Денис Черевичник - Всемирная история поножовщины: народные дуэли на ножах в XVII-XX вв.

Не менее традиционным и более романтическим проводом для дуэли было соперничество в любви. Так, в мае 1897 года в поединке за сердце девушки сошлись Наталли Каскао и его приятель, парикмахер Луис Карвелли. Парни дружили долгие годы, пока конец их дружбе не положила любовь к одной и той же девушке, жившей неподалёку от них, на Второй авеню. Приятели решили покончить с любовным треугольником, согласно кодексу чести, на дуэли с ножами в руках. Они встретились в условленном месте в воскресенье вечером в сопровождении друзей, выполнявших роль секундантов. Каскао вооружился опасной бритвой, а Карвелли — стилетом. В ходе поединка Каскао получил фатальное ранение в живот и вскоре скончался в Вильямсбургской больнице [1167] The New York Times, 6 May 1897. .

Рука об руку с любовью шла её неразлучная спутница и альтер эго — ревность. В январе 1894 года Энтони Леони, муж Антоанетты Леони, в приступе ярости порезал ножом лицо 23-летнего сердцееда Петера Демайри, оставив на лице соблазнителя традиционный символ ревности и мести — «сфреджо» [1168] The New York Times, 19 January 1894. .

Рис. 24. Праздник в Маленькой Италии. Нью-Йорк, около 1912 г.

20 декабря того же 1894 года на итальяльком празднике, посвященном возвращению гроба Святой Лючии, в Джерси-Сити, в Хобокене, городке с большой сицилийской диаспорой, Антонио Карапине и Винченцо Валино порезали некоего Мукио, приехавшего на праздник. Мукио, получивший удар стилетом, утверждал, что нападение на него было совершено по приказу рафии. Карапине и Валино же обвиняли Мукио как инициатора конфликта, ещё в Италии объявившего Валино вендетту, и в свою очередь утверждали, что они действовали исключительно в самообороне. Подобные ссылки на мафию и вендетту были типичны для показаний участников народных дуэлей, замаскированных под всё что угодно — от несчастных случаев и до кровной мести. Да и такой большой национальный праздник, с массовыми шествиями, салютом, фейерверками и льющимся рекой вином, был не менее типичным антуражем для «дуэлло рустикана» [1169] The New York Times, 21 December 1894. .

Ещё один образчик «сфреджо» был с помощью стилета оставлен на лице молодого сицилийца Гаэтано ла Бресто 17 февраля 1908 года. Правда, в этом случае Бресто и в самом деле был обвинён в предательстве интересов мафии и приговорён к ношению сфреджо в виде метки, традиционной для предателей и полицейских информаторов — пореза, ведущего от носа к уху [1170] The New York Times, 17 February 1908. . В декабре 1906 года на обеде Американо-итальянской демократической лиги бывший заместитель окружного прокурора Таунсенд, горько заметил, что «итальянцы великая нация, но им следовало бы научиться оставлять ножи дома». «Я убеждаю их в этом при каждом удобном случае», — добавил он. Впрочем, поднятая Таунсендом проблема особого резонанса не вызвала, и итальянская диаспора и далее не прилагала никаких усилий и не принимала мер по обучению и социализации иммигрантов [1171] The New York Times, 22 December 1906. .

В эпоху электричества и синематографа итальянские традиции вошли практически в неизменённом с появления на американской земле первых иммигрантов виде. Так, уже в преддверии Первой мировой войны, 9 мая 1913 года, полиция вмешалась в драку итальянцев на ножах, проходившую на улице перед кинотеатром. Им удалось задержать четверых из десяти участников поножовщины. Предположительно отношения выясняли члены расколовшейся банды Джона Сиррокко. Изначально это выглядело как дуэль на ножах, но позже поединок перерос в массовую поножовщину. Один из дуэлянтов, Минцио де Фалько, был доставлен в Гудзонскую больницу со смертельным ранением. Вскоре после появления арестованных вокруг полицейского участка на Малберри-стрит собралось более 500 итальянцев, и полицейским понадобилось подкрепление и все резервы, чтобы доставить задержанных в участок [1172] The New York Times, 9 May 1913. .

Первая мировая война практически положила конец дуэльной культуре, и хрестоматийный поединок, прошедший по всем канонам дуэльного кодекса в леске, в северной части города Бриджстоун в феврале 1921 года, уже можно скорее считать анахронизмом, чем нормой. Вызванная одним из очевидцев поединка полиция, прибывшая на место происшествия через несколько минут после окончания дуэли, обнаружила умирающего итальянского сапожника Джионанна Дироссо, истекавшего кровью от ранения в грудь. Как удалось установить следствию, первыми свидетелями дуэли, увидевшими часть поединка, стали Лиман Хадден и Джон Д. Дойл, ожидавшие трамвая на углу напротив места события. Они решили, что это заурядная кулачная драка, и не стали вмешиваться. И другой очевидец, Питер Марсконик, сперва было решил, что стал свидетелем кулачной потасовки, но когда Дироссо упал и больше не поднялся, он решил взглянуть, что же там произошло. На поляне в лесу он обнаружил умирающего Дироссо и два ножа лежащие рядом с ним на земле.

Информация о дуэли, собранная полицией на основании показаний очевидцев, доказывает, что поединок был честным и проходил согласно дуэльному кодексу. Противники, придя в лес, сняли пальтец жилеты и шляпы и уложили их на землю. После этого оба достали из карманов ножи и несколько секунд молча стояли лицом к лицу. Затем каждый из них сделал десять шагов назад, а потом они снова приблизились друг к другу с ножами в руках. В первом столкновении соперники вошли в клинч, после чего отскочили друг от друга и снова отошли на десять шагов назад. Оба парировали по несколько ударов, после чего Дироссо получил смертельный удар ножом в сердце. Его противник, так и оставшийся неизвестным, опустился перед ним на колени и несколько мгновений молча смотрел в лицо своей жертве. Вслед за этим он отбросил окровавленный нож, надел шляпу, жилет и пальто и торопливо покинул место этой драмы [1173] The New York Times, 5 February 1921. .

Рис. 25. Итальянские эмигранты учат английский в Хартфорде, Коннектикут, 1900-е.

Кстати, некоторые исследователи склонны считать, что и за демонизацию «ice pick» — шила для колки льда — знакового символа в американской масс-культуре, также ответственны именно итальянцы. В эпоху сухого закона наёмные убийцы организованной преступности при ликвидации жертвы, чтобы придать убийству вид смерти от естественных причин, нередко предпочитали использовать шило для колки льда. Для этого жертву загоняли в угол в укромном месте, и, пока два-три мужчины держали несчастного, «палач» всаживал «ice pick» через барабанную перепонку в мозг. Это орудие оставляло крохотную ранку в ухе, которая почти не кровоточила, а выступившую кровь было несложно вытереть. Врачи, осматривавшие тело, как правило, приходили к заключению, что причиной смерти являлось кровоизлияние в мозг. Для обнаружения истинной причины смерти требовалось профессиональная экспертиза, которая в то время могла быть произведена лишь в нескольких местах.