Пётр Толочко - Украина в оранжевом интерьере

Мне такая языковая политика украинских «оранжевых» властей представлялась не только несправедливой, но и безнравственной.' Она граничила с предательством нашей исторической памяти. Ведь речь идет о языке родном для большей части украинцев.

Главная беда украинского языка, с точки зрения украинских национал-патриотов, заключается в том, что он очень похож на русский. Пытаясь устранить эту похожесть, они готовы отречься от своего собственного наследия. Ведь близость двух языков основывается не столько на преимущественном влиянии одного из них, сколько на общей своей родословной. Такой является древнерусский литературный язык. Украинский и русский языки обладают одинаковым правом на весь лексический фонд, который сохранили для нас памятники письменности времен Киевской Руси. Подавляющее большинство слов, которые принято считать «русскими» в украинском языке, на самом деле являются «древнерусскими». Изгнание их из современного украинского языка и замена галицкими диалектизмами польско-немецкого (а теперь и английского) происхождения, что мы наблюдаем на телевидении и в периодической прессе, равнозначно отречению от нашей древнерусской первородности.

Да и от более поздней языковой общности тоже. Если мы проанализируем развитие литературного языка XVI-XVIII вв.; то окажется, что и для великороссов, и для малороссов он был практически единым и в это время, поскольку в основе своей являлся церковнославянским. По словарю Ивана Федорова, изданному в 1574 и 1578 гг., учились грамоте дети в Украине, России и Белоруссии. «Грамматика славенская» Мелетия Смотрицкого, изданная в 1619 г., стала учебником церковнославянского языка во всех восточнославянских землях. Она переиздавалась в Москве в 1648 и 1721 гг. М. Ломоносов называл грамматику М. Смотрицкого «вратами своей учености». Характерно, что она же послужила ему основой при составлении «Русской грамматики» (1755).

О языковом единстве русских, украинцев и белорусов свидетельствует творчество двух выдающихся киевских ученых XVII в. Епифания Славенецкого и Арсения Сатановского. Составленным ими «Лексиконом славено-латинским» пользовались на протяжении XVII-XVIII вв. не только в Украине, но и в России и Белоруссии. Такое же распространение имел и «Лексикон славеноросский» киевлянина Памво Беринды, изданный в 1627 г.

В свою очередь, в Украине в XVII в. распространялась рукопись «Хождение Трифона Коробейникова в Царьград, Антиохию, Ерусалим и Египет», которая описывает путешествие, осуществленное по поручению Ивана Грозного в 1583 г. Примечательно, что и Острожская библия, изданная в 1581 г. Иваном Федоровым, основывалась на списке так называемой Геннадиевской редакции, который К. Острожский получил от царя Ивана IV. Впоследствии она неоднократно перепечатывалась в Москве лишь с незначительными изменениями.

После присоединения Украины к России (1654) тенденция инкорпорации украинской интеллигенции в собственно российский культурно-исторический поток приобрела еще большую масштабность. Уже упоминавшиеся Епифаний Славенецкий и Арсений Сатановский организовали в Москве первую греко-латинскую школу. Феофан Прокопович, бывший профессором и ректором Киево-Могилянской коллегии, стал идеологом формирования Российской империи при Петре I и одним из организаторов Академии Наук в Петербурге. Стефан Яворский был президентом Славяно-греко-латинской академии. Дмитрий Ростовский (Туптало), будучи митрополитом Ростовским, создал огромный труд — житие отечественных святых, получившее широкое распространение не только в России, но и в Украине.

В 50-е годы XVIII в. из 10 членов Священного Синода девять были выходцами из Украины. Многие выходцы из Украины стали выдающимися русскими музыкантами (М. Березовский, Д. Бортнянский, С. Гулак-Артемовский), художниками (Д. Левицкий, В. Боровиковский, И. Мартос), литераторами (Е. Гребинка, Н. Гоголь, В. Короленко), историками (Д. Бантыш-Каменский, Ю. Венелин, О. Бодянский).

Процесс интеграции украинских интеллектуалов в русскую культуру продолжался и в советское время (К. Паустовский, Н. Островский, И. Козловский, С. Бондарчук, И. Стаднюк и др.).

Таким образом, имеем все основания утверждать, что украинцы являются сотворцами великого русского языка и культуры. Только потерей чувства реальности и ответственности перед историей, перед своими знаменитыми предками можно пояснить объявление русского языка и литературы в Украине иностранными.

Русский язык и литературу, как и вообще культуру, невозможно было бы представлять как иностранную, даже и в том случае, если бы и не было столь мощного участия этнических украинцев в их создании. Когда-то Б. Гринченко не мог понять, почему М. Драгоманов считал, что в Украине родители, даже и украинофилы не могут дать своим детям литературное образование, опираясь только на Т. Шевченко, но без А. Пушкина и М. Лермонтова. Б. Гринченко не отрицал, что названных писателей следовало бы знать больше, но полагал, что они должны занять в культуре Украины такое же место как Шиллер, Гете, Гюго и другие иностранные классики. Аналогичное отношение к русской литературе преобладает и в современной Украине.

Следуя такой ущербной логике, нам придется отнести к категории зарубежных не только А. Пушкина, но и Ф. Прокоповича, Д. Ростовского, Н. Гоголя, Н. Костомарова, П. Кулиша и многих других русских писателей украинского происхождения. А кем считать Е. Гребинку, обессмертившего свое имя не столько украинской, сколько высокой русской поэзией, в частности такими песенными шедеврами как «Очи черные» или «Молода еще девица я была». А как быть с Тарасом Шевченко? Неужели и его русскоязычное творчество — повести и дневники — будем изучать в курсах зарубежной литературы?

М. Драгоманов пытался объяснить Б. Гринченко особое место А. Пушкина в украинской культуре хотя бы тем, что именно он, а не Гейне или Шиллер, написал поэму «Полтава». В ней он отразил идею вольности украинцев и их стремление к собственной государственности с такой силой, с какой никто и никогда не выразил их в украинской литературе.

Если бы что-либо подобное сказал поэт украинский, он несомненно был бы объявлен национал-патриотическим общественным мнением предтечей нашей независимости. А Пушкин отнесен к разряду зарубежных поэтов, на изучение творчества которого отведено всего несколько часов. Конечно, за столь малое время ученики не смогут постичь даже те произведения — «Руслан и Людмила», «Бахчисарайский фонтан», «Песня о вещем Олеге», «Гусар» и др., — в которых великий русский поэт воспел историю, природу и быт украинской земли. Так разумно ли отказываться от этого литературного наследия только потому, что оно написано на русском языке и русским же поэтом?