Дэвид Рол - Боги Авариса

Здесь важно подчеркнуть, что мы имеем дело не с воображаемым путешествием в вымышленные места. Это описание настоящего плавания к конкретным географическим пунктам Восточного Средиземноморья. Я не единственный, кто придерживается такой точки зрения, о чем свидетельствуют слова профессора Думаса.

«Гавани, изображенные на этом миниатюрном фризе, не являются плодом воображения художника. Это настоящие места… В сущности, эту настенную роспись можно рассматривать как примитивную морскую карту…» {174} 174 Ibid, p. 27.

На побережье (над сценой шторма) есть здания и сельскохозяйственные угодья со стадами овец и крупного рогатого скота. С левой стороны женщины достают воду из колодца. Еще дальше слева на отдельной сцене изображены двое мужчин с благородной осанкой, встречающиеся на вершине соседней горы. Оба одеты в белые плащи с красной оторочкой. Лидера справа сопровождают люди, одетые в балахоны, в то время как за лидером слева идут обнаженные по пояс слуги в коротких юбках, типичных для Эгейского региона. У всех мужчин черные волосы, зачесанные на такой манер, который современный наблюдатель назвал бы пижонской челкой. Обстановка этой сцены напоминает встречу двух правителей, принадлежащих к одной и той же культуре. Можно ли считать это формальным мирным договором между предводителем флота, потерпевшего кораблекрушение, и местным правителем гористой страны (возможно, хурритским царем), запечатленным в манере, типичной для Гомера и Вергилия?

Справа от зданий и под сценой с пасущимися стадами мы видим ряд марширующих солдат. Они ведут нас по северной панели к северо-восточному углу комнаты. К сожалению, на этом месте фреска обрывается, но по отдельным неприкрепленным фрагментам Телевантоу смогла восстановить сцену большого города (город II), к которому направляются войска. Потом мы переходим к началу восточной панели, где на нескольких отреставрированных фрагментах изображен другой город (город III), расположенный в устье реки.

Ненадолго вернемся к марширующим солдатам, потому что они заслуживают более подробного рассмотрения. Воины несут большие прямоугольные щиты из дубленой кожи — судя по описанию Гомера, такие же, как у ахейских воинов, сражавшихся в Троянской войне:

Быстро Аякс подходил, пред собою несущий, как башню,

Медный щит семикожный, который художник составил

Тихий, усмарь знаменитейший, в Гиле обителью живший;

Он сей щит сотворил легкодвижимый, семь сочетавши

Кож из тучнейших волов и восьмую из меди поверхность.

Солдаты также вооружены длинными метательными копьями, а из-за больших щитов выглядывают ножны мечей. Но самое интересное — каждый воин носит шлем с клыками вепря, увенчанный плюмажем. Это опять-таки типичный атрибут эгейских воинов бронзового века; точно такой же шлем носил критянин Мерион в «Илиаде»:

Вождь Мерион предложил Одиссею и лук и колчан свой,

Отдал и меч; на главу же надел Ааэртида героя

Шлем из кожи, внутри перепутанный часто ремнями,

Крепко натянут он был, а снаружи по шлему торчали

Белые вепря клыки, и сюда и туда воздымаясь

В стройных, красивых рядах; в середине же полстью подбит он.

Переходя к восточной панели, мы видим город III, стоящий в устье реки. Это начало удивительного фриза, по всей длине которого змеится экзотическая река; ученые часто называли это сцену «нилотическим ландшафтом», предпочитая не говорить прямо о названии реки. Но давайте не будем играть словами: эту действительно Нил, и наши путешественники достигли своей главной цели — Египта.

Разнообразные элементы ландшафта оставляют мало места для сомнений. Вокруг реки в песчаной местности растут финиковые пальмы, ее берега заросли папирусом; в одном месте дикая кошка преследует гуся, а в другом крылатый грифон изображен в прыжке перед полетом. Все эти элементы (возможно, за исключением фантастического грифона) полностью соответствуют представлениям о таинственной Земле Фараонов. Разве это может быть какая-то другая река, кроме Нила?

Речная сцена представляет собой не просто декоративную фреску (хотя это замечательное произведение искусства), но и отражает воспоминания о настоящей реке — возможно, воспроизведенное художником на основе личного опыта. Содержание фрески отличается точностью и информативностью. Более того, по словам Думаса, «изображение выполнено в картографической проекции (т. е. вид сверху)». Иными словами, сцена представлена в виде карты, что будет иметь особенно важное значение, когда мы дойдем до обсуждения города на левой стороне южной стены, к которому ведет река.

Христос Думас полагает, что «нилотическая» речная сцена имеет еще одну функцию.

«Изображая реку на восточном фризе, художник временно прерывает описание морских эпизодов и — во многом на манер Гомера — вставляет подробное описание континентального ландшафта… Возможно, этим эпизодом художник хотел указать на долгое пребывание флота в речной дельте…» {175} 175 Ibid, p. 48.

Итак, время тоже является элементом этой истории. Проплыв по морю и пройдя по суше, хорошо вооруженные путешественники задержались в экзотической стране. Разумеется, мы не знаем, как долго это продолжалось. Думас развивает мысль о долгом пребывании в Египте, выдвигая предположение, что мы должны определить города на обоих концах речной панели как один и тот же порт — место, куда пришли индоевропейцы (город III), и место, откуда они впоследствии ушли (город IV), чтобы вернуться на родину (город V).

«Город IV, как и город III, одновременно расположен на побережье и в речной дельте, поэтому логично предположить, что на самом деле это одно и то же место. Вероятно, повторяя их на фризе, художник хотел подхватить нить истории о морском путешествии после вставки с описанием экзотической страны» {176} 176 Ibid. .