Максим Романов - Стрельцы московские

Практически не сохранилось никаких сведений о первоначальных функциях Стрелецкой избы. Исходя из практики начала XVII века, ее деятельность носила сугубо военно-административный характер, так как вплоть до 1672 г. деньги и хлеб, собираемые с населения на содержание стрелецкого войска, поступали в иные ведомства. По сообщению английского дипломата Джильса Флетчера, посетившего Москву в конце 80-х годов XVI столетия, на жалованье стрельцам шли также доходы, получаемые с земель, находившихся в ведении Стрелецкого приказа®. Однако посол ошибался, считая эти поступления в казну основным источником финансирования московских и городовых стрельцов, Земельный фонд Стрелецкого приказа был предназначен, прежде всего, для раздачи поместий дворянам, поступившим в стрелецкую службу, и наделения земельными участками рядовых стрельцов, получавших от казны дворовые места и огороды.

При Иване IV для материального обеспечения стрельцов и других приборных служилых людей существовал особый подворный налог — «пищальные деньги», которым облагалось все тяглое население страны, Размеры этих податей различались в зависимости от платежеспособности жителей посадов и «черных» уездов. Так в 1656 г. с Устюжи-ны «пищальных денег» бралось по 25 денег со двора, с Можайска — 34, с Орешка — 44, с Ладоги — 66, с Корелы — 80. В Вышнем Волочке сумма достигала 131 деньги. Примерно в тех же пределах этот обязательный налог взимался и в начале следующего столетия. Кроме «пищальных денег» собиралась также и особая подать: «с неслужилых людей земель за стрелецкие лошади с четверти по 2 денги» 30.

Весьма приблизительны сведения и о первоначальной численности стрелецкого войска. Самые ранние известия дошли до нас из иностранных источников. Венецианский посол Марко Фоскари-но, побывавший в Москве в 1557 г., писал, что «когда произведен был смотр войск, то оказалось, что в них насчитывается в настоящее время 3 тысячи тяжеловооруженных и 10 тысяч легкой кавалерии, что представляется крайне удивительным: 20 тысяч конных стрелков на саксонский образец, они называются по-нашему «ферранхи»; причем из них выделяются стрелки из мушкетов, которых хочется обозвать убийцами; 30 тысяч стрельцов по образцу швейцарских, которые постоянно обучаются военному делу; они освобождены от налогов и пользуются большой властью над другими» 31. Численность стрельцов, приведенная М.Фоскарино, представляется маловероятной. Скорее всего, чужеземец, плохо разбиравшийся в деталях организации русского войска, отнес к ним и городовых казаков, и служилых иноземцев, в значительном числе несших службу как в столице, так и в других городах. Однако особого внимания в этом сообщении заслуживает упоминание важных деталей, характеризующих социальное положение стрельцов в середине XVI столетия.

Более близкие к действительности цифры привел другой венецианец — Ф.Тьеполло, упоминавшийся выше, который сообщал о том, что Иван IV «образовал большой отряд в 15 тысяч пехотинцев, которыми пользуется так же, как турецкий султан янычарами, давая им плату, как обычно. И конница, и пехота состоят из его поданных, но также пользуется он и иностранными солдатами, а больше всего пехотинцами — немцами. Он разрешил им построить для жительства довольно большой деревянный город недалеко от Моски [Москвы], который дает ему более восьми тысяч аркебузьеров" зг.

Эти сведения подтверждаются и другими источниками. Известно, что в период Ливонской войны, в 1572 г., в войске Ивана Грозного числилось до 7 тысяч немцев 13. В эти же годы за Яузой, на Болва-новке, а также в северных предместьях Москвы, существовали крупные поселения немецких воинских людей. Здесь же располагались и слободы русских стрельцов. Особенно много их было сосредоточено в Замоскворечье. По данным разрядных книг, во время военной кампании 1578 — 80 гг, среди прочих ратных людей в царском войске находилось 12 тысяч стрельцов и 3119 казаков, в том числе 2 тысячи стрельцов и казаков Государева двора (бывших опричных). Кроме них на Москве были оставлены «немец 400 человек, да стрелцов московских и из городов 3710 человек, да из городов казаков 1040 человек» 34. Таким образом, в русском войске насчитывалось более 20 тысяч пехотинцев, несших службу на постоянной основе.

Обращает на себя внимание и то, что впервые разрядные книги упоминают в общем контексте несколько категорий стрельцов — дворовых, московских и городовых, что свидетельствует о продолжавшемся процессе развития стрелецкого войска. Несомненно, городовые стрельцы, «ореховские, иванегороцкие, рогудеевские» и прочие, входившие в состав гарнизонов большинства порубежных городов, явились наследниками пшцальников казенных, Как и их предшественники, при необходимости, они привлекались для участия в боевых действиях и вливались в ряды царского войска, собираемого со всей страны.

По своему роду службы ничем не отличались от городовых стрельцов стрельцы московские, выполнявшие в столице как военные, так и полицейские функции. Термин «московские» не только говорило принадлежности стрельцов к конкретному городу, но и напоминал об особом, «выборном» (отборном) статусе столичных стрельцов. Его возникновение, скорее всего, было связано с учреждением в 1565 г, опричнины, после чего в Москве появляются дворовые стрельцы, входившие в состав опричного войска. Таким образом, стрельцы московские (земские), сохраняя свой столичный статус, противопоставлялись пехотинцам Государева двора 35.

Общая численность стрелецкого гарнизона Москвы в последние годы опричнины составляла не менее 7 тысяч человек, из которых около 2 тысяч входило в состав Государева двора. Из числа командиров дворовых стрельцов известен Сулеш Семенович Артаков, имевший денежный оклад «50 рублев в кормление» и «за стрелецкое 50 рублев». Совокупный поместный оклад стрелецкого головы к весне 1573 г. составил более 782 четвертей земли, находившейся в окрестностях Новгорода и Пскова 36.

Главной задачей опричных стрельцов была охрана царской особы и его дворца. После постройки Опричного двора, занявшего квартал между современными улицами Воздвиженка и БолНикитская, под слободу дворовых стрельцов были отведены земли, лежавшие против Кремля, на правом берегу реки Неглинной. Ежедневно в караул при дворце заступало 500 стрельцов, посты которых располагались под двумя дворцовыми крыльцами и на переходе между хоромами.

Стрельцы-опричники сопровождали государя и во всех его многочисленных походах. Во время знаменитого Новгородского похода 1570 г., завершившегося безжалостным истреблением новгородцев, в 15-ти тысячном опричном войске числилось 1500 стрельцов. Сохранились свидетельства об участии стрельцов и в других расправах над жертвами царского гнева. Одной из них стал шурин Ивана Грозного князь М.Т.Черкасский, которого стрельцы, по приказу великого князя Московского, изрубили на части топорами и бердышами.