Пётр Толочко - Украина в оранжевом интерьере

Мне могут возразить, что идеология — это естественная оценочная система взглядов на свое прошлое и без нее не пишутся учебники истории ни в одной стране. Да, не пишутся. Но идеологии бывают разные. Одно дело идеология формирования позитивного образа своей страны на основании отбора позитивных исторических фактов, и другое — идеология, основывающаяся на бесконечном открывании «белых пятен», предъявлении обществу исключительно «темных страниц» его прошлого и поиске врагов. У нас для этой цели был создан даже Институт памяти, причем не в системе академической или университетской науки, а при Кабинете Министров, как своеобразный исторический комиссариат. По существу — аналог Института истории партии при ЦК КП Украины. Но это значит, что идеология нашего отношения к прошлому определяется не научной исторической мыслью, а недомыслием государственных чиновников. Вот этого нет в других странах, которые принято называть цивилизованными, и с которых мы, как будто, берем пример.

Возможен ли выход из этого безрадостного положения в системе школьного и вузовского изучения отечественной истории? В условиях «оранжевого» идеологического диктата, конечно, был невозможен. В стране, где малейшее расхождение с идеологической линией правящего режима объявлялось непатриотичным, а то и изменой украинским интересам, когда в этой измене постоянно обвинялись даже соратники по «оранжевому» Майдану, наивно было бы рассчитывать на появление историков, способных создать тот самый позитивный взгляд на отечественное прошлое, абстрагируясь от сиюминутной конъюнктуры.

В 2009 г. Украинский Институт национальной памяти подготовил Концепцию, а также серию программ преподавания истории Украины в школе. Оба документа названы проектами, к обсуждению которых были приглашены все заинтересованные лица. Во вступительном слове Председатель Института академик НАН Украины И. Юхновский обратился к широкой украинской общественности, известным историкам, учителям, методистам, преподавателям истории прочитать эти документы и дать свои замечания.

Предлагаемый здесь анализ явился откликом на приглашение к дискуссии. Следует сказать, что задача разработать концепцию и программу украинской истории для школьного обучения чрезвычайно сложная. В той же мере, насколько сложным был и исторический процесс на землях, ныне составляющих государственную территорию Украины. Как известно, окончательно она сформировалась только в XX ст., при этом не только за счет собственно украинских этнических регионов, но и тех, которые исторически никогда таковыми не были (Донбасс, Новороссия, Крым). Специфика украинской истории в том, что практически на всех этапах она была тесно связана с историей государств, в состав которых Украина входила отдельными своими частями (Великого княжества Литовского, Речи Посполитой, Австро-Венгрии, России, Советского Союза).

В этих условиях чрезвычайно сложно создать единую концепцию и единые программные основы преподавания истории в средней школе, которые бы характеризовались своей общепризнанной каноничностью. Что собственно и продемонстрировали авторы предложенных для обсуждения документов (Н. Яковенко, В. Верстюк, О. Удод, И. Гырыч, О. Павлышин).

Правда, создается впечатление, что они не слишком-то и заботились о том, чтобы найти максимально непротиворечивые подходы к моделированию взглядов на историческое прошлое. В сущности, предложили свое авторское видение, практически ни в чем, выражаясь фигурально, не «наступив на горло собственной песни». Не может быть и малейшего сомнения в том, что наработки другого коллектива историков, сформированного не в Институте национальной памяти, а, скажем, в Институте истории НАН Украины, были бы существенно другими.

Но, как говорил известный политический деятель, имеем то, что имеем, и об этом наш разговор. По законам критического жанра, я сосредоточил внимание не на положительном, что безусловно есть в программах, а на том, что обесценивает их своей заданной авторской позиционностью. Одной из главных тенденций является заметное стремление «европеизировать» прошлое Украины и, где можно и где нельзя, привязать его к Западу.

Рассказу о Киевской Руси в программе для 5-го класса предшествует материал о варварских королевствах и империи франков. При этом предлагается объяснить этимологию слов «король», «аристократ», «рыцарь» и поддержать их изображением западного рыцаря. Рядом с фотографией Софии Киевской авторы почему-то рекомендуют поместить не Софию Новгородскую или Полоцкую, а один из польских храмов. Распространение образования должно иллюстрироваться не школами времен Владимира Святого и Ярослава Мудрого в Киеве и Новгороде, а рассказами об европейских университетах. Книгопечатание Украины подается на широком европейском фоне (книжные ярмарки конца XVI ст. в Лейпциге и Дрездене, издание книжек кириллицей в Венеции, Кракове, Праге и Вильнюсе). А о том, что украинское книгопечатанье тесно связано с русским и пришло к нам из Москвы — ни слова. Отдельные темы посвящены «Становлению Новой Европы в XVI-XVIII ст.» и «Новой Европы XIX ст.», и практически ничего — о России. Ни о новой, ни о старой.

В теме «Столетие войн и революций (XX столетие)» особое ударение делается на поражении национальной революции 1917-1921 гг., на голодоморе 1932-1933 гг., на украинском освободительном движении против «нацистов и Советского Союза», на уничтожении интеллигенции, не согласной с коммунистическими преобразованиями. Такое впечатление, что кроме перечисленных событий в Украине ничего больше и не было.

Есть в этом обширном вступлении в историю, которое определенно не ориентировано на детей 10-12-летнего возраста, и утверждения, которые вообще не поддаются объяснению. Например: «Украинские имена в дохристианские времена», или «Первый украинский врач Агапит». Украинцев еще не было, а «украинские» имена и врачи уже были. И как авторы объяснят школьникам, что дохристианские имена «украинцев» были точно такими, как «русских» и «белорусов»? Выражение: «Территория средневековой Украины как историческая родина украинского и крымско-татарского этносов» — не только научно некорректно, но и политически небезопасно. Оно лишает крымско-татарский народ собственной родины, что абсолютно несправедливо. До конца XVIII ст. Крым был отдельным этнотерриториальным и государственным образованием, и к «средневековой Украине» не принадлежал.

В программе для седьмого класса «История Украины: Средние века» понятийный ряд настолько виртуозно перепутан, что школьникам будет неимоверно сложно постичь о ком и о чем собственно речь. Об украинцах или о восточных славянах, русичах или варягах, о Киевской Руси или о «Русской земле», о Киевском или о Галицко-Волынском государстве? Последнего в древнерусские времена просто не существовало. На короткое время при Романе Мстиславиче Галицкое и Волынское княжества были объединены, но после его смерти снова разделились.