Алексей Сукиасян - История Киликийского армянского государства и права (XI - XIV вв.)

3) денежная рента, нашедшая твердую почву только после арабского нашествия, в связи с развитием товарно-денежных отношений, но существовавшая и в эпоху Ахеменидов.

Шинаканы, как и все эксплуатируемые слои города и деревни, платили налоги и земельную ренту (tributum capitis и tributum soli). Хотя Судебник Смбата (§ 1) предостерегал господ, чтобы не угнетали крестьян непосильными налогами, однако другие нормы Судебника показывают до какой степени были обременены крестьяне. На их шее сидели как свои бароны и азаты, так и царский двор, и церковь. Кроме своих обязанностей по отношению к государству и землевладельцам, все без исключения крестьяне платили еще духовенству и церкви «мутк» (новины в пользу священников) и «дзитагин» (дословно-стоимость масла светильников в церквах). За пользование землей они облагались «кором», т.е. земельной рентой в пользу землевладельца. «Кор» буквально значит-пара рабочего скота, запряженного в соху, телегу или молотильную доску. «Кор» – это синоним армянского термина «лудз» и римского «jugum», что означает ярмо. У татар соха называлась «джуб», т.е. парой. Поэтому «кор» одновременно означал и пару, и сбор, взимаемый с пары. Им облагалась основная рабочая сила хозяйства -крестьянин, а также рабочий скот. Значит, «кор» падал на крестьянина, имевшего пару волов или буйволов, запрягаемых в соху («воски», «вецки»), телегу («сайл») и молотильную доску («кам»). § 1 Судебника Смбата устанавливал, что крепостные крестьяне должны 12 раз в году бесплатно отрабатывать барщину со своим живым и мертвым инвентарем.

Проф. Карст полагает, что армяне институт барщины взяли у византийцев. Акад. Манандян считает это мнение неправильным, так как бесплатная работа на господина существовала еще в древней Армении, до того, как в Византии образовались феодальные отношения.

Наконец, крестьяне платили деньгами, продуктами и личным трудом, «бердахарк», т.е. налог для постройки крепостей.

Крепостные крестьяне владели господской землей как члены общины. Община делила землю между общинниками по числу рабочих рук в семье. Крестьянский надел назывался «виджак», т.е. жребий («sors» – в Lex Salica, «loos» – в германских странах, «Kleros» в эллинских странах).

Община, с одной стороны, являлась удобной формой организации отношений господина и государства с крестьянами, ибо она своей системой круговой поруки ко многом облегчала господствующему классу феодалов подчинение крепостного крестьянства. Но, с другой стороны, сельская община помогала защищать жалкие права шинаканов против произвола феодалов. Крестьяне поддерживали связь с феодалами через своих «дасапетов» или «райсов», т.е. сельских старост. Эти старосты, известные еще со времен Ксенофонта, собирали налоги и разрешали мелкие крестьянские споры. Крепостные общинники имели право собственности на свой дом, орудия труда, животных и т.д., которые они могли передавать по наследству. Их брачно-семейные отношения регулировались преимущественно церковью по каноническому праву.

Угнетенное положение крестьян определенно зафиксировано в Книге Канонов и в судебниках Гоша и Смбата.

Закон устанавливал размеры обложения и виды крестьянских повинностей. Так, согласно § 1 Судебника Смбата, бароны-землевладельцы имели право взимать 1/5 всего того, «что бог даст подданному», т.е. 1/5 часть урожая с орошаемой земли и 1/10 с неорошаемой. Отметим, что, как и в других странах Ближнего Востока, земля и вода являются понятиями, неотделимыми друг от друга. Вода считается собственностью того, кому принадлежит земля. Поэтому при орошаемой земле пользующийся ею крестьянин платил за землю и воду; если же земля не требовала орошения, плата шла лишь за пользование землей.

Кроме уплаты ренты в размере 15/ или 1/10 урожая, крепостные обязаны были 1 день в неделю работать бесплатно на господина в его хозяйстве. Сверх того, они были обязаны во время всех больших праздников, т.е. 12 раз в году, отдавать своих вьючных животных: для выполнения разных услуг господину и вдобавок четыре раза в год возить для него хлеб и соль в крепость. У Гоша эта сверхурочная служба носит неопределенный характер: «отслужить по мере возможности». Смбат же определенно устанавливает: «возить 2 раза хлеб и 2 раза соль». Так как этого в Судебнике Гоша не имеется, то П. Ташян и И. Карст считают, что это место взято из западнофранкского права. Однако едва ли это является заимствованием, ибо и в Армении крепостные бесплатно выполняли указанную повинность. Судебник же Смбата устанавливает лишь определенный порядок.

Таким образом, в год на барщину приходилось 68 дней. В действительности количество дней всегда увеличивалось, так как церковные праздники, на время которых отдавались вьючные животные, (а с ними, конечно, ходили и их владельцы), почти всегда длились по нескольку дней, перевозка хлеба и соли не ограничивалась четырьмя днями в году. Поэтому можно считать, что крепостной, кроме земельной ренты в размере 1/5 или 1/10 урожая, должен был отслужить оброком около 3 месяцев в году.

Кроме земельной ренты и оброка, крепостной должен был платить следующие налоги за своих домашних животных:

а) литр масла с коровы,

б) одного из 10 родившихся ягнят.

Остальные животные дополнительно не облагались, т. к. быки считались основным живым инвентарем крепостного крестьянина, и обложение их входило в основную ренту, а мул, лошадь и осел 16 дней в году использовались крепостным на работах для господина.

Выше было сказано, что в Киликии главную группу крепостных составляли «парикосы» (paroikos). Каково было их правовое положение? Смбат говорит о них в разделе, посвященном рабам (§ 118). И действительно, это были или рабы, посаженные на землю и попавшие в положение крепостных, или же шинаканы, насильственно прикрепленные к земле. Они работали как на господина, так и на себя, подобно «страдным холопам» древней Руси, но de jure принадлежали господину. Таким образом, можно считать, что парикосы находились на переходной ступени от рабства к крепостничеству. X. Самуэлян считает, что из § 118 Судебника Смбата «надо сделать тот вывод, что парикос был не рабом в точном смысле и не шинаканом, а по своему социальному значению занимал середину между ними» [108]. Так как Гош не упоминает об этой категории, то проф. Карст считает, что этот институт киликийцы взяли из Крита, где рабы прикреплялись к земле (paroikos, Grundsklaven). Но Карст, очевидно, не знал, что этот институт был известен еще в древней Армении и, можно полагать, существовал и в средние века. Киликийские армяне рецепировали термин paroikos, который точно соответствовал имеющемуся институту полураба-полукрепостного, нашедшему благоприятную почву также в Киликии, где раб являлся не только товаром, но и непосредственным производителем. Поэтому-то киликийцами и был заимствован не самый институт, а лишь термин.