Пол Кеннеди - Взлеты и падения великих держав. Экономические изменения и военные конфликты в формировании мировых центров власти с 1500 по 2000 г.

Вашингтон, шокированный этими достижениями русских и, как следствие, потенциальной уязвимостью американских городов и бомбардировщиков для внезапного удара СССР, направил огромные ресурсы на разработку собственных межконтинентальных баллистических ракет для устранения «ракетного разрыва» {880} 880 См. [1026, ch. 5–8; также 135]. . Но ядерная гонка вооружений не ограничивалась такими системами. Начиная с 1960 года обе стороны быстро совершенствовали возможность запуска баллистических ракет с подводных лодок, и к этому времени был сконструирован целый ряд тактических ядерных вооружений и ракет малой дальности. Все это сопровождалось интеллектуальной борьбой как специалистов по стратегическому планированию, так и гражданских аналитиков в их «мозговых центрах», предлагавших варианты действий на разных этапах эскалации — так называемую стратегию «гибкого реагирования». Какие бы прозрачные решения ни предлагались, все они наталкивались на, возможно, непреодолимую проблему интегрирования ядерного оружия в традиционные способы ведения конвенциональной войны (так, например, вскоре стало понятно, что тактические ядерные заряды взорвали бы почти всю Германию). Если бы дело дошло до сброса мощных водородных бомб на русскую и американскую землю, человеческие жертвы и материальный ущерб с обеих сторон были бы беспрецедентными. Оказавшись заложниками того, что Черчилль назвал равновесием страха, и неспособные разизобрести свое оружие массового поражения, Вашингтон и Москва бросали все новые и новые ресурсы в топку ядерной гонки {881} 881 См. [404, р. 175ff; 407, р. 41ff]. Также очень полезно ознакомиться с работой [413]. Обсуждение стратегических доктрин см. в [544; 659]. . И хотя Великобритания и Франция в 1950-е годы тоже продолжали совершенствовать свои атомные бомбы и системы их доставки, все-таки создавалось впечатление (подкрепляемое всеми имевшимися Данными о самолетах, ракетах и самих ядерных бомбах), что на этой арене состязались только сверхдержавы.

Последним важным элементом этого противостояния было создание Советским Союзом и Западом глобальных альянсов, а также соперничество за поиск новых партнеров или, по крайней мере, за то, чтобы не допустить присоединения стран «третьего мира» к другой стороне. Поначалу американцы проявляли в этом гораздо большую активность, благодаря их выгодному положению в 1945 году и тому факту, что США уже обладали многочисленными гарнизонами и авиабазами за пределами западного полушария, а также такому не менее существенному обстоятельству, что очень многие страны надеялись на экономическую и — иногда — военную поддержку Вашингтона. Напротив, Советскому Союзу было необходимо во что бы то ни стало восстановить страну, а на международной арене главной его заботой было поддержание границ на выгодных Москве условиях, и он не располагал ни финансовыми, ни военными инструментами, чтобы выйти за их пределы. Несмотря на территориальные приобретения в Балтике, северной Финляндии и на Дальнем Востоке, Россия все равно оставалась относительно внутриматериковой сверхдержавой. Более того, сейчас представляется очевидным, что Сталин относился с осторожностью и подозрением к внешнему миру, к Западу, который, как он боялся, не потерпит явных завоеваний коммунизма (пример — Греция в 1947 году), а также к тем коммунистическим лидерам (в частности, Тито и Мао), которые определенно не являлись «марионетками Советов» {882} 882 См. [279, р. 234; 799, р. 155ff; 1305, ch. 9–10]. . Учреждение Коминформа в 1947 году и мощная пропаганда о поддержке революционеров за рубежом были созвучны тому, что происходило в 1930-е годы (и даже раньше, в 1918–1921-м), но в действительности Москва в этот период, похоже, старалась не втягиваться в иностранные конфликты.

Тем не менее, как уже отмечалось, Вашингтон говорил о развертывании коммунистами своего плана мирового господства, который необходимо было «сдерживать». Гарантии, предложенные Греции и Турции в 1947 году, были первым признаком изменения курса, а договор НАТО 1949 года стал самым красноречивым примером. С расширением членства в НАТО в 1950-е годы США фактически пообещали «защищать почти всю Европу и даже некоторые части Ближнего Востока — от Шпицбергена до Берлинской стены и до восточных границ Турции» {883} 883 См. [1222, р. 9]; более подробно — [962; 296, р. 115ff; 661]. . Однако это было лишь началом американского перенапряжения сил. Пакт Рио и особое соглашение с Канадой означали, что США взяли на себя ответственность по обороне всего западного полушария. Тихоокеанский пакт безопасности (АНЗЮС) добавил обязательства в юго-западной части Тихого океана. Конфронтации с Восточной Азией в начале 1950-х годов привели к подписанию нескольких двусторонних соглашений, по которым США обязались помогать странам тихоокеанского побережья — Японии, Южной Корее, Тайваню и Филиппинам. В 1954 году они были подкреплены учреждением СЕАТО (Организация договора о Юго-Восточной Азии), по которому Соединенные Штаты Америки вместе с Великобританией, Францией, Австралией, Новой Зеландией, Филиппинами, Пакистаном и Таиландом пообещали взаимную поддержку для отражения агрессии в этом регионе. На Ближнем Востоке США выступили главным инициатором еще одной региональной организации — Багдадского пакта 1955 года (позже превратившегося в Организацию центрального договора — СЕНТО), в рамках которого Великобритания, Турция, Ирак, Иран и Пакистан объединились против подрывной деятельности и нападения. В других частях Ближнего Востока США заключали или готовили особые соглашения с Израилем, Саудовской Аравией и Иорданией — либо из-за прочных иудео-американских связей, либо в соответствии с «доктриной Эйзенхауэра» (1957), предполагавшей помощь арабским государствам. В начале 1970 года один эксперт заметил, что

Соединенные Штаты Америки располагали более чем миллионом солдат в тридцати странах, состояли в четырех региональных оборонительных союзах и активно участвовали в пятом, имели соглашения о взаимной обороне с сорока двумя странами, являлись членом пятидесяти трех международных организаций и предоставляли военную или экономическую помощь почти сотне стран по всему земному шару {884} 884 [1222, р. 134]. См. также [39; 590; 1159, ch. 11–12]. .

Такой набор обязательств наверняка заставил бы нервничать Людовика XIV или Палмерстона. И все же в быстро сжимавшемся мире, части которого становились все более тесно взаимосвязанными, эти шаги имели свою логику. Где в этой биполярной системе мог провести черту Вашингтон, особенно после того, как его более раннее заявление о незначительности Кореи спровоцировало нападение коммунистов на южную часть полуострова? {885} 885 См. [696, р. 375; 126, р. 61–118]; очень полезные цитаты см. в [1142, р. 27911]. «Эта планета стала очень маленькой, — говорил Дин Раск в мае 1965 года. — Мы должны заботиться о ней целиком — со всеми ее землями, водами, атмосферой и окружающим космосом» {886} 886 [1383, р. 65]. .