Александр Ветров - Так и было

«Из-за сильного наступления противника дальнейшее проведение „Цитадели“ не представляется возможным. Наше наступление прекращается, чтобы создать резервы за счет сокращения линии фронта».

На самом же деле это было началом крушения попыток гитлеровцев развернуть наступление в 1943 году.

Но прорыв вражеской обороны в районе Александровна, Алексеевка дорого обошелся и нашему танковому корпусу. Мы потеряли немало боевых машин, смертью героев пали многие наши бойцы и офицеры. В их числе командиры 113-й и 195-й танковых бригад полковники Леонид Сергеевич Чигин и Василий Андреевич Ломакин. А командир 52-й мехбригады полковник А. А. Головачев получил тяжелое ранение.

Да, бои в районе Орла были ожесточенными и привели к большим потерям в людях и боевой технике как наших войск, так и противника. Например, потери противника составили 62 танка, 75 орудий и до двух батальонов пехоты. Из этого числа 20 танков, 25 пушек, 7 самоходных орудий и 60 автомобилей было уничтожено только 113-й танковой бригадой.

Среди оставленных противником на поле боя машин маячил и огромный, какого-то коробчатого вида танк с поникшей длинноствольной пушкой. По виду он был очень схож с теми немецкими танками, которые я впервые наблюдал в боях в марте этого года южнее Харькова.

Но тогда нам подбить ни одной из этих машин не удалось. Теперь же эта новинка вражеской бронетанковой техники стояла неподвижно, и мне не терпелось поближе ознакомиться с ней. Правда, подбитый фашистский танк находился в нейтральной, обстреливаемой гитлеровцами зоне. И все же незадолго до рассвета мы с адъютантом по-пластунски добрались до него.

Зубчатое ведущее колесо бронированного чудовища было разбито снарядом, а широкая правая гусеница, поблескивая под лунным светом сточенными гребнями траков, распласталась по земле.

Вблизи машины, у которой были открыты крыши башенных люков, в разных позах на земле лежали трупы пяти немецких танкистов. На распахнутой куртке одного из них, по-видимому командира машины, офицера, рядом с Железным крестом и другими значками поблескивала довольно редко встречающаяся у гитлеровских вояк медаль «За боевые заслуги». Ими, как я знал, фюрер награждал, как правило, своих легионеров, особо отличившихся еще в боях против республиканской Испании.

— Вот так встреча! — негромко сказал я лейтенанту, вместе со мной рассматривающему награды фашистского офицера. — Не иначе этот вояка участвовал в боях под Мадридом, Гвадалахарой или у Теруэля. Правда, там советские танкисты преподали хороший урок итало-немецким союзникам Франко. Но это, как видим, не отрезвило фашистов, коль они пришли к нам, в Россию. Что ж, за чем пришли, то и нашли. Как говорится, собаке и собачья смерть.

— Да уж поделом, — сплюнул в сторону адъютант.

Забраться внутрь заинтересовавшей меня машины не представляло большого труда. И вот из найденного в боевом отделении заводского формуляра я узнал, что нахожусь в новом 57-тонном тяжелом немецком танке T-VI с бронезащитой от 62 до 100 миллиметров, с 88-миллиметровым орудием, двумя пулеметами и мощным, до 600 лошадиных сил, бензиновым двигателем, позволяющим танку развивать максимальную скорость до 44 километров в час.

Особый же интерес представляло 88-миллиметровое орудие с довольно высокой начальной скоростью полета снаряда, равной 773 метрам в секунду, а также дальномеры, позволявшие, как явствует из того же формуляра, эффективно управлять огнем.

Теперь-то мне стала понятной причина столь значительных потерь наших танков от неприятельского огня, а также недостаточная результативность 76-миллиметровых пушек, которые были установлены на тридцатьчетверках.

Сняв с подбитого T-VI показавшиеся нам интересными приборы, некоторые детали вооружения, прихватив танковую документацию, а также наскоро набросав в блокноте характер нанесенного «тигру» повреждения, мы с адъютантом благополучно возвратились в свое расположение. И в тот же день в штаб армии и в Главное бронетанковое управление РККА были отправлены подробный доклад о новом танке и его документация.

А составленная мной совместно с политотделом корпуса «Памятка танкисту» с рекомендациями, по каким местам «тигра» нужно вести огонь, через два дня, размноженная, была направлена во все подразделения.

Тем временем наш корпус получил от командующего 3-й гвардейской танковой армией новую задачу: наступать на Высокое, к исходу дня перерезать шоссе и железную дорогу Мценск — Орел. Затем форсировать Оку и захватить на ее противоположном берегу плацдарм, с тем чтобы в течение следующего дня развивать наступление на Мценск с юга и совместно с войсками 3-й армии завершить уничтожение мценской группировки войск противника и освободить город.

В 9 часов 20 минут 20 июля бригады 15-го танкового и 2-го механизированного корпусов вместе со стрелковыми соединениями 3-й армии генерала А. В. Горбатова перешли в наступление в северо-западном направлении.

Им противостояли передовые полки 2-й танковой армии, 36-й и 56-й немецких пехотных дивизий.

Едва ли не с первых часов особенно ожесточенные бои завязались в районе Новая Слободка, Ивановская Оптуха. Здесь противник пытался не допустить нас к шоссе и железной дороге. Он то и дело переходил в яростные контратаки. Однако, не выдержав натиска 88-й и 113-й танковых бригад, в конце концов начал отступать, прикрываясь танковыми арьергардами, артиллерийским и минометным огнем и непрерывными ударами своей бомбардировочной авиации.

Дважды наши бригады были контратакованы и большими группами немецких тяжелых танков, которые пытались если не приостановить, то хотя бы замедлить наступление корпуса, чтобы дать возможность своей мценской группировке отойти на Орел.

Но не помогло и это. Перемалывая силы врага, все наши танковые, а за ними и 52-я механизированная бригады упорно продвигались к Оке, этому важному рубежу на пути к Орлу. И к 19 часам с боями прорвались к шоссе Мценск — Орел, разгромили скопившиеся здесь автоколонны, артиллерийские и минометные подразделения противника, тоже находившиеся на марше, и к исходу дня, перерезав это шоссе, вышли к Оке на участке Отрада, Ивановская Оптуха. Здесь тоже включились в активные действия, помогая полкам 3-й армии очищать от немецко-фашистских войск территорию между реками Олешня и Ока.

Вскоре отдельные танковые подразделения корпуса, имея на броне десанты автоматчиков, форсировали Оку в районе Новой Слободки и, несмотря на упорное сопротивление противника, все же захватили небольшие плацдармы на ее западном берегу. Но последующие их попытки расширить эти плацдармы и дать возможность главным силам форсировать реку не удались. Ибо гитлеровцы, подтянув сюда свежие силы, сначала блокировали захваченные нашими подразделениями плацдармы (здесь кроме танкистов оборонялись и роты из 283-й стрелковой дивизии), а затем начали упорно контратаковать. И на некоторых участках даже несколько потеснили наши малочисленные роты и батальоны, прижав их к самой воде.