С Сулимин - Чудовищные злодеяния финско-фашистских захватчиков на территории Карело-Финской ССР. Сборник документов и материалов

31 мая. Да, проводили и май, а ужасы нашей тифозной жизни продолжаются. Исполнилось 4 месяца, как ежедневно встаю с одной мыслью: как бы покушать, - лишённый общения с внешним миром и даже света и вольного воздуха, и без малейших шансов на скорое освобождение. Положение не из приятных.

4 июня. Сегодня Суоми отмечает 75-летие Маннергейма, но для нас, военнопленных, этот день ничем хорошим не отмечен. Наоборот, с самого подъёма начались неприятные, хотя с виду и пустяшные, беды. Сегодня хлеб получили более гнилой, чем в предыдущие дни, причём оказалось меньше на 50 граммов. Потом обед получили на 2 часа раньше. До следующего дня ждать обеда 20 часов, не особо приятное времяпрепровождение.

7 июня. Для кого весна отрадная, а для меня отрады нет. Да, говорят, что человек 2 раза в жизни бывает глуп: в младенчестве и в старости. Но оказывается, он ещё может глупеть и на почве голода... Ух, если бы привести сюда свежего человека и поместить в нашем помещении, наверное он первое время совершенно бы находился в полном недоумении. Да и немудрено, так как каждый из нас скорее походит на живой труп, на мумию, чем на нормального человека.

9 июня. Сегодня хороший день. За четыре с половиной месяца впервые получили хороший хлеб и, кроме того, получили 0,5 литра очередной добавочной баланды, так что желудок более или менее наполнен.

12 июня. Сегодня переведён в барак здоровых и лишён добавочного пайка.

16 июня. Первый раз получил приказ о выходе на очистку зоны от мусора. Это за четыре с половиной месяца существования в этом лагере. Но дело обстоит крайне плохо. Ни руки, ни ноги не поднимаются. День ото дня всё падаешь и духом и физически.

19 июня. Ходили в баню, получили свежее бельё. В общем, наконец, отдыхаю от вшей и клопов, которые систематически нас съедали зимой.

22 июня. Прошёл ровно год со дня, который остался и будет помниться, как день несчастий и бедствий для всего русского народа, год не принёсший мне каких-либо надежд на лучшее будущее, год, который многие из нас, не задумываясь, согласились бы вычеркнуть из жизни. Год разлуки со всеми живыми и дорогими мне людьми.

23 июня. Ровно год настал, как я получил повестку о явке в Райвоенкомат. Сравниваю два периода жизни - тогда и теперь. Тогда я был жизнерадостный человек с мечтаниями о лучшей жизни впереди А что стало теперь, через год, год несчастий. Вмести нормального человека, только облик человеческий (скелет - ни больше, ни меньше), без всяких надежд на лучшую жизнь в скором времени.

26 июня. Ровно год, как покинул свой любимый дом, родных и близких мне друзей. Но кажется всё это далеко минувшим временем.

30 июня. Умерли Киевский и Лузин, оба в расцвете лет; первый неженат, а у второго остались жена и ребёнок. Да, холод и голод - страшные вещи.

6 июля. Исполнилось 10 месяцев плена.

7 июля. Умер Красной Николай Иванович, - Горьковская обл., Воротынский район, п/о Белявка, пос. Шкириха. Умер в 4 часа дня от поноса.

11 июля. Часовым с вышки в 8 часов дня застрелен из автомата в голову военнопленный Пикин, уроженец Ленинграда, «за нарушение правил внутреннего распорядка лагеря».

17 июля. Итак, все надежды на отправку из этого лагеря рухнули. Сегодня отправят очередную партию. Но я не попал. Вероятно придётся «доходить».

17 августа. Нахожусь в состоянии полной апатии. Ни на что не хочется обращать внимания. Шевелиться нет сил. На отправку в скором времени нет никакой надежды.

20 августа. День рождения любимой дочки Люси. Я не могу даже взглянуть на своего первенца.

24 августа. Сегодня совершил глупость - во время прогулки подобрал мухомор и съел его сырым. От этого весь день кружилась голова и расстроился желудок.

1 сентября. Оказывается, нет той глупости, на которую был бы неспособен голодный человек. В пятницу ходил в баню и по дороге набрал грибов, причём не грибов, а разной дряни. Но так как сварить негде, то съел их сырыми, от чего получил боль, расстройство желудка, понос. Хорошо ещё, что всё прошло через одни сутки.

Да, пролетело и лето 42 года, а нашему полуголодному существованию не предвидится конца.

3 сентября. Зуйкова перевели в барак больных. Изолирован от остальных военнопленных.

5 сентября. Исполнилось год нашему существованию в Суоми, лучше было бы не жить этот год, так как ничего, кроме лишений и страданий, он не принёс. Даже какой-либо надежды на нормальную человеческую жизнь мы не имеем.

Сегодня в последние дни жизни произошло нечто необыкновенное. Силами военнопленных провели вечер самодеятельности Что-то год грядущий нам готовит?

6 сентября. Воскресенье. Получили хорошие пайки чистого хлеба. В 12 часов получаю сообщение, что умер Зуйков. Итак, - вечная память ещё одному военнопленному, перешедшему в мир неведения.

9 сентября. Умерли Зайцев Василий Григорьевич и Баринов Игнат, Горьковская обл., Пильновский район, станция Княжины, д. 20. Отец Баринова - Потап Алексеевич. Город Горький, ул. Коммунальная, д. 14.

13 сентября. Положение с питанием, да и вообще отношение к военнопленным, изменилось в сторону ухудшения.

Примечание. В конце блокнота-дневника имеется календарь, в котором вычеркнуты прожитые в лагере дни до 13/IX 1942 г.

Финский солдат, сидевший до отправления на фронт в тюрьме Кейлие, рассказал:

«Я видел в Кейлие пленных красноармейцев. У них отняли сапоги и босых отправили на полевые работы. Чтобы не поранить ноги, красноармейцы привязали к своим ногам доски и обвернули их тряпками. Финские власти в таком виде водили их по городу, показывали народу: вот, мол, в чём воюют русские солдаты.

Финский прапорщик в своём дневнике записал: «Захвачены военнопленные. Устали. Некоторые не в силах двигаться. Их мучает рвота, изрыгающая непереваренную траву.

Похороны военнопленных. С трудом роют могилу. Кто-то из солдат меняет 5 марок на 5 рублей. Пленный просит: «Сколько-нибудь хлеба»...

Рейно Рекола, финский лейтенант, взятый в плен нашими бойцами, признался:

«Если нет специального приказа доставить военнопленного в штаб, финны допрашивают его на месте и убивают».

Солдат 7-го пограничного егерского батальона Саллинен, бывший до войны студентом Хельсинкского университета, писал своим родным с фронта: «Вчера расстреляли двух «рюсся», отказавшихся приветствовать нас... Уж мы покажем этим «рюсся»!»

Солдат Вяйне Неваранта из 21 отдельного батальона, сдавшийся в плен 10 января 1942 г., показал:

«Я видел в районе Ванжозеро, когда на поле боя осталось два десятка раненых красноармейцев, что к раненым красноармейцам подошёл лейтенант Ниеми, который застрелил красного командира и нескольких пленных красноармейцев. Он же отдал приказание одному из автоматчиков добить остальных. Так были добиты более двух десятков раненых красноармейцев».