Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Вы признаете, что эти клеветнические, добытые преступными методами показания получены по прямому вашему указанию?

ОТВЕТ: Я указаний не давал и этих показаний на Серго Орджоникидзе не помню.

ВОПРОС: Вам оглашается показание Гоглидзе:

«Указания Кобулову получить показания от арестованных на Серго Орджоникидзе мог дать только Берия…»

ОТВЕТ: Он показывает неправильно.

ВОПРОС: Вы говорите неправду Вам оглашаются показания Савицкого:

«Мне лично Кобулов говорил, что ты не сумел добиться от Орахелашвили признательных показаний, а Кримян их добился… Берия очень высоко оценивает полученные Кримян от Орахелашвили показания, чрезвычайно ими интересуется, знакомится с каждым протоколом допроса и сам дает указания по делу…»

Что можете сказать?

ОТВЕТ: Он говорит неправду

ВОПРОС: Вам оглашаются показания Кобулова:

«Вспоминаю, что Орахелашвили действительно давал показания в отношении Серго Орджоникидзе, содержание которых из-за давности событий я вспомнить не могу. Должен, однако, заявить, что по существовавшему тогда порядку показания на руководящих деятелей партии и государства не могли быть мной или подчиненными мне работниками зафиксированы в протокол без предварительного доклада и получения на то специального разрешения бывшего наркома внутренних дел Гоглидзе, который, в свою очередь, получал разрешение от Берия…»

Вы и сейчас будете отрицать, что по вашим указаниям добывались преступными методами фальсифицированные материалы в отношении Серго Орджоникидзе?

ОТВЕТ: Я отрицаю. Кобулов говорит неправильно. Таких показаний на Серго Орджоникидзе я не помню.

ВОПРОС: Признайтесь, что именно в своих авантюристических, преступных целях вы стремились осквернить память Серго Орджоникидзе?

ОТВЕТ: Нет, этого я не делал.

ВОПРОС: Вы знали, что Серго Орджоникидзе относится к вам с недоверием, как к бывшему агенту мусаватистской контрразведки?

ОТВЕТ: Серго Орджоникидзе относился ко мне исключительно хорошо. Он был инициатором моего продвижения из Баку в Тбилиси, а затем назначения меня на должность председателя Груз[инской] ЧК и первого заместителя председателя Закавказской] ЧК.

Работая в Закавказье, Серго Орджоникидзе чуть не каждый день вызывал меня, оказывал мне помощь в работе советами и указаниями по борьбе с антисоветскими элементами. Это хорошее отношение ко мне проявилось также и в том, что он на активах отзывался в своих выступлениях обо мне положительно. В 1926 году Орджоникидзе писал письмо Дзержинскому с приложением выписки из решения ЦК КП(б) Азербайджана по вопросу о моей службе в мусаватистской контрразведке. После возвращения из Москвы в тот период на мой вопрос: что мне еще надо представлять? — Серго Орджоникидзе ответил: «Продолжай также работать, все в порядке».

Мне кажется, что отношение Серго Орджоникидзе ко мне, может быть, несколько изменилось в начале 1934 года или позже, так как до этого времени у нас все время были отношения хорошие. Я его всегда информировал письменно о делах в Закавказье, и в частности о Грузии. Иногда он отвечал мне на эти письма. Эти письма находятся в моем архиве, из которых можно видеть его исключительно хорошее ко мне отношение.

У Серго Орджоникидзе могло измениться ко мне отношение в результате всяких наговоров работников Закавказья, в свое время снятых с работы ЦК ВКП(б) за всякого рода антипартийные группировки, а их там было очень много.

ВОПРОС: Если так действительно относился к вам Серго Орджоникидзе, а вы, как это сейчас утверждаете, относились к нему хорошо, то вы перед ним лицемерили и двурушничали, а в действительности в кругу своих приближенных нередко проявляли свое злобное отношение к Серго Орджоникидзе. Это правильно?

ОТВЕТ: Это неправильно.

ВОПРОС: Вам оглашается показание Гоглидзе. Он показывает:

«Как мне приходилось наблюдать до 1934–1935 гг. Берия, во всяком случае внешне, относился к Орджоникидзе положительно, а затем наступил какой-то резкий перелом, и Берия в присутствии меня и других лиц допускал в отношении Серго Орджоникидзе резкие высказывания пренебрежительного характера. Помню, что Берия обвинял Орджоникидзе в том, что навыдвигал негодных людей на ответственные посты, а те ходят к Орджоникидзе, наушничают и сплетничают ему, как бы в отношении Берия, и что Орджоникидзе этим людям верит. У меня складывалось впечатление, что Берия говорил это в результате какой-то личной злобы на Орджоникидзе и настраивал против него других».

Вы признаете это?

ОТВЕТ: Он говорит неправду.

ВОПРОС: Об этом же свидетельствует ваш соучастник Шария. Он показывает: «Мне известно, что Берия внешне относился к С. Орджоникидзе как бы хорошо, а в действительности говорил о нем в кругу приближенных всякие гадости. Помню, как-то в разговоре Берия в резком, пренебрежительном тоне обвинял Орджоникидзе в том, что тот якобы натворил в Грузии немало дел. Этот разговор был приблизительно в 1938 году…»

Вы это также будете отрицать?

ОТВЕТ: Я это показание отрицаю. Оно неправильное.

ВОПРОС: Вы признаете, что вы в своих авантюристических преступных целях пытались осквернить память Серго Орджоникидзе и фальсифицированными, клеветническими материалами сделать его врагом советского государства?

ОТВЕТ: Нет, я этого не признаю.

Протокол прочитан, записано с моих слов верно.

Берия Л. П. от подписи протокола отказался.

Допрос окончен в 17 час. 35 мин.

Допросил: Генеральный прокурор СССР Р. Руденко

При допросе присутствовал и вел запись протокола:

следователь по важнейшим делам Прокуратуры СССР Цареградский

Верно: [п.п.] Майор административной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 469. Л. 1–8. Копия. Машинопись.

Копия протоколов допроса В. Н. Меркулова от 23 и 25 сентября 1953 г.

Совершенно секретно

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю копии протоколов допроса арестованного Меркулова В. Н. от 23 и 25 сентября 1953 года.

Приложение: на 22 листах.

[п.п.] Р. Руденко

Протокол допроса арестованного

1953 года, сентября 23 дня, помощник главного военного прокурора полковник юстиции Успенский допросил арестованного

Меркулова Всеволода Николаевича,

который показал:

Допрос начат в 14 ч. 45 м.

ВОПРОС: 21 сентября с. Г. вы показали, что биографического очерка Л. П. Берия не писали. Вы продолжаете это утверждать?

ОТВЕТ: Да, предъявленного мне биографического очерка Л. П. Берия я не писал. Я уже говорил о том, что я писал биографическую заметку о Берия строчек на пятьдесят для второго издания Малой Советской энциклопедии. Это было в 1932–1934 гг., возможно в 1935 году.

ВОПРОС: Вам предъявляется брошюра, изданная редакцией газеты «Заря Востока» в 1940 году, изъятая в вашем сейфе, под названием «Верный сын партии Ленина — Сталина», автором которой являетесь вы. Это так?