Александр Шевякин - 8 ступеней к разгрому советской державы

Наша книга содержит попытку показать прежде всего системный характер "перестройки", но вполне могла бы иметь и другой ракурс: рассмотреть "перестройку" через призму национальной безопасности СССР, точнее, через всяческое ее уничтожение. И это был бы гораздо более динамичный, занимательный, почти детективный сюжет. Мы же лишь частично разбавляем наш скучный рассказ разделами то о политических убийствах, то о борьбе внутри КГБ СССР, то о нетрадиционных войнах. Уделим и в этот раз еще несколько слов государственной безопасности.

Надо сказать о качественных отличиях отношения общества и научных кругов к спецслужбам в СССР и в США. В среде советских, и прежде всего столичных, интеллектуалов о спецслужбах сложилось крайне негативное мнение.

Тому виной совсем непростые события 1930-50-х гг. и сама "вольнолюбивая", а на самом деле прозападная, атмосфера московских институтов и их позиция по отношению к людям из госбезопасности, которые занимались не своим делом: рьяно помогали идеологам блюсти "чистоту" партийной мысли. Словом, между спецслужбами и наукой возникло недоверие и противоречие. Всякие контакты и помощь от спецслужб могли быть истолкованы только однозначно: этот человек

— тайный информатор. Тем более что подлинной науки безопасности не существовало, философы и публицисты не могли уделять внимание методологическим проблемам безопасности как определенного системного явления. Главная причина этого заключалась в том, что безопасность была монопольной сферой высшего политического руководства и спецслужб, причем весьма и весьма закрытой. Всякий несанкционированный интерес к проблемам безопасности был просто-напросто связан с угрозой свободе или жизни.

В США же помочь безопасности не считалось чем-то вздорным, а, наоборот, благородным и полезным для государства. Критика — хоть конструктивная, хоть противоречащая интересам отдельных представителей спецслужб — тоже допускалась. Американские чиновники были не в восторге от этой критики, но они выискивали в ней здравое зерно. Для такого рода обратной связи в Департаменте планирования (четвертом) ЦРУ США были созданы Отдел истории ЦРУ и Совет по рассмотрению публикаций о ЦРУ. И там внимательно отслеживали все, что было сказано о них: как негативное, так и позитивное, а потом корректировали свое поведение. В той мощной и разветвленной системе национальной безопасности, что была создана в США, американские ученые заняли вполне достойное и уважаемое место, и их реноме в обществе от этого ничуть не страдало. Наоборот, именно им принадлежит одно из ведущих мест в формировании политики национальной безопасности страны. В СССР ничего не предпринималось, чтобы перенять "передовой опыт".

Для того чтобы что-то подобное существовало в СССР, требовалось немного: пусть даже для избранного, узкого круга приподнять завесу секретности и показать, как работает эта весьма специфическая система (пусть даже необязательно советская, а какая-то абстрактная), то можно было бы добиться существенной интеллектуальной помощи от советских специалистов в области информационных наук.

Комитет госбезопасности СССР являлся, конечно же, не единственной организацией, функционировавшей в сфере безопасности, но самой крупной, мощной, разветвленной, имевшей наибольшую административно-территориальную всепроникновенность, курировавшей то, что другим было не под силу. Обычно силовики СССР представляются в виде связки КГБ — МВД — Вооруженные Силы — ВПК, мы же смогли установить еще несколько, пусть не столь заметных структур, которые были необходимы в постоянно усложнявшемся мире. К сожалению, свою функцию по защите Отечества система национальной безопасности СССР не выполнила, а пала под ударами извне и изнутри вместе с охраняемым объектом.

В. А. Крючкову и В. В. Бакатину для выполнения их миссии избавления (по названию книги В. В. Бакатина) от подсистемы безопасности, необходимо было стать одной из главных несущих конструкций, возглавить эти органы.

Одна из главных задач В. А. Крючкова по ослаблению страны заключалась в том, чтобы наряду с ослаблением функций вверенного ему КГБ всячески способствовать появлению других структур. На языке РЭНД Корпорэйшн они назывались очень скромно: ((Alternative Armed Forces Structures}) (альтернативные армейские силовые структуры). По мере ослабления силовых функций государства все больше и больше появлялись национальные армии и т. п., которые брали на себя их обязанности, занимались защитой политических разрушителей и выполняли особые специфические функции по разгрому Союза ССР. В. А. Крючкову нужно было лишь делать вид, что внеконституционные войска не несут особой угрозы, а исчезнут-де "сами собой — так же как и появились". Впрочем, не сам В. А. Крючков их породил, это "богатое" наследство досталось ему еще от В. М. Чебрикова. (Укажем, что суммарная численность разного рода "добровольцев" в вооруженных и военизированных формированиях насчитывала 151 500 человек [7.39. С.5, 6, 8-12].

А не должно было быть ни одного! Распределение по отдельным республикам по-своему примечательно и выглядит следующим образом (в тысячах человек): Азербайджанская ССР — 5,5, Армянская ССР — 20, Грузинская ССР — 6, Латвийская ССР — 56, Литовская ССР — до 32, Молдавская ССР — 1, Украинская ССР (главным образом г. Львов и Львовская область) — 2, Эстонская ССР — 29.

Теперь то, что касается плодов деятельности последних Председателей КГБ СССР. Доступные нам исследователи всегда дают этим двоим либо негативную оценку, либо остаются в недоумении. В. А. Крючков первым установил особые каналы с руководителями западных спецслужб. Кресло первого руководителя единственной советской политической спецслужбы он занял совершенно неслучайно. В его задачу как специалиста по разведке входило создание и проведение либо отдельных акций прикрытия в каждом событии, либо же операций прикрытия во всей деятельности. Одной из важнейших задач разведок, может быть, даже самой важной, является задача контрразведывательная — выявление вражеской агентуры в своем стане. Только так можно будет обезопасить свою разведдеятельность: надежный тыл позволяет самому разведчику работать без опасения провала. (Причем понимается, что противник занят в принципе тем же самым).

К эксклюзивной задаче на посту начальника разведки и председателя КГБ СССР В. А. Крючкова относилось уничтожение любого разведчика спецслужб США, аналитика или руководителя, вознамерившегося выдать информацию относительно совместной революции, и мы еще об этом скажем. При этом совершенно необязательно все было делать самому. Как раз, наоборот, необходимо было как можно больше и лучше использовать других, заставив работать их "втемную".