Александр Рязанов - Оренбургский край. Исторический очерк.

В развитии хозяйственной жизни казачьего населения в последний период перед империалистической войной наблюдается большой подъем, вызванный отчасти мерами правительства, а главным образом постройкой жел. дорог в губернии, которые обеспечили дешевый и удобный выход хлеба и продуктов животноводства из пределов края. В этом отношении сыграли огромную роль Ташкентская и Сибирская жел. дороги.

Чтоб охарактеризовать экономическую жизнь Оренбургского казачества приводим здесь некоторые статистические данные о его хозяйственном положении за 1914 г.

При народонаселении 517 тыс. душ обоего пола войско обладало 7448000 десятин. В наделах станичных обществ находилось 6103000 десятин; в наделах офицеров и чиновников — 506000 десятин; запасных войсковых земель — 370000 дес.; земли специального назначения — 10226 дес.; под лесами — 439383 дес. и прочих земель — 18186 дес. Неудобной земли считалось 410350 дес.; лугов 271406 дес.

На каждую мужскую душу населения приходилось удобной земли — 22 дес., леса 2,1 дес., средне-удобной — 2,1 дес., а всего — 26,5 десятин.

Главными занятиями населения были: земледелие и скотоводство. В 1914 г. войсковым населением было засеяно 850751 дес. земли, с которых было собрано 3571190 четвертей хлеба, т. е. по 5,7 четвертей на каждую душу населения. Избыток хлеба, который мог поступить в продажу, исчислялся в 1683053 четверти, т. е. по 2,7 четверти на каждую душу населения.

При средне-справочных ценах на хлеб: пшеница — 64 коп., овес и рожь по 50 коп. за пуд, от продажи этого хлеба могло быть выручено 6762923 руб., т. е. по 12 рублей 49 коп. на каждую душу населения.

Кроме того было собрано овощей 449491 четверть, т. е. по 0,7 четверти на каждую душу населения.

На 1-е января 1915 года у казачьего населения состояло скота: лошадей — 286094, верблюдов — 1966, коров — 382637, овец и коз — 539124, свиней — 28936, а всего 1239457 голов, т. е. на каждые 100 душ населения обоего пола приходилось 197 голов скота.

Из подсобных промыслов сельского хозяйства наиболее крупными доходами населения было маслоделие. В 1914 г. в войске было выработано 60164 пуда масла, проданного на сумму 791743 руб.

Кроме того от садоводства получено 5953 руб., от пчеловодства — 27700 руб. и от рыболовства — 87539 рублей.

В войске существовало 824 промышленных заведения, общая продукция которых исчислялась в 4421495 руб.

Из кустарных промыслов наиболее крупным являлось пуховое производство, давшее войску 457293 руб. валового дохода.

Годовой оборот торговли на территории войска составлял 3533986 рублей.

Из приведенных нами статистических данных усматривается, что доход войскового населения был не особенно высок, несмотря на огромные хозяйственные ресурсы, которые находились в его распоряжении. Это явление объясняется главным образом низкими ценами на продукты сельского хозяйства, которые обусловливались дальними расстояниями от потребляющих рынков и отсутствием промышленных центров и многолюдных городов.

Долгое время большим тормозом в развитии сельского хозяйства у войскового сословия являлось отсутствие дешевого кредита, что создавало весьма благоприятные условия для процветания кулачества, эксплуатирующего казачью бедноту. Только в последние годы перед империалистической войной в войске развились кредитные товарищества, давшие могучий рост. К 1 января 1915 г. среди войскового сословия функционировало 121 кредитное товарищество, охватившее 71,8 % всех казачьих дворов и сделавшее годовой оборот 4177650 руб.

При сравнительно небольшом уровне доходности хозяйства, каждый казак по достижении строевого возраста был обязан затратить 250—300 рублей на приобретение строевого коня, обмундирования и снаряжения. Кроме того войсковое население отбывало значительные денежные и натуральные общественные повинности, которые в общей сложности исчислялись до 50 руб. на каждую душу мужского населения в возрасте от 17—55 лет в год. Таким образом казачество несло перед государством за обладание своими землями весьма, значительную повинность, как в виде военной службы, в виде денежной и натуральной повинности, которые поглощали весьма значительную долю избыточного труда, а для беднейшей части населения войска составляли непосильную тяжесть.

Агрономическая помощь населению находилась в самом зачатке. Народное образование стояло на весьма невысокой степени развития, но грамотность охватывала 77 % всего населения станиц.

В силу вековой традиции казачество продолжало цепко держаться своих сословных привилегий, особенно его зажиточная верхушка. Казачество владело обширными душевыми наделами на общинном праве, но эксплуатировать эти земли могли только зажиточные классы станицы, между тем как бремя военной службы с ее материальными затратами одинаково падало на все население войска.

Под влиянием этого имущественного неравенства уже с 90-х годов прошлого столетия, после неурожая в 1891—1892 г.г., в войске начался процесс классового расслоения. Обедневшая часть казачьего населения, не имея средств для обработки своих душевых земельных наделов, сдавала их за бесценок в аренду кулацким элементам станицы и уходила на отхожие промыслы, — на заводы и золотые прииски, где соприкасалась с промышленным пролетариатом и заражалась его политическими настроениями. Под действием непосильных материальных затрат, сопряженных со снаряжением на службу за свой счет, этот процесс классового расслоения стал развиваться довольно быстро, и среди беднейших казаков проявилось стремление освободиться от казачьей кабалы, путем перехода в мещанское сословие.

Чтобы остановить процесс пролетаризации станицы, правительство после революции 1905 г. стало выдавать казакам 100 рублевое пособие для снаряжения на военную службу. Это до некоторой степени замедлило пролетаризацию станицы, хотя и не остановило совсем. Далее, чтоб сохранить казачество, правительство в ряде манифестов в 1907 г. подтвердило «исконное право» казаков на занимаемые ими земли «на вечные времена». Эти манифесты имели сильное воздействие на колеблющиеся элементы станицы и укрепили «казачьи настроения».

После революции 1917 г. на первом Войсковом Съезде среди некоторых депутатов еще раз проявилась тенденция к «расказаченью», но подавляющее большинство, стоявшее на «казачьей платформе», оказалось сильнее, и эти тенденции были быстро ликвидированы.

В ряде съездов в 1917 г. казачество установило свою политическую платформу, требовавшую полной автономии в управлении и неприкосновенности не только своих земельных наделов, но и закрепления за ними на праве собственности земельных «недр», с их ископаемыми богатствами.

Это требование сохранения сословных привилегий шло в разрез не только интересам революционного пролетариата, стремившегося к уничтожению сословных привеллегий, но и в разрез интересам малоземельного крестьянства, которое стремилось революционным путем уничтожить право собственности на землю.