Александр Шевякин - 3 шага в пропасть

Удивительно и то, что малейшее отклонение от обычного состояния системы приносило с собой прямо-таки резонансные явления. Ну скажите, как может отразиться на высшем руководстве в Москве события в далеком, полу-зарубежном Афганистане? — Оказывается могут, да еще как: «… В Москве так и не был решен вопрос, кто же будет главным представителем советского руководства в самом Афганистане, кто будет своего рода военно-политическим руководителем всей кампании. Вопрос не был решен потому, что и в самой Москве никто не знал, кто же несет основную ответственность за афганскую войну. Существовала Комиссия ЦК по Афганистану, в которую входили Громыко, Андропов, Устинов и др. Это был типичный но тем временам «коллективный орган безответственности», носивший, по сути дела, консультативный характер при генеральном секретаре. А практическое каждодневное руководство осуществляли министры но своим линиям, не спрашивая коллег и часто не советуясь с ними. Этим ловко пользовались афганцы, находившие себе покровителей среди ведомственных начальников. Скажем, в течении всех лет войны представители Комитета государственной безопасности ориентировались преимущественно на группировку «Парчам» Народно-демократической партии Афганистана. Эту группировку возглавлял Бабрак Кармаль, стоявший во главе партии и государства. В то же время представители Министерства обороны неизменно симпатизировали «халькистам», потому что подавляющее большинство военною командования афганской армии принадлежало именно к этой группировке.

Роль посла Советского Союза была достаточно принижена, что, по-видимому устраивало МИД СССР и А. А. Громыко, не желавшего глубоко погружаться в афганскую пучину» [18. С. 321]. Если уж раскол шел по такой линии, то и далее он был неизбежен. И стоило только чуть усугубить эти явления, как волну столкновений уже нельзя было остановить. Нужно было иметь только знание о природе такого противоречия и дать толчок в нужном направлении. Люди, которые пережили не одну организационную войну могли предупредить новичка: «Если потребуется, то для ликвидации твоего управления могут упразднить само министерство. Такие случаи были» (Цит. по: [04. С. 218]).

То, что произошло в СССР, можно назвать так: реорганизация, равная ликвидации: «Если хочешь разрушить систему — сделай две ее реорганизации. По законам управления после третьей организации система гибнет. Таким образом, если рассуждать логично, то получается, что решения принимаются как бы в противовес здравому смыслу. А может быть, они хорошо продумываются с помощью иного здравого смысла?» [04. С. 294].

Все началось еще на первой стадии, когда шла зачистка аппарата под лозунгом очистить его от бюрократов, разложившихся за время правления Л. И. Брежневым (кстати сказать, они-то как раз и уцелели!) Уже тогда была взят опасный курс на переделку в масштабах всей иерархии системы. Если при И. В. Сталине была проведена чистка сначала на уровне отдельных предприятий от старых специалистов и бюрократов, а потом примерно в 1937 году были вычищены старые большевики в «верхах», то начиная примерно с 1982 года зачистка аппарата проводилась по всей глубине. Тут было бы уместно сравнить такую ситуацию с тем, что подлодка уходит на недопустимую глубину. В результате получилось, что зачистка организаций сравнялась просто с ликвидацией. Разразившаяся межведомственная война была проиграна партийным аппаратом, который просто был вынужден покинуть занимаемые помещения.

Важно только, чтобы был выдержан «иной здравый смысл»: есть смысл поместить критическую статью против соседа? — есть! Но нет смысла писать и публиковать самокритичную статью о себе. Даже Центральный Орган партии — газета «Правда» — может критиковать всю КПСС. И ничего, в порядке вещей. В конечном итоге все это при желании может считываться, корректироваться и направляться.

Можно, конечно же, поручить КГБ СССР арестовать какого-нибудь провинившегося офицера или даже генерала, даже своего руководителя могут арестовать, но поручить сделать что-то в масштабах всего ведомства нельзя. В стране уже были проведены межведомственные войны. Например по схеме: органы против армии (1937 г., дело Тухачевского и др.), или реванш: армия против органов (1953 г., дело Берия и др.)

Но некоторые смогли противостоять всем. Так, например, сложилась ситуация вся пресса против аппарата : откликнувшись на зов «у нас нет закрытых тем» в газетах и на телевидении вышло несколько статей против бюрократов, «с другой стороны, и в ЦК, парткомах прибегали к окрику, безосновательным нотациям, поучениям. В ответ резкую реакцию, журналисты стали защищать “честь мундира”. Их выпады стали еще более грубыми, что исподволь кое-кем и поощрялись» [3.44. С. 87].

О малейших нюансах в этом деле писалось интеллектуалами из RAND Corporation [3.45.-3.52].

Помощь американцев была в этом деле самой широкой. Если в СССР до поры было действительно некое хотя бы видимое единство, го в Штатах шел постоянный, но хорошо сдерживаемый разброд по линиям: демократическая партия против республиканской партии', конгресс против разведки', конгресс против президента (пример: Уолтергейт); пресса против всех и т. д. Они давали море рабочего материала, которое стоило только изучить на хорошем уровне и дальше запустить на русском политическом поле, что и было реализовано через разного рода посредников.

Словом, на сегодня мы не можем еще провести полное расследование этого явления, поэтому ограничимся только перечислением участников: партийный аппарат — Советы (особенно новый состав) — КГБ — Совмин и технократы на местах — пресса… Видимо, это еще далеко не все, и к этому стоит добавить уровень республик: там тоже был свой узор в этой пестрой картине. Но наша традиция требует дать ответ на вопрос: а кто же виноват, кто есть who? — Те, кто оказались ближе к Западу!

Советские философы, которые лишь различным образом объясняли мир, несколько раз писали о противоречиях при социализме (им это право было дано В. И. Лениным, который сказал, что при социализме исчезают только антагонизмы, а противоречия все равно остаются) не могли, конечно же, опуститься со своих высот до того, чтобы описать противоречия между аппаратами разных московских контор. Практики знали о спорах вокруг бюджета, причем не стоит это обязательно понимать формально на уровне отдельных ведомств, это же может происходить и внутри оных спор может возникать и в ранге, скажем для примера, Главкоматов ВМС и ВМФ.

Затем ситуация была создана искусственно, и сеяли раздрай в самых высших эшелонах власти: «…Политическая тактика, которую иногда называли тактикой “блуждающего центра власти”, особенно ярко проявилась тогда, когда была искусственно создана ситуация промежуточного двоевластия, подогревшая борьбу между пленумом ЦК КПСС и Верховным Советом СССР. В тот период власть полностью переместилась к Верховному Совету, а пленум ЦК был фактически изолирован. Но единовластие парламента оказалось поистине мимолетным. Горбачев немедленно создал новую переходную ситуацию в сфере власти. Был выдвинут на авансцену так называемый “Ново-огаревский процесс”» [25. С. 158].