Леонид Молчанов - Газетная пресса России в годы революции и Гражданской войны

К февралю 1918 г. большевистская периодика начинает на равных конкурировать с прессой своих политических оппонентов. В феврале 1918 г. в Сибири на 330 номеров 20 большевистских газет (общий тираж 1 млн. 300 тыс. экз.) насчитывалось 186 номеров 12 буржуазно-кадетских газет и 247 номеров 33 социалистических газет (общий тираж соответственно 560 и 750 тыс. экз.) [92]. В конце весны 1918 г. в крупных промышленных центрах Сибири сложились стабильные комплексы большевистских газетных изданий. В Томске выходили «Знамя революции», в Иркутске — «Власть труда», в Омске — «Известия Западносибирского и Омского областных исполнительных комитетов советов крестьянских, рабочих и солдатских депутатов» и др. [93]

Антибольшевистские политические режимы в своем большинстве также проводили жесткую политику по отношению к оппозиционной газетной печати. Власти Комуча преследовали как пробольшевистские газеты, так и издания кадетского толка. Известный журналист А. Гутман вспоминал: «В эсеровской печати велась демагогическая травля всех инакомыслящих. Она внушала чехам и населению, что все те, кто не с эсерами, монархисты и реакционеры, опасны для революции, как и большевики» [94].

Сибирские антибольшевистские правительства параллельно с поддержкой официальных и проправительственных газет, начали подавлять оппозиционную прессу. Прежде всего, после свержения советской власти были ликвидированы советские большевистские газеты. Этот процесс растянулся до августа 1918 г. В связи с поправением политики Временного сибирского правительства стали усиливаться преследования органов печати социал-реформистского направления. К ним относились органы партийных комитетов меньшевиков, эсеров, профсоюзных и кооперативных организаций. Эта же линия была продолжена при Временном Всероссийском правительстве. В ноябре 1918 г. на всей территории востока России, где была свергнута советская власть, по официальным данным насчитывалось лишь 9 эсеровских и 4 меньшевистских издания [95].

После прихода к власти Колчака гонение на меньшевистскую и эсеровскую печать усилилось. Особая «заслуга» в этом деле, несомненно, принадлежала В.Н. Пепеляеву. Став в декабре 1918 г. товарищем министра внутренних дел, он разработал программу основных направлений деятельности министерства, в которой, по свидетельству его соратников, «преобладала полицейская точка зрения» [96]. В итоге контроль над прессой еще больше усилился. Управляющие губерниями должны были за своей подписью направлять в отдел печати министерства еженедельные отчеты о повременных изданиях, выходивших на их территории. Требовалось указать тираж издания, издательство, издателя, типографию, данные о партийности каждого органа печати. Собирались также сведения о партийной принадлежности редакторов, месте их жительства. Для обследования прессы на места посылались чиновники. В результате репрессивных мер по отношению к прессе в начале 1919 г. было закрыто 16 профсоюзных газет и газет эсеровского направления.

После падения Колчака, на территории Дальневосточной республики были закрыты официозные правительственные газеты. Во Владивостоке, Петропавловске-Камчатском, Хабаровске, Чите и др. городах края перестали выходить: «Восточная окраина», «Забайкальская новь», «Казачье эхо», «Камчатский вестник», «Крестьянская газета», «Приамурье», «Приамурская жизнь», «Русская мысль» и др.

На территориях Северо-западной и Северной областей России были закрыты все советские газеты и газеты РКП(б). Правительства этих регионов также стремились держать под своим контролем газетные издания, однако политическая позиция Временного правительства Северной области позволяла достаточно свободно выпускать на территории области газеты правой, либеральной, и социал-реформистской ориентации. Архангельскую газету «За Родину» издавал Объединенный комитет архангельских общественных организаций. Другие архангельские газеты «Отечество» и «Русский Север» являлись органами правых, политическими центрами которых были «Союз национального возрождения» и офицеры, группирующиеся вокруг славяно-британского легиона. Газета «Возрождение Севера» выступала сторонницей демократического центра и популяризировала идею объединения всех демократических сил, которую выдвинуло совещание кооперативных организаций Архангельской губернии.

Однако особенность развития газетной периодики России в годы революции и Гражданской войны заключалась в том, что, несмотря на репрессии властей, осуществить монополизацию газетного дела в полной мере не удавалось, и оппозиционные газеты продолжали выходить. Этому, прежде всего, способствовало сопротивление журналистов. Редакторы возобновляли издания под другими названиями, пользовались искусным подбором информации и всякого рода оговорками и недомолвками. Издания переводились с дневных выпусков на вечерние, менялась периодичность выхода газет. Со страниц газетной прессы убиралось указание на принадлежность к политическому направлению. Газеты называли себя «народными», «демократическими». На территории советской России официальный орган кадетов, газета «Речь», неоднократно меняла название и продолжала выходить. Она называлась: «Наша речь», «Свободная речь», «Век», «Наш век», «Новая речь». Часто менял название орган правых эсеров «Дело». Он назывался и «Дело народное», и «Дело народов» и др. А центральный орган ЦК РСДРП(объединенной) «Рабочая газета» с 21 по 30 ноября 1917 г. выходил под названиями: «Луч», «Заря», «Клич», «Пламя», «Факел». Газета «День», выражающая взгляды крайне правых групп меньшевиков-оборонцев, с октября 1917 г. по май 1918 г. имела несколько названий: «Новый день», «Ночь», «Полночь», «Грядущий день», «В глухую ночь».

На территории антибольшевистских политических режимов журналисты применяли те же методы. Адрианов писал, что закрытие газет в белой Сибири как правило сопровождалось «легким… переодеванием. Так, например, на месте закрытого в Омске “Дела Сибири” последовательно появились “Пути Сибири”, “Понедельник”, “Дело труда”; вместо тюменской “Рабочей жизни” — “Рабочее знамя”, “Рабочий день”, вместо барнаульского “Алтайского луча” — “Свободный луч”, и вместо “Нашего пути” — “Новый путь”, вместо иркутских “Сибири” и “Дела” — “Новая Сибирь” и “Наше дело”, вместо благовещенского “Голоса труда”, “Рабочая газета”, “Наш голос”, “Наши дни” и т. д.» [97]. Большевистская владивостокская газета «Красное знамя» с падением советской власти в 1918 г. меняла название около 10 раз и продолжала издаваться.

Несмотря на наращивание репрессий против сибирских газет социалистического направления, они продолжали существовать, а в ряде случаев их количество даже увеличивалось. Сотрудники меньшевистских партийных изданий, закрывавшихся по требованию МВД, переходили на работу в газеты, работающие под эгидой профсоюзов. Журналисты закрытых эсеровских газет становились сотрудниками изданий, выпускавшихся земствами и кооперацией. Значительная часть этих изданий формально были беспартийными, но на деле с их страниц велась пропаганда взглядов меньшевиков и эсеров. В конце марта 1919 г. правительственные чиновники констатировали: «Наиболее многочисленными и распространенными являются периодические издания социалистического направления и посвященные вопросам кооперации» [98]. В 1919 г. в белой Сибири, несмотря на все преследования властей, появлялись новые профсоюзные органы печати.