Н. Краснопольский - Как живет польский солдат

«Ругань царит и в казарме, и на походе. Ругаются офицеры, ругаются унтер-офицеры, а с них берут пример и „шереговцы“ (рядовые). Главным образом процветает русская матерщина».

Но разве майор против ругани? Нет, майор только предлагает заменить русские ругательства польскими.

Чтобы создать среди солдат внутреннюю спайку, привить им любовь к своей части, поляки уделяют большое внимание боевому прошлому армии. Многие полки носят такие же названия, какие носили польские полки при Наполеоне (шволежерские полки). Кроме официальных названий, почти каждый полк имеет еще кличку, связанную с его боевым прошлым. Например, есть полк «детей Варшавы», отличившийся в боях под Варшавой в 1920 году, есть полк «защитников Львова», есть полк «студенческий легион».

Польскому солдату при всяком удобном случае внушается, что он — самый лучший солдат в мире. К примеру, в одном из гражданских журналов помещена фотография из жизни американских ковбоев (пастухов, охраняющих огромные стада скота в западных степях Америки). А подпись под рисунком такая: «Американские ковбои — лучшие кавалеристы в мире, кроме польских». Солдату усиленно внушается, что польская армия никогда не терпела поражений, а если и были когда неудачи, то это именно неудачи, а не поражения.

Солдат обязан твердо вызубрить историю своей части. В дни полковых годовщин выпускаются специальные брошюры-листовки по истории частей, издаются специальные приказы по части.

В солдатском журнале при описании каких-нибудь боевых действий польской армии тщательно указывается, какие роты каких полков участвовали в бою, кто ими командовал, вспоминаются имена убитых героев-солдат и офицеров. В казармах развешиваются портреты героев части, списки убитых в боях.

Так исподволь прививается солдату мысль, что польская армия — действительно лучшая армия, что часть, в которой служит солдат, — самая боевая часть, служить в которой великая честь.

По образцу Франции установлен праздник «Неизвестного солдата», посвященный памяти всех убитых польских солдат. На главной площади Варшавы в 1925 г. с великим торжеством похоронены кости, взятые из могил польских солдат, убитых под Львовом. День и ночь на этой могиле солдаты несут караул, а в день «Неизвестного солдата» к могиле собираются делегации от всех частей армии. На полях битв торжественно сооружаются памятники.

Вся эта возня с мертвыми, оказание им почестей является величайшим лицемерием буржуазии. Буржуазий понимает, что сотни тысяч жертв в мировой войне требуют оправдания. Массы трудящегося населения, массы бывших солдат требуют улучшения жизни после войны. А дать это улучшение буржуазия не может и не хочет. Грошовая пенсия инвалидам, например, задерживается по 4–5 лет, задерживается выдача пенсий за военные ордена (кстати, пенсия за военный крест «виртути милитари» для солдата равна 2 рублям в год). Обещанная солдатам в 1920 году земля не дается. Правда, многие бывшие военные получили землю на восточных окраинах Польши, но подавляющее большинство их — офицеры и чиновники. Так, в Виленщине в 1926 г. из всех военных, получивших землю, только двое были солдатами, да и то генеральскими денщиками. Обманутая солдатская масса требует выполнения обещаний, данных буржуазией в опасную для нее минуту. На эти требования буржуазия отвечает новым обманом: ставя памятники убитым, она этим старается пустить пыль в глаза живым.

Польская буржуазия не упускает ни одного случая, чтобы ударить по воображению молодого солдата, наружной красивостью замазать внутреннее классовое противоречие в армии.

Очень серьезно ставится вопрос о форме солдата, о ее красоте. Военная газета «Вооруженная Польша» ряд статей посвятила военной костюмологии, то есть науке о костюмах. Эта же газета отмечает, что наиболее надежная (с буржуазной точки зрения, конечно,) молодежь не хочет идти в пехоту, а стремится попасть в кавалерию, где форма красивее, чем в пехоте; поэтому, говорит газета, надо серьезно подумать о том, чтобы форму пехоты сделать красивее, дать что-нибудь вроде лампасов на штаны, цветных околышей и погон.

Для лучших стрелков придуманы отличия, резко бросающиеся в глаза, — цветной шнур с кистями на груди.

Всякий праздник используется для того, чтобы обставить его поторжественнее и попышнее. Ни один праздник не обходится без парада с церемонией подъема на плацу на мачту государственного флага и обязательно с «походной обедней». В праздничные дин увеличивают паек: прибавляют хлеб, мясо, в особо торжественных случаях дают белый хлеб и пиво. Обычно для улучшения пайка в эти дни часть денег жертвует местная буржуазия.

Понятно, эти праздники и парады выходят солдатам «боком», так как подготовка к «дефиляде» (церемониальному маршу на параде) отнимает много времени и сил, да и топтанье на плацу в ожидании начальства утомительно.

К параду готовятся старательно, долго муштруя солдат, чтобы они, проходя церемониальным маршем, держали равнение в струнку, «давали крепко ножку», чтобы штыки были «в линеечку». Погоня за такой показной красивостью сильно выматывает солдат. Зато основная цель — ударить по воображению и этим облегчить офицерству обработку солдата — польской буржуазией достигается. Одурманенного внешним блеском солдата легче обратить в слепо повинующуюся приказу офицера машину.

В программе занятий с новобранцами недаром один только час отводится на беседу о правах солдата. Польский солдат просто-напросто никаких прав не имеет, так что и говорить о них много не приходится.

По существующим законам, польский солдат лишен всяких политических прав. Он не может состоять ни в какой политической организации. В общественных организациях он может состоять только с разрешения военного министра. Понятно, что военный министр разрешает состоять только в буржуазных фашистских организациях.

Даже основного политического права — избирательного — солдат фактически лишен. По закону, все польские военнослужащие имеют только пассивное избирательное право, то-есть они могут быть избранными в сейм, но сами голосовать права не имеют. Расчет тут простой: солдатам нельзя доверить право голоса, иначе они могут провести в сейм лиц, неугодных правительству. В Чехо-Словакии и Эстонии, где солдат пользуется полным избирательным правом, не раз на выборах бывали случаи, когда солдаты голосовали за коммунистов. Поэтому польская буржуазия и не дает своим военнослужащим права голоса.

Однако среди военнослужащих есть и ставленники буржуазии — офицеры и генералы. Запирать им дорогу в сейм для самой же буржуазии невыгодно. И вот военнослужащим предоставляется пассивное избирательное право, т. е. право быть избранным в сейм голосами гражданских организаций. Понятно, кандидатуру солдата ни одна буржуазная партия не выставит, а офицер или генерал — человек свой. Поэтому в польском сейме заседает несколько генералов и офицеров, прошедших голосами буржуазных партий, а из солдат — нет никого.