Политбюро и дело Берия. Сборник документов

«…Леван Гогоберидзе контрреволюционное клеветническое измышление о прошлом тов. Берия передавал со слов т. Серго Орджоникидзе…»

После получения ложных показаний о Л. Гогоберидзе как одном из руководителей подпольной контрреволюционной организации «правых», Л. Гогоберидзе был подвергнут аресту и после длительных избиений и пыток осужден к расстрелу.

В настоящее время дело по обвинению Л. Гогоберидзе прекращено Верховным судом СССР за отсутствием в его действиях состава преступления, и он посмертно реабилитирован.

Был арестован также и другой близкий знакомый С. Орджоникидзе, упомянутый в показаниях Чахвадзе, как якобы один из руководителей преступной организации правых — Мамия (Иван) Орахелашвили.

Следствие по его делу вели Б. Кобулов и Кримян. Так же, как Мамулия и Гогоберидзе, Орахелашвили подвергался жестоким избиениям и пыткам, в результате чего начал давать клеветнические показания о С. Орджоникидзе.

Свидетель Ароян, бывшая фельдшерица внутренней тюрьмы НКВД ГССР, показала о том, как пытали Орахелашвили, следующее:

«Я, например, оказывала медицинскую помощь арестованному Мамия Орахелашвили.

У меня сохранилось в памяти, что на спине у Орахелашвили имелись зияющие кровоточащие раны… и я их смазывала йодом.

На ногах у Орахелашвили было множество синяков. Орахелашвили тогда жаловался на сильные боли и испытываемые им мучения. Я, как могла, старалась облегчить его страдания. Должна отметить, что вместе с Орахелашвили в камере сидел один арестованный, который или был сумасшедшим, или притворялся сумасшедшим. Он систематически терзал Орахелашвили в камере, царапал его, бил, не давал никакого житья. Орахелашвили подолгу вынужден был скрываться от него под кроватью в камере.

Когда я оказывала медицинскую помощь Орахелашвили, он жаловался на издевательства и избиения, которые ему приходится терпеть от сокамерника, высказывал предположение, что такого соседа ему следователь подсадил специально» (т. л. д.).

Свидетель Сурмава, бывший надзиратель внутренней тюрьмы НКВД ГССР, вспоминая лиц, подвергавшихся особенно жестоким истязаниям, указал в числе таких арестованных М. Орахелашвили.

Из показаний обвиняемого Надарая, а также из других материалов, приобщенных к настоящему делу, видно, что после применения к Орахелашвили избиений и пыток, он стал ложно оговаривать значительное число лиц, считая, что таким путем ему удастся затянуть следствие и добиться тщательной проверки правдоподобности своих показаний, во время которой выяснится ложность возведенных против него обвинений.

В этот же период Орахелашвили дал ложные показания в отношении С. Орджоникидзе, заявив, что хотя он «очень многим обязан Серго Орджоникидзе», но «даже чувство благодарности и преданности к нему» не помешает Орахелашвили «осветить его (Орджоникидзе) действительную роль в событиях, при которых зарождались враждебные ВКП(б) и советской власти группировки и контрреволюционные организации».

Протокол допроса Орахелашвили от 15 августа 1937 года приобщен к материалам следствия. Под этим протоколом в качестве лиц, производивших допрос, указаны Кобулов и Кримян.

Доказательством того, что следствие по делу Орахелашвили производил Кримян, является и тот факт, что на имя следователя УГБ ГССР Кримяна адресовано также клеветническое «собственноручное» заявление Орахелашвили по поводу брата Серго Орджоникидзе — Папулия Орджоникидзе. Кроме того, Орахелашвили было написано заявление на имя Гоглидзе о враждебном отношении С. Орджоникидзе к Берия. Подлинник этого заявления не обнаружен, но имеющаяся в деле по обвинению Орахелашвили копия заявления заверена «пом. нач. 2 отделения] 4 отдела УГБ мл[адшим] лейтенантом госбезопасности Кримяном».

Таким образом, материалами следствия с бесспорностью установлено, что именно Кримян подвергал зверским избиениям и пыткам бывш[его] секретаря Заккрайкома ВКП(б) М. Орахелашвили с целью получения от него клеветнических показаний на С. Орджоникидзе.

Орахелашвили был расстрелян по решению тройки при НВД ГССР, принятому с участием обвиняемого Церетели.

Из показаний свидетеля Саркисова, бывшего шофера внутренней тюрьмы НКВД, вывозившего Орахелашвили вместе с другими арестованными к месту расстрела, видно, что Орахелашвили перед казнью крикнул: «Да здравствует советская власть!»

В настоящее время Верховным судом СССР дело по обвинению Орахелашвили производством прекращено за отсутствием состава преступления в действиях Орахелашвили, и он полностью реабилитирован посмертно.

Следствием установлено, что клеветнические показания о С. Орджоникидзе вымогались обвиняемыми по настоящему делу также от арестованных Буду Мдивани, И. Элиава, Дзидзигури, Шушаны Киладзе, Эмилии Вашакидзе и др.

После смерти С. Орджоникидзе Берия и его сообщники стали жестоко мстить членам его семьи. Так, обвиняемый Рапава возбудил уголовное дело в отношении брата С. Орджоникидзе — Папулия, ложно обвинив последнего в подготовке теракта против Берия. На основании этих ложных обвинений Папулия Орджоникидзе был расстрелян по преступному решению, принятому Гоглидзе и Церетели как членами тройки при НКВД Грузинской ССР.

После совершения убийства Папулия Орджоникидзе заговорщики арестовали его жену Нину Орджоникидзе.

Орджоникидзе Н. Д. была заведомо ложно обвинена в террористических намерениях по отношению к Берия и в контрреволюционной агитации. Единственным поводом к этим обвинениям послужило то, что Нина Орджоникидзе высказывала убеждение в невиновности своего арестованного мужа.

29 марта 1958 года было принято решение тройки о заключении Н. Д. Орджоникидзе в исправительно-трудовой лагерь сроком на десять лет.

Не удовлетворившись такой расправой с Н. Орджоникидзе, заговорщики 14 июня 1938 года вновь поставили уголовное дело на рассмотрение тройки и приняли преступное решение о расстреле Н. Д. Орджоникидзе.

15 июня 1988 года Нина Орджоникидзе была расстреляна. В настоящее время дела по обвинению Папулия Орджоникидзе и Нины Орджоникидзе прекращены Верховным судом СССР за отсутствием в действиях обвиняемых состава преступления, и они полностью реабилитированы посмертно.

7 августа 1937 года обвиняемый Хазан, с санкции обвиняемого Рапава, при отсутствии каких-либо компрометирующих материалов, подверг аресту другого брата С. Орджоникидзе — Дмитрия. Ордер на арест был подписан обвиняемым Рапава. Допрос Д. Орджоникидзе был произведен обвиняемыми Савицким и Парамоновым.

По решению тройки при НКВД ГССР, принятому с участием обвиняемого Церетели, Дмитрий Орджоникидзе был расстрелян.

29 августа 1938 года обвиняемые Савицкий и Парамонов подвергли аресту третьего брата С. Орджоникидзе — И. К. Орджоникидзе и его жену Антонину Михайловну.