Денис Черевичник - Всемирная история поножовщины: народные дуэли на ножах в XVII-XX вв.

Большинство историй о примирениях мы находим именно в делах об убийствах, когда один из дуэлянтов погибал. Мы не знаем, как часто этот «пивной» ритуал был успешным, хотя известно, что ритуальное примирение во время совместных застолий было широко распространено по всей Европе. Известно оно было и в Германии, где после обмена Оскорблениями, мужчины часто пили вместе [749] Ibid .

Некоторые историки отмечают, что нападавшие, определяя, в какую часть тела противника нанести удар, следовали некоему культурному коду. Так, изучая историю французского региона Артуа XV-XVI веков, профессор современной истории Парижского университета Робер Мюшембле обнаружил, что во многих случаях ножевые ранения наносили в лицо и голову жертвы, хотя в целях убийства было бы логичней бить в грудь или в живот. На основании этого факта он заключил, что обезображивание лица являлось ритуалом и в первую очередь служило для унижения противника [750] Men and violence. Gender, Honor, and Rituals in Modern Europe and America, Edited by Pieter Spierenburg. The Ohio State University (1998), p. 115. . Авторы работы «Ежедневная жизнь в Италии периода Возрождения» Элизабет и Томас Коэны пришли к аналогичному выводу, изучая Рим XVI столетия [751] Ibid . И действительно, практически никогда за всю историю сникерсни жертвы нападений не умирали от ранений лица или головы. Большая часть смертельных ранений наносилась в грудь и живот. В качестве возможного объяснения можно предположить, что народные дуэлянты 1700-х не стремились убить друг друга. Как я уже говорил, эти поединки на ножах представляли лишь пробу сил. Перед началом схватки некоторые дуэлянты недвусмысленно заявляли, что противник «нуждается в шраме» или «кое-кто что-то получит» [752] Ibid .

Анализ подобных инцидентов демонстрирует нам несколько специфических ритуалов унижения. Например, намерение порезать кому-либо лицо означало демонстрацию превосходства над потенциальной жертвой. Некоторые типы ранений явно служили исключительно для унижения противника. Одним из таких характерных актов унижения был удар ножом в ягодицу [753] Ibid., p. 273. . В 1696 году два матроса увидели, как по улице прогуливался с женой их бывший рулевой, который когда-то на судне подверг их наказанию, и решили взять реванш. Они направились следом за ним по узкой улочке, и один из моряков, улучив момент, воткнул рулевому нож в правую ягодицу. Подобный унижающий удар в ягодицу был древним и широко распространённым в Европе обычаем. Упоминания об этой традиции мы находим и в документах относящихся к итальянской Болонье XV века, и в судебных архивах голландской провинции Зииланд в XVI столетий [754] Spierenburg, Pieter Cornelius. A history of murder: personal violence in Europe from the Middle Ages to the present., Polity Press, Cambridge, UK (2008), p. 97. .

Хочу заметить, что вопреки распространённому мнению подобные ранения были далеко не так безобидны, как принято считать, и иногда не только заканчивались болезненным и унизительным порезом, но и имели самые фатальные последствия. Так, известный американский врач начала XX века Джордж Гулд описывал прецедент, в котором от полученного в драке ранения в ягодицу скончался 23-летний моряк. На вскрытии было установлено, что большой матросский нож, которым был нанесён удар, прошёл через малое седалищное отверстие и пробил мочевой пузырь в районе мочепузырного треугольника. Также была перерублена крестцово-седалищная связка, перебиты половая артерия, вена и нерв. В результате развился перитонит, ставший основной причиной смерти моряка [755] Gould, George M, Pyle, Walter L. Anomalies and Curiosities of Medicine, Philadelphia(1900), p. 672. .

Другой унизительный ритуал, применявшийся только по отношению к мужчинам, представлял собой нападение во время мочеиспускания. В декабре 1718 года, когда двое моряков пили в амстердамском здании Ост-Индской компании, один из них преднамеренно разлил выпивку другого. Пострадавший отомстил ему несколькими днями позже, когда ранним вечером заметил своего обидчика мочившимся у дерева недалеко от места, где обычно садились на корабли моряки Ост-Индской компании. Вероятно, жертва обернулась, так как получила ножевое ранение в грудь. Когда моряк упал, то получил ещё один удар ножом, на этот раз в спину [756] Spierenburg, Pieter Cornelius. A history of murder: personal violence in Europe from the Middle Ages to the present., Polity Press, Cambridge, UK (2008), p. 97. .

Некоторые хулиганы, преследовали и унижали людей на улицах, сбивая с них шляпы. Символическое значение мужского головного убора было доказано ещё в Средние века. И в Европе Нового времени с тех пор ничего не изменилось, за исключением того, что средневековые остроконечные шляпы вышли из моды. В Голландии, как повсюду в Европе, голова и лицо являлись символами личной чести мужчины, и поэтому все прекрасно знали, что нанести ущерб мужскому головному убору означало бросить вызов чести его владельца. Как-то ранним утром некий моряк угрожал ножом шкиперу, пытавшемуся получить назад свою шляпу, но был обезоружен горожанами. Об интересе к мужским шляпам — от шутливых розыгрышей до серьёзных нападений — упоминают многие исследования насилия в Европе раннего Нового времени. Эти исследования также демонстрируют, что плотная заселённость таких крупных городов, как Амстердам, Лондон и Париж, порождала специфические виды насилия, которые не встречались в маленьких городках и деревнях [757] Ibid., p. 98. .

Кроме кодекса чести и дуэльных ритуалов поединки, происходившие на городских площадях Амстердама и Хертогенбоса или перед сельскими тавернами округа Осс, объединял ещё один общий фактор — ножи. История сохранила для нас сведения о том, что ещё фламандские пикинеры, нанятые на службу императором Максимилианом в конце XV века, носили на поясе «длинные фламандские ножи» [758] Gravett, Christopher. German medieval armies 1300-1500, Osprey Publishing, UK(1985), p. 46. . А летопись от 18 мая 1498 года сообщает, что известный португальский путешественник Васко да Гама преподнёс «заморину» — правителю Кожихода, государства в Индии, находившегося на территории нынешнего штата Керала, «50 фламандских ножей с рукоятками из слоновой кости [759] Towle, George Makepiece. Vasco da Gama, his voyages and adventures, Boston: Lothrop, Lee & Shepard со (1878), p. 210. .

Источники XVII и XVIII веков изобилуют упоминаниями о голландских или фламандских ножах. Хотя и считается, что ножи эти были произведены в Амерсфорте, но, как полагают некоторые исследователи, слово «голландские» скорее всего являлось ссылкой на судоходные гавани, откуда их развозили по всему миру. В действительности же большая часть импортируемых ножей была изготовлена в Золингене или во фламандской области Льеж-Намюр. Эти голландские, или скорее фламандские, ножи уже в XVI столетии были зарегистрированы в реестрах и ведомостях компаний Транссахарской торговли на побережье Гвинеи, а также в Северной Африке — например, в Феццане и Северной Нигерии. В этих торговых книгах есть упоминания о голландских ножах «буутсман» — боцманских, или матросских, ножах. Ещё один тип фламандских ножей, использовавшихся в колониальной торговле, назывался «большие фламандцы», они же «остроконечные голландцы», они же «тяжёлые голландские «докмессен». Британские торговцы в Гвинее получали эти ножи из Голландии до конца XVII столетия, но позже заменили их оружием, изготовленным в английском Бирмингеме [760] Sundstrom, Lars. The exchange economy of pre-colonial tropical Africa, C. Hurst & Company, London (1974), p. 193. .