Николай Кареев - Учебная книга Древней истории с историческими картами

205. Новые союзы

В III в. стремление греков к независимости нашло лучшее свое выражение в двух союзах, организованных уже на совершенно иных, чем прежде, началах. Оба они возникли в двух областях, которые до того времени не имели никакого значения в политической истории Греции (и почти лишь одни, например, были нейтральными в борьбе Спарты и Афин в V в.). Одною из этих областей была Этолия, горная страна в Средней Греции с преобладающим крестьянским населением, другая – Ахея (Ахайя) на севере Пелопоннеса, где уже давно существовал союз 12 городов. Этолийцы жили в разбросанных маленьких селениях без укреплений и составляли союз, в котором ни одна община не пользовалась гегемонией, а все были действительно равноправны. Каждый год в определенном месте (г. Ферме) собиралось областное вече, и в нем могли участвовать граждане всех союзных общин, во главе же федерации стоял выборный стратег. Этолийский союзпринимал новых членов большею частью на вполне равных правах, и потому во второй половине III в. он охватывал весь запад Средней Греции, а в Южной – Элиду и часть Аркадии и даже некоторые острова. Главным недостатком этой организации было, однако, то, что этолийцы стояли еще на очень низкой ступени культурного развития. Гораздо выше в этом отношении был союз ахейский. В городах северного прибрежья Пелопоннеса македоняне поставили, как и везде, тиранов и свои гарнизоны, причем прежний союз между этими общинами был запрещен. В 280 г. ахейские города снова стали один за другим соединяться между собою, прогонять тиранов и македонские гарнизоны и восстановлять у себя демократию. Все общины Ахейского союза пользовались совершенною равноправностью и полною внутреннею свободою, для решения же общих дел имелись, во‑первых, периодическое областное вече с правом участия в нем всех граждан свыше тридцати лет, во‑вторых, выборные должностные лица для заведования делами внешней политики и начальствования над военными силами, в‑третьих, союзный суд. В середине III в. к ахейской федерации присоединились Сикион и Коринф, а их пример нашел подражание еще в Мегаре, Аргосе и других городах Пелопоннеса.

206. Арат Сикионский

Особое значение получил ахейский союз, когда его стратегом был Арат, гражданин Сикиона, освободивший свой родной город от тирании и склонивший его присоединиться к союзу. Он указал федерации одну общую цель – изгнать македонян из Пелопоннеса и объединить его на началах равноправности и автономии. Благодаря умелой политике Арата, одна община Пелопоннеса за другою стали переходить на сторону ахейцев. Наибольшего процветания достиг союз к концу III столетия, но он встретил сильное противодействие со стороны Спарты, не забывавшей своего прежнего главенства в Пелопоннесе. (Точно так же и Этолийский союз был не в ладах с Ахейским). Когда в двадцатых годах III в. Спарта прямо потребовала у Ахейского союза передачи ей гегемонии на всем полуострове, Арат сам призвал на помощь македонян, погубив этим свое же собственное дело.

207. Социальная реформа в Спарте

В эпоху столкновения с Ахейским союзом в самой Спарте происходили крупные внутренние перемены. Это государство и в македонские времена сохраняло старый политический строй, хотя социальные отношения в нем сильно изменились. Вследствие утраты Мессении, где у спартанских граждан было много наделов, и вследствие постепенного сосредоточения поземельной собственности в немногих руках, число полноправных граждан, которые должны были обладать известным имущественным цензом и участвовать в сисситиях, сильно сократилось. Все спартанское гражданство в середине III в. уже ограничивалось какою‑нибудь сотнею семейств, заправлявших всеми государственными делами исключительно в своих интересах и ведших далеко не спартанский образ жизни, да семью сотнями совсем обедневших спартиатов. В это время, однако, в Спарте возникла партия реформы, сделавшая своим лозунгом возвращение к законодательству Ликурга. Во главе этой партии стоял молодой царь Агис IV (243–237). Он поставил своею задачею уничтожить долговые обязательства, увеличить число граждан и произвести общий передел земель. Герусия отвергла его предположения, и тогда сторонники реформы начали преследовать противную партию, которая в свою очередь отделалась от Агиса посредством убийства. После него за дело реформы взялся царь Клеомен III (236–220). Он выступил сначала против Ахейского союза и, одержав над ним победу, во главе своего войска двинулся на Спарту, где и произвел полный государственный переворот: эфорыбыли умерщвлены, и самая их должность отменена вместе с герусией; их сторонники изгнаны; число граждан увеличено принятием периэков; предписан был передел земель, а права царской власти были расширены. Вместе с этим восстановлялась жизнь по законам Ликурга, и граждане вооружались по образцу македонской фаланги. Спартанская революция произвела сильное впечатление в других городах Пелопоннеса, где тоже шла борьба между богатыми и бедными. Ахейский союз, бывший организацией имущих классов, тем более должен был встревожиться, что и в его городах бедные сильно волновались. Требование Клеомена о восстановлении спартанской гегемонии грозило интересам имущих классов в Ахейском союзе, и тогда‑то именно последний обратился к Македонии. В битве с македонянами и ахейцами при Селласии (221) в Лаконии Клеомен потерпел полное поражение. Он бежал сначала в Спарту, потом в Египет, где впоследствии окончил жизнь самоубийством. В Спарте была восстановлена олигархия с отменою царского сана, и городу Ликурга пришлось присоединиться к македонско‑греческому союзу, от которого он держался до того времени в стороне.

Последующая судьба Греции под македонским владычеством находится уже в тесной связи с историей Рима.

III. Греческая культура IV – III вв. до Р. X.

В IV в., в эпоху политического упадка, приведшего Грецию к подчинению Македонии, продолжалось то культурное развитие, которое началось в VII и VI вв. и достигло уже значительной высоты в середине V в., перед началом Пелопоннесской войны. Несмотря на все бедствия, каким подвергались Афины со времени этой войны, они все еще оставались центром умственной жизни греков, любимым городом муз, образования и вкуса. Это значение Афины сохранили за собою в течение всей последующей истории, т.е. и при македонском, и при римском владычестве. Они не утратили его вполне и после того, как в египетской Александрии при Птолемеях образовался другой в высшей степени важный центр греческой культуры, тоже пользовавшийся большим значением и в эпоху римского владычества. Афины были, впрочем, больше хранилищем чистого духа эллинизма, тогда как в Александрии греческая культура уже испытывала на себе восточное влияние. В общем, это была эпоха особого развития философии и науки, в которых греки именно теперь и достигли наибольшего значения.