Фриц Гаузе - Кёнигсберг в Пруссии: история одного европейского города

Ноябрьская революция 1918 года {131} 131 Ноябрьская революция 1918 года в Германии — началась 3–4 ноября восстанием в Киле, 7.11.1918 г. в Мюнхене провозглашена «демократическая и социальная республика Бавария»; 9.11 в Берлине проведена генеральная забастовка, в результате которой была свергнута монархия и провозглашена парламентская республика. С возникновением Веймарской республики после выборов в Национальное собрание 19 января 1919 г. и созданием парламентарного правительства во главе с рейхсканцлером Эбертом 13 февраля 1919 г. революционный процесс закончился. , завершившая целую эпоху в немецкой и прусской истории и одновременно открывшая новую эпоху, относится к важнейшим событиям нашей истории. Однако в Кёнигсберге она внешне проявилась настолько незначительно, что даже трудно определить её значение. Негативные симптомы развала старого порядка, старых связей, которые до сих пор считались необходимыми, произвол и распущенность, усиленные поражением, и неизвестность в отношении будущего Германии и Восточной Пруссии — всё это проявилось яснее и чётче, чем первые скромные ростки того нового, которое хотели построить. Как любая перестройка, так и эта принесла с собой не только ориентированные на будущее идеи, но и привела в движение все низменное в человеке, замутившее новое начало.

В ноябре 1918 года инициатива исходила не из Восточной Пруссии. События в Кёнигсберге последовали за берлинскими и повторили их в более слабой форме. В то время, как лучшие люди города находились ещё на фронте, за их спиной пала монархия, во имя которой они воевали, так как усматривали в ней национальную форму своего государства. Командующий генерал ночью передал свою шпагу радикальному крикуну {132} 132 Радикальному крикуну — чтобы предотвратить кровопролитие, генерал передал своё оружие студенту Э. Шайеру, когда тот с солдатами ночью ворвался к нему домой и потребовал сдать командование. . Малосознательные солдаты собирались под красными флагами на демонстрации. Организовывались солдатские и рабочие Советы, самостоятельно наделявшие себя большими полномочиями. Они соперничали друг с другом, принимали невыполнимые решения, о которых сразу же и забывали. И всё это имело место в тот период, когда запасы топлива и продуктов питания уменьшались, когда фабрики и заводы остановились из-за нехватки сырья и нежелания рабочих трудиться. Не стоит здесь упоминать тех, чьими именами в ту пору заполнялись колонки газет, а именно председателей разных Советов. Никто из них не создал ничего нового, не указал дорогу в будущее. И лишь благодаря их посредственности переворот в городе прошёл без кровопролития, уличных боёв и баррикад.

Хотя радикалы кричали громче других, но не они, а трезвые и умеренные силы, в особенности социал-демократы под руководством Фридриха Эберта, отвергавшие большевизм и выступавшие за парламентскую демократию, определяли дальнейший путь развития. С ними сотрудничали деятели старого режима, желавшие оградить государство и народ от полного развала и анархии. Так, хорошо зарекомендовавший себя оберпрезидент фон Батоцкий, другие высокие чины не покинули своих постов, хотя им и пришлось пережить много неприятного. Президента полиции сменили лишь в 1919 гаду. Его место занял секретарь социал-демократической партии Йозеф Люббринг, объявивший большевизму бескомпромиссную войну. Два деятеля, имевшие большие заслуги, но угодившие в центр политического внимания и пользовавшиеся дурной славой «продолжателей войны», обербургомистр Кёрте и председатель депутатского городского Собрания Диришле, были освобождены от должности. Оба ненадолго пережили собственное падение и падение своей отчизны. Обязанности обербургомистра временно исполнял социал-демократ Альберт Боровский, но вскоре уступил эту должность городскому казначею Эрдманну. Одним словом, Кёнигсберг в это бурное время был, так сказать, без обербургомистра, пока в августе 1919 года на эту должность не избрали Ханса Ломайера.

Из большого количества возникших повсюду рабочих и солдатских Советов в конце концов создали «Восточно-Прусский провинциальный Совет рабочих и солдатских депутатов», возомнивший себя организатором и представителем политической деятельности всей провинции. Его самой большой заслугой являлось то, что на одном из своих съездов, который состоялся в начале феврала в Доме союзов в Тиргартене, он не пошёл на то, чтобы превратить демократическую Ноябрьскую революцию в коммунистическую «февральскую», а встал на сторону Эберта и Национального собрания, которые «сами должны принять решение о дальнейшем политическом развитии отечества». Решение отнюдь не являлось само собой разумеющимся. Существовали мощные силы, как в Советах, так и в Независимой социал-демократической партии, которые хотели бы преобразовать Германию в государство Советов по российскому образцу.

В Кёнигсберге эта опасность была особенно велика, поскольку Красная армия стояла недалеко от восточно-прусской границы. По этой причине трезвые головы всех партий дружнее, чем в других местах, объединились против радикализма. В Кёнигсберге существовали и такие силы, которые были готовы открыть ворота стучащейся в двери мировой революции. Они действовали прежде всего в отрядах так называемого солдатского и матросского ополчения, созданных по постановлению Совета солдатских депутатов и легализованных законом от 12 декабря. Ополчение насчитывало примерно 1000 человек и в своём большинстве состояло из уголовных элементов. Руководил им Комитет из семи человек, заседавший в замке. Ополчение терроризировало граждан. В дальнейшем предполагалось преобразовать его в первые отряды немецкой Красной армии. Выборы в германское и прусское Национальные собрания всё же удалось провести. И когда 2 марта 1919 года впервые избрали городских представителей по новому избирательному праву, то террор в городе достиг своего апогея. Коммунисты не принимали участия в выборах. Победила Независимая социал-демократическая партия Германии (НСДПГ), она получила 29 мест, СДПГ — 21 место, Немецкая народная партия — 20 мест, демократы — 17, немецкие националисты — 8, центристы — 3 места. Хотя так называемые бюргерские партии оказались в меньшинстве, но поскольку СДПГ давно была известна в качестве демократической партии, то большинство избирателей на этих выборах высказалось против системы Советов.

Претворить в жизнь волю народа выпало на долю Августу Виннигу, являвшемуся с января месяца рейхскомиссаром Восточной и западной Пруссии, а с июня и оберпрезидентом провинции с резиденцией в Кёнигсберге. В качестве рейхскомиссара оккупированных бывших русских территорий {133} 133 Оккупированные бывшие русские территории — территории Литвы и Латвии, оккупированные немецкими войсками до вступления в силу Версальского мирного договора. ему пришлось отказаться от немецкой восточной политики. Будучи комиссаром этих территорий он видел опасность, грозившую Восточной Пруссии извне. Осознание этого факта — а этого не хватало большинству прусских политиков — стало определяющим в его дальнейшей деятельности. Целью Виннига являлось восстановление государственного авторитета, основанного на широком надпартийном политическом доверии. И когда он после переговоров с народным ополчением не достиг этой цели и неудачей закончилась его попытка создать городское ополчение, то он прибегнул к единственному оставшемуся в руках правительства средству, к военным добровольческим корпусам. Им удалось 4 марта 1919 года сломить террор Красных матросов. Военной стороной операции, при проведении которой было несколько раненых и убитых, руководил командующий генерал, а политическую ответственность нёс Винниг. Красный террор не сменился белым. Горожане смогли облегчённо вздохнуть. Независимцы и спартаковцы кричали об угрозе революционным свободам, исходящей от реакции, о «кровавой бойне» 4 марта и «нечеловеческой жестокости» солдат. Да и социал-демократы, которые запутались в идеологии классовой борьбы, поддерживали этот тон и с неблагодарностью отзывались о своём товарище Винниге. И только благодаря влиянию своей личности Виннигу удалось предотвратить всеобщую забастовку. Он добился также роспуска народного ополчения и создания нового народного полка на казарменном положении в качестве дисциплинированного отряда, подчинявшегося командующему генералу. Новая полицейская служба безопасности взяла на себя заботу о сохранении порядка в городе. И чем лучше работали новые демократические власти, чем большее число шатавшихся без дела солдат было демобилизовано, тем во всё большей степени теряли своё влияние Советы рабочих и солдатских депутатов. И когда они в конце 1919 года были распущены правительством, то никто не выразил недовольства.