Антон Деникин - Кто спас советскую власть от гибели

Пособников в разделе России среди вождей Белого движения не нашлось. И потому в польской главной квартире было решено: « так как официальное строительство Украины выявило бы наше враждебное отношение к Деникину, что для нас невыгодно », то эти планы надлежало скрывать и от Деникина, и от Антанты, и к выполнению их « можно приступит только после падения Деникина ». Так гласила инструкция, данная Пилсудским генералу Листовскому, командовавшему Волынским фронтом.

Никогда, конечно никогда никакаяРоссия — реакционная или демократическая, республиканская или авторитарная — не допустит отторжения Украины. Нелепый, безосновательный и обостряемый извне спор между Русью Московской и Русью Киевской — есть наш внутренний спор, никого более не касающийся, который будет разрешен нами самими. «Отторжение» в 1920 году оказалось совершенно непосильным для польской армии, даже перед лицом пораженческой советской власти и разбитой красной армии Тухачевского. Поэтому так легко, вслед за сим, по Рижскому договору, и Петлюра, и Украина были брошены поляками на произвол судьбы.

Просто и ясно.

Но вот генерал Кутшеба задает вопрос: «Верно ли, что Польша предала украинцев?» И отвечает:

«Если бы не польско-украинская кровь, пролитая со имя этою дела, если бы не политическая программа 1920 года, быть может, не существовала бы сегодня Украина, как самостоятельная республика»...

С чувством удивления и... стыда за автора читаешь эти строки. Во первых, как известно, первоначальная инициатива признания Украины исходила от немцев, а во вторых... не дай Бог, генерал Кутшеба, чтобы ваша родина стала когда-нибудь такой « самостоятельной республикой », как советская Украина...

Таким образом, в свете исторической правды «борьба против российской реакции», «высокая историческая задача освобождения украинского народа», непризнание Деникиным государственной самостоятельности Польши» и проч., и проч. — все это оказывается лишь неудачным камуфляжем безграничного национального эгоизма. Вопрос в те роковые дни сводился исключительно к разрешению страшной по своей простоте и обнаженности дилеммы:

— Содействовать ли национальному возрождению России или, по крайней мере, не препятствовать ему? Или же способствовать коммунистическому порабощению России и её разделу?

Большевизм победил.

Каковы результаты этой победы не только для России, но и для всего мира — об этом говорить теперь нет надобности. Но было бы непростительным заблуждением считать, что приведенная здесь история закончена. Она продолжается. Мир вновь стоит перед событиями грозными и кровавыми. Большевицкая пропаганда и большевистское золото разлагаюсь жизнь народов, в том числе и Польши. Русско-польская рана кровоточит по прежнему. По прежнему ненависть заглушает голос крови и рассудка. Те планы, которыми задавался в 1919-1920 годах маршал Пилсудский, и тот метод, который он применил тогда не только в отношении Вооруженных сил Юга России, но и в отношении союзных Франции и Англии — как видно из появившихся официозных «воспоминаний» — находят оправдание и одобрение в польских правящих кругах и сегодня. По крайней мере осуждения им не слышно. Мало того, недавно, по случаю пребывания в Варшаве румынского короля Кароля, официоз министра иностр. дел Бека «Польское политическое агентство» привел слова, обращенные в 1922 г. маршалом Пилсудским к румынскому королю Фердинанду: « От моря Балтийского до моря Черного живет одна и та же нация, хотя и носит различные национальные цвета...» И многозначительно добавил: « Польша и Румыния решили строить свои судьбы, согласно их собственной воле и своими собственными силами »...

Если «программа» и «методы» маршала Пилсудского не подвергаются осуждению и пересмотру, то это обстоятельство, с одной стороны, ставит под большое сомнение ценность современных международных обязательств Польши, и с другой — вызывает призрак новой братоубийственной войны, исключая возможность действительного замирения Востока.

Предостережения истории, как видно, не идут впрок... Те круги, которые питают надежду на сотрудничество Германии в «восточных планах», могут жестоко обмануться. Данцигский коридор, Поморье, верхняя Силезия, быть может, часть Познани, это — реальность. Украина-же — иллюзия, обманывавшая не раз жестоко и шведов, и поляков, и немцев. Не исключена, ведь и такая возможность, что «стратагема маршала Пилсудского» обернется другим концом, что Гитлер в решительный момент использует ее в отношении Польши так, как Пилсудский применял ее некогда в отношении России...

Итак, «дилемма»поставлена перед Польшей вторично и ждет спешного и теперь уже окончательного решения. Ибо сроки близятся: на востоке происходят знаменательные процессы самопожирания большевизма и пробуждения Национальной России. Никто и ничто не в силах остановить эти процессы.

В необыкновенно сложной и тревожной конъюнктуре своего внутреннего и международного положения Польша, волею судеб и следствием своей политики, поставлена между молотом и наковальней. И не раз еще, быть может, неповинному польскому народу придется горько пожалеть о том, что в 1919 году вожди его предали Россию.

А. ДЕНИКИН.