Иван Ростунов - Русско-турецкая война 1877-1878 гг.

Германские дипломаты настойчиво внушали царскому правительству мысль, что для России создались самые благоприятные условия решить восточный вопрос в свою пользу. «Настоящая эпоха, — говорил Бисмарк русскому дипломату Шувалову, — есть самая выгодная для России, чтобы распорядиться Турцией совершенно по своему усмотрению» [63] Дневники Д. А. Милютина, т. 2, стр. 35. . Провоцируя Россию на войну с Турцией, Германия отнюдь не была безразлична к усилению русского влияния на Балканах, рассчитывая использовать восточный кризис не только для завоевания европейской гегемонии, но и для укрепления своего влияния на Ближнем Востоке. По замыслам германских правителей проводником германского влияния на Ближнем Востоке должна была стать Австро-Венгрия. Русскими посол в Константинополе Н. П. Игнатьев, хорошо разбиравшийся в интригах и уловках германской и австрийской дипломатии, так оценивал балканскую политику Бисмарка: «Князь же Бисмарк имел в виду поставить Австро-Венгрию и, по возможности, и Россию в свою зависимость, вытолкав на Балканский полуостров первую настолько, чтобы впредь разрешение восточного вопроса, в нашем смысле, было немыслимо и невозможно… без предварительной сделки между этими двумя державами при неизбежном посредничестве Германии и в ущерб, конечно, русско-славянским интересам» [64] Записки графа Н. П. Игнатьева («Исторический вестник», 1914, № 2, стр. 453). . Германский канцлер хладнокровно и обдуманно проводил политику на обострение ближневосточного кризиса, на разжигание англо-русских и русско-австрийских противоречий.

Франция в восточном вопросе придерживалась осторожной политики. Имея крупные капиталовложения в Турции, она выступала за сохранение целостной Османской империи. Однако Франция не могла существенно повлиять на исход кризиса: постоянная угроза со стороны Германии заставляла ее лавировать между Англией и Россией. Поддерживая то одну, то другую сторону, она стремилась не допустить войны на Ближнем Востоке, так как при любом исходе французским интересам был бы нанесен ущерб.

Таким образом, правящие круги западных стран были заинтересованы в сохранении прогнившей Османской империи, чтобы увековечить угнетение балканских народов. Западные державы стремились использовать Порту не только как выгодный рынок для вывоза товаров и размещения капиталов, но и как важный плацдарм для постоянной военной угрозы России. Непримиримость интересов великих держав в восточном вопросе сыграла решающую роль в возникновении русско-турецкой войны 1877–1878 гг.

В начале ближневосточного кризиса царское правительство надеялось достигнуть своих целей мирными, дипломатическими средствами. Министр иностранных дел (канцлер) А. М. Горчаков, военный министр Д. А. Милютин, министр внутренних дел А. Е. Тимашев, министр финансов М. Х. Рейтерн и другие решительно высказывались против войны. Их мнение разделял и Александр II. Считалось, что война пагубно скажется на международном и внутреннем положении страны. «Может выйти то же, что было в Крымскую войну, — писал Милютин, — опять вся Европа опрокинется на нас» [65] Дневник Д. А. Милютина, т. 2, стр. 58. . Было решено в первую очередь сделать попытку договориться с Габсбургами. Реакционные круги обеих держав объединяло стремление потушить пожар народной революции в Герцеговине и Боснии, не дать ему распространиться на другие страны Балканского полуострова. Всеобщее восстание балканских народов против национального и социального гнета турецких феодалов могло оказать революционизирующее воздействие на трудящиеся массы России и Австро-Венгрии. Русское правительство предложило совместно потребовать от Порты предоставить славянам автономию. Австро-Венгрия выдвинула собственную программу умиротворения восставших провинций: провести в Боснии и Герцеговине лишь незначительные административные реформы. Повстанцы решительно заявили, что они не сложат оружия до вывода турецких войск. «Народ, — заявили представители Герцеговины, — не может принять план, в котором нет ни слова о настоящей свободе» [66] История Югославии, т. 3, стр. 611. .

Русское правительство настояло, чтобы балканский вопрос был обсужден на совещании стран, входивших в Союз трех императоров [67] Союз трех императоров — совокупность соглашений между тремя монархиями — Россией, Германией и Австро-Венгрией, заключенных в 1872–1884 гг. с основной целью — объединить силы европейской реакции для борьбы с революционным движением. . Совещание состоялось в мае 1876 г. в Берлине. Россия продолжала настаивать на предоставлении восставшим славянам автономии. В ходе обсуждений был выработан так называемый Берлинский меморандум, отвечавший в основном австрийской программе урегулирования ближневосточного кризиса. К нему присоединились Франция и Италия, но Англия его отвергла. Так, попытка царской дипломатии добиться от Порты уступок в пользу восставших, опираясь на Союз трех императоров, также не увенчалась успехом.

Русская дипломатия предприняла новые попытки к мирному урегулированию кризиса. Пользовавшийся большим влиянием в правительстве министр иностранных дел A. М. Горчаков настаивал на согласовании восточной политики России с Австро-Венгрией и Германией. 8 (20) июля в Рейхштадте (Чехия) Александр II встретился с австрийским императором Францем-Иосифом, чтобы выработать общую позицию в балканском вопросе в связи с сербо-черногорско-турецкой войной. Стороны договорились воздержаться от вмешательства в события на Балканах. Одновременно было решено, что, если обстановка вынудит их отказаться от принципа невмешательства, они будут действовать совместно и по взаимной договоренности. Соглашением предусматривалось, что в случае поражения Сербии обе державы должны потребовать от Порты восстановления ее довоенного статута, а в случае поражения Турции — добиваться полной автономии Боснии, Герцеговины и Черногории и расширения прав Сербии и Румынии. Рейхштадтские переговоры не устраняли русско-австрийских противоречий в восточном вопросе. Обе стороны стремились использовать обстановку для укрепления влияния на Балканах.

В конце сентября 1876 г. в письме к Францу-Иосифу Александр II предложил временно оккупировать русскими войсками Болгарию, а австро-венгерскими — Боснию и Герцеговину и тем принудить Порту предоставить восставшим славянам автономию. В Константинополь предлагалось ввести соединенную эскадру шести великих держав. Но Австро-Венгрия не согласилась на предоставление Болгарин, Боснии и Герцеговине автономии, а англичане отвергли идею коллективной оккупации Константинополя.