Игореве" (1187 г.) о бывшем княжестве уже говорится, что это "земли незнаемые" [48] 48 Впрочем, иногда полагают, что княжество могло просуществовать в виде цельного государственного организма чуть ли не до начала миграции в Крым татар в 1223 г. ( Полиевктов А.И., 1929, 58). .

Более стойкими оказались давние экономические связи различных русских княжеств с торговыми людьми Крыма, очевидно не прерывавшиеся и в годы войн. Основным предметом ввоза были русские меха; вывозили, судя по содержанию русских кладов, огромное количество наперсных крестов, паникадила и другую церковную утварь, ткани, посуду и т. д. Не исключено, что некоторые русские купцы оседали в Крыму наряду с другими иноземцами, что характерно для больших торговых или портовых центров. Однако не подтвержденная никакими источниками гипотеза о том, что, например, в Суроже "всегда было очень (!) много русских" ( Надинский П.Н., 1956, 57), — явная натяжка.