Пол Кеннеди - Взлеты и падения великих держав. Экономические изменения и военные конфликты в формировании мировых центров власти с 1500 по 2000 г.

Таким образом, опять же нам важно рассмотреть не столько точную хронологию шагов, сделанных каждой стороной во время и после «водораздела» в 1947 году, сколько общие последствия. Теперь США, а не Великобритания стали гарантом Греции и Турции (что можно считать символической передачей обязанностей от прежнего всемирного полицейского новому, которая укладывалась в логику не только Вашингтона, но и Лондона {849} 849 См. [30; 162, особ. ch. 10; 733; 696, р. 270–271]. ), и это оправдывалось Трумэном в рамках его «доктрины» без региональных границ. Впрочем, если говорить о европейском контексте, то открытое желание Америки «помочь свободным народам сохранить свои институты» можно было связать с имевшими тогда место искренними обсуждениями путей преодоления повсеместных проблем экономики, нехватки продовольствия и угля, от которых страдал континент. Решение американской администрации — так называемый план Маршалла по предоставлению объемной помощи, призванный «поставить Европу на ноги в экономическом смысле», намеренно был адресован всем европейским странам, в том числе коммунистическим. Но сколь бы привлекательным ни казалось Москве получение такой помощи, оно предполагало сотрудничество с Западной Европой как раз в то самое время, когда советская экономика вернулась к жестким формам национализации и коллективизации; не нужно было быть гением, чтобы понять смысл этого плана — убедить европейцев в превосходстве частного предпринимательства над коммунизмом как основы процветания. В результате того, что Молотов вышел из парижских переговоров о плане Маршалла, в то время как СССР принуждал Польшу и Чехословакию отказаться от получения помощи, Европа оказалась еще сильнее расколота на два лагеря. В Западной Европе, пришпоренной миллиардами долларов американской помощи (в основном Великобритании, Франции, Италии и Западной Германии), экономический рост ускорился, и произошла интеграция в североатлантическую торговую сеть. В Восточной Европе ужесточался коммунистический контроль. В 1947 году был образован Коминформ — своего рода восстановленный Коммунистический Интернационал, что особо и не скрывалось. С чехословацким плюрализмом было покончено в результате коммунистического переворота в 1948 году. Хотя Югославии Иосипа Тито удалось ускользнуть из удушливых объятий Сталина, другие сателлиты подверглись чисткам и в 1949 году были вынуждены вступить в Совет экономической взаимопомощи, который был вовсе не советским аналогом плана Маршалла, а «просто новым инструментом доения сателлитов» {850} 850 Помимо книги [1305] см. также ссылки в [1381; 798; 1262; 1189; 663; 572]. . Возможно, Черчилль чуть поторопился со своей речью о «железном занавесе» в 1946 году, но два года спустя его слова, похоже, стали реальностью.

Усиление экономического соперничества между Востоком и Западом дополнялось противостоянием на военном уровне, и Германия снова оказалась предметом споров. В марте 1947 года британцы и французы подписали Дюнкеркский пакт, пообещав друг другу всестороннюю военную поддержку в случае нападения Германии (пусть даже министерство иностранных дел в Лондоне считало такую вероятность скорее теоретической и больше беспокоилось о внутренних слабостях Западной Европы). В марте 1948 года данное соглашение было расширено за счет заключения Брюссельского пакта и пополнилось странами Бенилюкса. В нем Германия уже не упоминалась, но следует сказать, что многие западноевропейские политики (особенно во Франции) в это время все еще были одержимы «германской проблемой», а не «русской» {851} 851 См. ссылки в [398 (Poidevin R. Die Neuorientierung der franzosischen Deutschlandpolitik in 1948/9); 1395, особ. ch. 5; 320, p. 167ff]; о британской двойственности см. [472, р. 49–65]. . Допотопная конструкция их аргументов пошатнулась в 1948 году. В том же месяце, когда был подписан Брюссельский пакт, русские вышли из Союзнического контрольного совета по Германии, сославшись на непреодолимые противоречия с Западом по вопросам экономического и политического будущего этой страны. Через три месяца, стремясь положить конец черному рынку и валютному хаосу в Германии, три оставшиеся страны-участницы объявили о создании новой немецкой марки. В качестве ответа на это единогласное решение русские не только запретили хождение западногерманских банкнот на подконтрольной им территории, но и приостановили въезд и выезд из Берлина — этого островка западного влияния, находящегося на сотню миль в глубине соцлагеря.

Берлинский кризис 1948–1949 годов заставил острее почувствовать это противостояние {852} 852 См. [162, р. 57Iff; 286; 902; 45, ch. 10; 398, р. 217ff]. . Теперь уже официальные лица в Вашингтоне и Лондоне обсуждали те средства, при помощи которых группа европейских стран, доминионы и США могли выступить сообща в случае русской агрессии. Хотя американцы (как и в случае плана Маршалла) хотели, чтобы европейцы первыми выступили со своими идеями в области военной безопасности, сомнений в серьезном отношении США к коммунистической опасности больше не оставалось. Пропаганда на тему «красной угрозы» в Америке сопровождалась более жесткой политикой за рубежом. В марте 1948 года Трумэн даже просил Конгресс восстановить призыв, и его просьба была удовлетворена в виде закона о воинской повинности от июня того же года. Все эти шаги были ускорены советской блокадой наземных путей к Берлину. Хотя воздушные суда позволяли американцам и британцам заявлять, что у Сталина кишка тонка, и поставлять продовольствие в Берлин на протяжении одиннадцати месяцев до возобновления сухопутного сообщения, многие все же настаивали на отправке военного конвоя, который бы пробился к городу. Трудно представить, как такой ход не спровоцировал войну, при том что Соединенные Штаты в соответствии с новым договором отправили эскадрилью бомбардировщиков В–29 на британские аэродромы, продемонстрировав свой решительный настрой.

В таких обстоятельствах даже сенаторы из числа изоляционистов вынуждены были поддержать создание организации, которая позже превратится в НАТО, с полным участием США и главной стратегической целью — обеспечить поддержку европейских государств в случае русской агрессии. В первые годы своего существования НАТО олицетворял собой скорее политическое беспокойство, нежели конкретные военные расчеты, и символизировал исторический сдвиг в дипломатических традициях США, которые подхватили эстафету Британии в качестве главного западного «фланга» силы, призванного удерживать европейское равновесие. С точки зрения американского и британского правительств, основной задачей было включить США и Канаду в число подписантов Брюссельского пакта, а также распространить гарантии взаимной поддержки на такие страны, как Норвегия и Италия, которые тоже чувствовали себя в опасности. На день подписания Североатлантического договора армия США насчитывала в Европе лишь 100 тыс. человек (по сравнению с 3 млн. в 1945 году) и имелось всего 12 дивизий — семь французских, две британские, две американские и одна бельгийская, призванных остановить продвижение Советов на Запад. Хотя вооруженные силы русских в тот период были значительно менее внушительны, чем утверждали западные паникеры, дисбаланс в соотношении солдат между двумя блоками настораживал многих. Чуть позже эти страхи усилились подозрениями о том, что коммунисты способны захватить северогерманскую равнину так же оперативно, как они перешли реку Ялу в ходе войны в Корее. Это означало, что, хотя стратегия ответа НАТО на советское вторжение все сильнее зависела от «массированного контрудара» американских бомбардировщиков, необходимо было создать также и крупную традиционную армию. Это, в свою очередь, помогло связать воедино все три «фланговые» западные державы — США, Канаду и Великобританию настолько крепко, что стратеги 1930-х годов наверняка бы пришли в изумление {853} 853 См. [369; 737, р. 83ff; 616; 412, р. 72ff; 542, р. 4–39; 661]. .