Александр Ветров - Так и было

В этих боях отличились многие наши воины, и в первую очередь — коммунисты и комсомольцы. Они были той цементирующей силой, за которой шли, на которую равнялись.

Как-то в одно из коротких затиший между боями я на правах члена армейской партийной комиссии поинтересовался ростом партийных рядов в 52-й механизированной бригаде. Начальник политотдела этой бригады подполковник А. Н. Афанасьев на мой вопрос, много ли воинов стремятся вступить в эти дни в партию, ответил:

— Очень многие! Знаете, мы даже с трудом успеваем рассматривать все поступившие заявления. Представьте себе, что только за два последних дня в партию принято 46 достойных этого высокого звания воинов. А 120 молодых мотострелков стали за это же время комсомольцами. Кто они? Пожалуйста. — Начальник политотдела вынул из своей разбухшей планшетки несколько карточек и стал читать: — Вчера, например, членом ВКП(б) стал бесстрашный разведчик сержант Владимир Калишин. Это он недавно вместе с тремя своими товарищами пробрался ночью через минное поле в расположение гитлеровцев и бесшумно захватил «языка», который оказался самим помощником начальника штаба 285-го пехотного полка. Кстати, — продолжал далее А. Н. Афанасьев, — у этого обер-лейтенанта были обнаружены очень важные штабные документы. Да и сам перетрусивший помначштаба дал ценные показания.

Взяв другую партийную карточку, подполковник А. Н. Афанасьев пояснил:

— А вот здесь отмечено следующее. В тяжелом бою за село Никольское расчеты 45-миллиметровых орудий под командованием старших сержантов Ивана Павлова и Сергея Маслова уничтожили две немецкие самоходки «артштурм», танк Т-III и противотанковое орудие фашистов… Связист Иван Чижиков в одном бою семь раз под огнем врага восстанавливал нарушенную проводную связь мотострелкового батальона. — И закончил: — Вот кто вступает в нашу партию! Достойнейшие из достойных!

И в этих словах не было какого-то преувеличения или же напыщенности. Действительно, достойнейшие из достойных!

Вскоре в связи с тем, что армии Центрального фронта были сильно ослаблены в последних оборонительных боях, поэтому, наступая на кромском направлении, продвигались слишком медленно, Ставка Верховного Главнокомандования решила для ускорения продвижения передать в их оперативное подчинение нашу 3-ю гвардейскую танковую армию.

В это же время мы узнали, что приказом Народного комиссара обороны СССР за проявленный героизм и отвагу в боях за нашу Советскую Родину, за стойкость и мужество, умелое выполнение боевых задач наш 15-й корпус преобразован в гвардейское соединение с присвоением ему наименования — 7-й гвардейский танковый корпус. А входящие в его состав 88, 113 и 195-я танковые, а также 52-я механизированная бригады преобразованы, соответственно, в 54, 55 и 56-ю гвардейские танковые и 23-ю гвардейскую мотострелковую бригады.

Столь высокая оценка нашего ратного труда вызвала вполне понятное воодушевление среди воинов, еще более подняла боевой дух в частях и подразделениях корпуса.

— Мы — гвардейцы! А это обязывает нас еще упорнее, с большим умением бить ненавистного врага. Бить и гнать его до полного очищения нашей священной земли от фашистской скверны! — так на одном из ротных партийных собраний сказал механик-водитель Сергей Большаков. И этими словами выразил все думы и чаяния своих товарищей.

В эти самые дни во фронтовой газете я прочитал заметку, написанную военкором из нашего корпуса. «Драться с врагом по-гвардейски, — писал он, — стало девизом для всего личного состава нашего подразделения. За то, что мы с честью следуем этому девизу, говорят такие цифры: в последних боях нами подбито 28 вражеских танков, среди которых 3 „тигра“, а также 18 самоходных орудий, 24 пушки разного калибра и 56 минометов.

Кстати, известие о присвоении нашей части гвардейского звания, — продолжал далее военкор, — застало нас на марше. Со всеми танкистами были сразу же проведены беседы, в которых наряду с поставленной боевой задачей разъяснялись задачи гвардейцев в предстоящих сражениях.

Да, мы завоевали в боях гвардейское Знамя! Так будем же и дальше бороться с ненавистным врагом по-гвардейски! Таково единодушное решение всех воинов нашего подразделения».

От себя добавлю, что по перечисленным в заметке трофеям я догадался, что речь в ней идет о боевых делах нашей 54-й гвардейской танковой бригады.

К утру 28 июля 1943 года соединения 3-й гвардейской танковой армии, продвинувшись от станции Еропкино на 20–25 километров юго-западнее, сосредоточились в районе Слободка, Калинник, Озерны, Рыбница, выйдя на новое направление для наступления. И уже через час вступили в бой.

Он проходил в сложных условиях. Противник упорно сопротивлялся. А воздействие нашей авиации на него, к сожалению, и на этот раз было довольно слабым.

И все-таки мы хотя и медленно, но продвигались вперед. Гвардейцы дрались геройски. Так, танк старшего лейтенанта Афанасия Федорова первым ворвался в населенный пункт Рыбница. Здесь у противника были сосредоточены довольно мощные огневые Средства. В частности, в засады были поставлены «тигры».

Поясню, что за рычагами советской тридцатьчетверки сидел лучший механик-водитель корпуса Иван Дуплий. Он-то первым и заметил длинный ствол орудия, который, медленно покачиваясь, разворачивался в их сторону.

Присмотревшись повнимательней, Дуплий воскликнул:

— Командир, за углом каменного дома «тигр»! Может, возьмем на таран?

— Вперед! — мгновение подумав, скомандовал старший лейтенант Федоров.

Дуплий тут же переключился на высшую передачу и, маневрируя, сблизился с «тигром». Его экипаж так и не сумел поймать в прицел юркий танк Т-34. Да было уже и поздно: тридцатьчетверка с ходу ударила «тигра» в бок, сорвала с него гусеницу. Гитлеровцы, находившиеся в нем, попытались было покинуть поврежденную машину, но были тут же скошены меткой пулеметной очередью.

Заканчивая рассказ об этом подвиге, добавлю, что танк старшего лейтенанта Федорова при таране совершенно не пострадал, остался полностью боеспособным.

Во второй половине дня 29 июля 3-я гвардейская танковая армия генерала П. С. Рыбалко и 48-я армия генерала П. Л. Романенко возобновили наступление с новой силой. В течение двух последних суток они продолжали теснить зло огрызающегося противника на запад, глуша в зародыше все его попытки перейти в контратаки. Но затем обстановка сложилась так, что наступление пришлось временно приостановить: соединения названных армий в ходе боев понесли ощутимые потери, срочно требовалось пополниться новыми или хотя бы отремонтированными на рембазах танками, подвезти горючее и боеприпасы, другое снаряжение, необходимое для успешного продолжения боя. Словом, поступил приказ о прекращении наступления.