Алексей Сукиасян - История Киликийского армянского государства и права (XI - XIV вв.)

О строгой соподчиненности духовных лиц говорят § 71 и другие параграфы Судебника, а также ст. 21 постановления церковного собора 1243 г., в которых говорится, что священники взимают десятину с народа, епископы – со священников, а патриархи – с епископов. Церковные доходы множились. Почти каждый умиравший богач считал своим долгом выделить церкви землю или деньги не только «за упокой души», но и за упокой тела – за могилу. Чтобы быть похороненным во дворе церкви или около нее, имущие люди добровольно оставляли в пользу церкви «хогадрам» (плата за землю, могилу). Церковники превратили эти доброхотные подаяния в обязательную дань, несмотря на то, что каноны неоднократно запрещали вообще взимание какой бы то ни, было платы за церковные службы – крещение, брак, похороны и т.д. Были даже такие священники и епископы, называвшиеся «капалаворами», т.е. подрядчиками, которые за определенную (единовременную или ежегодную) плату получали от князей или высших церковных сановников тот или другой приход и безжалостно эксплуатировали прихожан. § 47 Судебника строго запрещает беззаконную эксплуатацию прихожан, устанавливая применение к виновным смертной казни через сожжение. § 48 взимание платы за церковные службы и за могилу угрожает смертью с конфискацией имущества в пользу государства. §§ 17, 32, 54 и другие запрещают духовным лицам заниматься гражданскими делами прихожан и предписывают интересоваться делами их совести, не интересоваться мирскими делами и не наживать деньги путем ростовщичества. §§ 23, 30, 53 и другие запрещают духовенству вести тяжбы друг против друга из-за прибылей.

Таким образом, Судебник Смбата, запрещая церковникам выходить за рамки религиозных обязанностей и сдерживая их алчность, одновременно в § 42 освобождает их от уплаты налогов, понимая место церкви в государстве.

Привилегированная и послушная церковь была одним из столпов Киликийского государства. Многочисленные храмы и монастыри были построены на добровольные пожертвования богатеев и с принудительным участием в работах неимущих слоев общества или на средства государства, в интересах духовных и светских феодалов.

Именно поэтому Судебник уделяет особое внимание благоустройству монастырей и в §§ 33-34 и 62 подробно останавливается на уставах монашеских братств, которые помогали государству в деле призрения, обучения, попечительства над больницами, устройства благотворительных домов и тому подобных учреждений. Монашеские ордена были вне церковной иерархии, имели своих настоятелей, свои братства, хотя и подчинялись епископу епархии (§ 62). Эти вардапеты (учитель, ученый, доктор богословия) учились сами и учили других, составляли летописи и переписывали древние рукописи. Именно им мы обязаны тем, что многие труды древних армянских историков и ученых дошли до нас.

Монастыри, как указывает абзац 6 § 34, первоначально имевшие значение подворья для нуждающихся npoезжих, постепенно превратились в места паломничества, покаяния, духовного покоя. Наряду с этим они стали главным центром выработки различного рода норм и первоначальными школами. § 34 устанавливает те сборы, которые должны были поступать на содержание монастырей. Наряду с этим «скромные и кроткие» монахи жестоко эксплуатировали монастырских крепостных крестьян и рабов. § 50 запрещает вардапетам, членам монашествующих братств, иметь свой приход; приход могли иметь священники, но они не имели права запрещать своим прихожанам делать разные приношения монастырям. Кроме этих приношений, монастыри получали субсидию от епископов. Поэтому § 66 Судебника запрещает вардапетам брать вознаграждение от учеников за обучение. Напротив, монастыри сами должны были обеспечивать этих учеников всем необходимым и поощрять в них трудовые и образовательные навыки.

О значении армянских монастырей и их месте в церковной иерархии акад. Н. Марр писал: «Вне церковной иерархии получает широкое развитие орден духовных учителей, самопополняющийся избранием посвященных и представляющий пересаженную в церковный мир цеховую организацию. Само звание члена этого ордена, вардапет – учитель, сохраняет название главы как бы цеха каменщиков или зодчих, так как вардапет означало также главу мастеров, архитектора» [156]. Здесь нужно отметить, что «избрание» этих вардапетов, особенно на должности настоятелей и в состав высшего духовенства, происходило не путем свободного самопополнения, а из дворян и других имущих слоев общества. Судебник не указывает прямо на это, но в §§ 18 и 94 лишь запрещает рабам становиться духовными лицами без согласия своих господ. Из этого понятно, что лица из неимущих слоев общества в то время, как правило, не могли быть избранными в духовный сан, особенно высший, ибо они: в подавляющем большинстве были неграмотными; кроме этого, здесь играло огромную роль и то, что церковь и монастыри являлись доходными местами, которые дворянство и иные имущие слои не желали упускать из своих рук. Этим объясняется и тот факт, что духовенство в целом, ведя глухую борьбу против светской власти, в то же время помогало господствующему феодальному классу.

Мы оставляем в стороне главы, Судебника относительно собственно канонического права, и особенно те из них, которые имеют чисто религиозное содержание. Заканчивая рассмотрение параграфов, касающихся отношений между государством и церковью, отметим, что вся названная выше церковная иерархия: так или иначе «служила» феодальному государству. Духовные лица, особенно в местном управлении, помогали органам государственной власти в деле взимания налогов и соблюдения порядка. Они были верными слугами государства в борьбе с «грехами» своих прихожан и этим помогали местным судебным органам и властям.

В виде общего замечания следует указать, что в то. время как борьба между духовной и светской властью закончилась в пользу последней, борьба между царской властью и феодальными магнатами продолжалась. И хотя в §§ 70 и 71 Судебника четко очерчено место и положение каждого лица на лестнице светской и духовной иерархии и царь признается главой монархии, однако в других главах Судебника проступает воля феодальных магнатов.

Нужно отметить, что в самом Судебнике проводится тенденция сочетания крепкой централизованной власти в лице царя с иммунитетом крупных феодалов. Смбату не удалось разрешить этот вопрос. С одной стороны, он как брат царя, главнокомандующий войсками государства и дипломат боролся всеми силами за целостность и независимость созданного с таким трудом армянского средневекового государства, с другой, – как представитель аристократии хотел бы сохранить за крупными феодалами их политические вотчинные права, допускал их центробежные устремления. Это противоречие отразилось в Судебнике в столь важном вопросе, как порядок престолонаследия. В §§ 1 и 70 устанавливается, что царь должен быть выборным, т.е. он должен быть ставленником высшей аристократии, в то время как на практике действовал принцип наследственности престола. Более чем за тысячелетие до образования Киликийского государства, в Армении, как передают Мовсес Хоренаци и другие, действовал институт первородства – трон наследовал старший сын или, в случае его смерти, внук от старшего сына царя. Армянские же феодалы всегда стремились к тому, чтобы наследование престола проводилось по феодальному принципу старшинства, чтобы наследовал не старший сын царя, а старейший член царского дома, причем по избранию феодалов. Но перевес оставался на стороне первого, традиционного порядка. Поэтому только в редких случаях в истории Армении имела место узурпация со стороны братьев или родственников царя, нарушавшая господствовавший порядок наследственности престола. Но эти исключения только подтверждают существование института единонаследия и указывают на непрекращающуюся борьбу между царской властью и феодальной аристократией.