Андрей Шарый - Балканы: окраины империй

Разглядывая выставку Ирины, я вспомнил о другом культурном проекте глобального охвата: российский режиссер Анатолий Васильев создает международную, преимущественно на библейском и итальянском материале, энциклопедию ослиной жизни, монументальное кино Asino из десятка поучительных философских эпизодов. Васильев утверждает: к ослу следует относиться как к персонажу ветхозаветному, и я уверен, что и в Созополе тоже так считают.

Ветряная мельница в Созополе. Фото. 1930-е годы. Государственное агентство «Архивы», София

Когда Ирина жалуется на засилье русских туристов, Коста добродушно ворчит: ну вот приедут американцы, будет все то же самое, только на английском ты ничего не поймешь! То же самое — это сплошной туристический переполох с мая по октябрь и сплошное тихое запустение с ноября по апрель. На первые дни этого апреля выпало Вербное воскресенье, и некоторые встреченные мною на городских улицах девушки держали в руках гибкие зеленые ростки. Туризм еще не расконсервировался, но уже наливался соком, как почки вербы.

Старый город Созопол и внешне устроен на старый лад: верхние этажи домов здесь, как и много где в Болгарии, обшивают деревом, эта техника называется «рыбья кость», темные дощечки из горного дуба скрепляют и сшивают так, чтобы они лучше удерживали тепло и меньше пропускали влагу. Первые этажи таких домов раньше были нежилыми, в приземье держали скот и хранили утварь, теперь и эти помещения тоже, как правило, к услугам иноземных гостей. Неопытному путешественнику, правда, вся болгарская деревянная архитектура кажется примерно одинаковой, но знатоки объяснят, что найти отличия нетрудно. Для Пловдива, скажем, характерен так называемый симметричный дом: второй этаж слегка нависает над первым, третий этаж, если он есть, слегка нависает над вторым, крылья широко распахнуты налево-направо. Часто фамилия владельца такого старого симметричного дома, продавца или купца, выдает его греческое, армянское либо турецкое происхождение.

Признаться, эта спецификация не очень убедительна: кажется, в Стамбуле мне попадались стамбульские симметричные дома, в Охриде — охридские симметричные дома, да и созополские в своей симметрии ничем не хуже. Главное гражданское строение исторических кварталов этого городка — добротный трехэтажный особняк XIX века на крутом берегу, бывшая школа без национальных архитектурных признаков, оконные ставни смело раскрыты в морскую даль. В старую школу когда-то давно ходили Коста и Христо, а теперь она превращена в художественную галерею, тоже, наверное, с аттиком над чердаком, но не проверишь: экспозиция в несезон закрыта. Объявление обещает выставку работ болгарских и иностранных маринистов, собранную профессором Александром Мусафевым. Уверен, что когда-нибудь витрины и запасники этого созополского музея пополнит тысяча осликов из коллекции Ирины.

Велико-Тырново как бы дважды главный град. После восстановления в 1878 году государственной самостоятельности именно здесь, в древней столице Второго Болгарского царства, торжественно оформляли вновь обретенную государственность. Подчеркивая это обстоятельство, коммунисты столетие спустя переименовали город из просто Тырново в Велико-Тырново, еще и для того, чтобы надежно не путать его с Малко-Тырновом, что у границы с Грецией. Отсюда, из крепости Царевец, правили страной монархи династии Асеней, причем наверняка полагали, что это владычество будет вечным, ведь именно они положили начало болгарскому морскому флоту и научились чеканить болгарскую золотую монету. В социалистических блокбастерах «Ивайло» и «Калоян», снятых примерно в год моего рождения, я видел, как высокие-толстые стены Царевца безуспешно осаждали плохие парни и успешно штурмовали парни хорошие. Вскоре после окончательного падения крепости в результате трехмесячной осады в 1393 году в Болгарии и началось серьезное «турецкое рабство». Глазея на остатки былого величия с террасы ресторана Цар Асен , я пытался представить себе, как вон к той твердыне византийцы приставляли лестницы, как османы лупили тараном в окованные железом ворота, а болгары сверху поливали врагов кипящей смолой.

Болгария времен правления царя Ивана II Асеня (1230 год). Карта из атласа Димитрия Ризоффа «Болгары в своих исторических, этнографических и политических границах» (1917 год, Германия)

Георгий Данчов-Зографина. «Портрет Васила Левского». 1860-е годы

Современная болгарская идентичность основана на традициях борьбы за освобождение, как принято здесь говорить, «от турецкого рабства». Вдохновителей этой борьбы в Болгарии называют апостолами. Главный апостол, чистоту помыслов и авторитет которого ни один местный историк, да и ни один болгарин вообще, не решится поставить под сомнение, — Васил Левский. «Деятельность Левского превратила его образ в сакральную ценность национально-освободительного движения, — читаю в одной из биографий. — Заложенные Левским принципы стали высочайшим достижением революционной мысли». Предпринятая в 1990-е годы группой церковных иерархов попытка объявить Левского православным мучеником окончилась неудачей, но культ этого борца за счастье народа близок в Болгарии к религиозному. Васил Левский (Кунчев) родился в 1837 году в городке Карлизаде (теперь Карлово в центральной Болгарии), известном производством розового масла. Получил религиозное образование, в 19-летнем возрасте постригся в монахи под именем Игнатий. Рукоположен в сан иеродьякона, стал певчим местного храма Святой Богородицы. В 1862-м под влиянием национально-освободительных идей примкнул к подполью, участвовал в деятельности формировавшихся в Сербии и Румынии болгарских вооруженных отрядов. С 1864 года сосредоточился на революционной борьбе, сложил с себя духовный сан (остриженные волосы Левского хранятся в музее в Карлове). Приобрел известность под псевдонимом Левский («львиный»), это одна из нескольких десятков вымышленных фамилий Кунчева. Назначен знаменосцем отряда Панайота Хитова, однако убедился в бесперспективности диверсий против османских властей из-за границы и вернулся на родину, чтобы работать над организацией сети конспиративных ячеек. Стал идеологом антиосманской борьбы, активно участвовал в создании повстанческих центров. Не считая болгарских крестьян готовыми к вооруженному восстанию, проводил планомерную воспитательную работу с населением. Апостол, «фанатик идеи», призывал товарищей по борьбе опираться на собственные силы, не полагаться на помощь России, рассматривал проблемы Болгарии в региональном контексте, мечтал об образовании демократической («святой и чистой») республики и объединении народов Балкан в Дунайской федерации. Допускал использование террористических методов для финансирования борьбы, в том числе против национал-предателей. Осенью 1872 года группа боевиков во главе с Димитаром Обштим (как подчеркивают болгарские историки, вопреки приказу Левского) совершила нападение на османский почтовый конвой, перевозивший крупные денежные средства. Обштий был задержан полицией и выдал сообщников, раскрыв структуру подпольной организации. Через несколько месяцев арестовали Левского, и в феврале 1873 года он был повешен в пригороде Софии. Казнь 35-летнего Апостола дезорганизовала подпольное движение и превратила Левского в икону сопротивления. В Болгарии ему поставили более 100 памятников, самый красивый в Карлове: к ноге статуи жмется могучий лев. В XX веке интимные подробности биографии Апостола не обсуждались; считалось, что, кроме борьбы, Левский ничем не интересовался; по воспоминаниям товарищей, он был аскетом и не имел вредных привычек. Этот мессианский образ во многом остается таковым до сих пор, что подтвердил и снятый в 2015 году байопик «Дьякон Левский», в котором скупо прорисован платонический роман Апостола со скромной болгарской красавицей Евгенией. В 2017 году в Болгарии отметили 180-летие со дня рождения Левского. В самом продвинутом софийском книжном магазине Гринуич сочинениям Апостола (он оставил дневниковые записи, под его именем изданы документы и методические разработки подпольного движения) и сочинениям о Левском отведен целый стеллаж, десятки названий: сборники стихов и романы, биографии и воспоминания. Особенно мне понравилась книга с заголовком «Первый после Бога».