Юрий Борисов - Дипломатия Людовика XIV.

Религиозная политика Людовика XIV была противоречивой, нереалистической. Она порождала в Европе конфликтные ситуации, наносившие ущерб интересам Франции. С одной стороны, внутри страны король проявлял жестокость, доходящую до абсолютной нетерпимости в вопросах веры, с другой — вынужден был считаться с протестантскими государствами. Это был заколдованный круг.

— Вы правы, Альбер. Беспринципность была присуща как теории, так и практике королевской дипломатии. Ее методы были далеки от цивилизованных норм, уже в те времена утверждавшихся, хотя и с большим трудом, в международном праве.

На протяжении долгого царствования Людовика XIV подписанные его представителями международные обязательства нарушались неоднократно. Святость договоров попиралась. Так, 9 марта 1685 года Людовик XIV приказал своему послу в Турине немедленно денонсировать договор с герцогом Савойским, хотя до истечения срока его действия оставалось еще четыре года. Причина? В Версале считали, что герцог не лоялен, предает интересы Франции. Лишившись французских субсидий, савойский правитель нашел выход. Он уволил 2 тысячи пехотинцев и 800 кавалеристов. Расходная часть бюджета герцогства была сокращена 9.

Итак, принципы и беспринципность, переговоры и войны, величие и бессилие короля, расчеты и просчеты его дипломатов. А создавало ли внутреннее положение страны благоприятные предпосылки для ее дипломатической деятельности?

Людовик XIV нарисовал в своих «Мемуарах» противоречивую картину состояния французского общества. Он писал, что «беспорядок царил повсюду»; финансы были «истощены до такой степени, что едва удавалось находить необходимые ресурсы»; сохранялось «неистовство дуэлей», «наиболее трудным делом было реформировать» судебное ведомство 10.

Да, денег в королевской казне на государственные расходы не хватало. И чиновники не справлялись со своими обязанностями, особенно на местах. И дуэли не прекращались. И судебная реформа назрела. И спокойствия в королевстве не было. Народные волнения в первые годы личного правления Людовика XIV потрясали страну. Они неизменно подавлялись военной силой. В районе Булонэ (нынешний департамент Па-де-Кале) в 1662 году население выступило против налогов. 400 крестьян отправили на галеры. Прошло несколько лет, и народное восстание охватило район Виварэ (в наши дни — департамент Ардеш). Возглавил восставших дворянин, бывший офицер Антуан дю Рур. Расправа была беспощадной. Мушкетеры д'Артаньяна вместе с солдатами трех пехотных полков — всего 5 тысяч человек — повесили 100 мятежников, 600 — сослали на галеры. Дю Рура казнили. Труп рассекли на куски и выставили у ворот города Обенас (529 км от Парижа) 11.

Ограниченные, локальные народные волнения серьезной угрозы для абсолютистского режима не представляли. Войн молодой монарх в течение десяти лет не вел. Пушки на границах молчали. Хорошее время для дипломатии.

Как оценивал Людовик XIV международное положение Франции в 1661 году? В своих «Мемуарах» он писал: «Испания — не только без финансов, но и без влияния, неспособная ни к какому большому усилию ни в сфере денег, ни в сфере людей, занятая войной с Португалией»; Англия «склоняется к Франции»; Дания «думает только о мире»; «со стороны императора нет никакой опасности», а германские князья «живут в обстановке постоянного недоверия». Не выпали из поля зрения короля и голландцы. «В моей дружбе они видели свою главную поддержку», — замечал Людовик.

В Италии шла острая борьба французов с австрийцами и испанцами. Франция поддерживала дружественные отношения с крупными итальянскими государствами. Людовик писал: Савойя, «управляемая моей тетей, относилась ко мне очень благосклонно»; «Венеция, занятая войной с Турцией, заботливо сохраняла союз со мной»; «герцог Тосканы снова объединился со мной благодаря женитьбе его сына на принцессе из моей семьи»; Парма. Модена, Мантуя «были моими друзьями и союзниками» 12.

— Хотел бы сказать несколько слов по поводу этой идиллической картины, — прервал молчание Франсуа. — Испания... Она переживала глубокий, безысходный, казалось, социально-экономический кризис, и ее международные позиции были ослаблены. Но гигантская империя сохранялась. В ее состав входили кроме Испании также север Италии, бывшее Миланское герцогство, Тоскана, Неаполь, Сицилия, Сардиния, испанские Нидерланды, фантастические колониальные владения: часть Вест-Индии (Куба, восточная половина Сан-Доминго); почти вся Южная Америка (кроме захваченной португальцами Бразилии), Центральная Америка (исключая Москитный берег и Гондурас). Да и в Северной Америке испанцы владели Мексикой, Флоридой и Западной Луизианой. В юго-восточной Азии им принадлежали Филиппины.

Но это был колосс на глиняных ногах. И трудно согласиться с тем, что Испания являлась для французского монарха врагом номер один. Угрозу, более серьезную для Людовика, представляла Священная Римская империя германской нации, хотя Вестфальский мир 1648 года закрепил ее раздробленность. Это был конгломерат 300 светских и духовных княжеств, городов и владений 1500 рейнских рыцарей. В центре внимания французской дипломатии находились наиболее крупные государства: на северо-востоке и в центре Германии — Бранденбург, Саксония и Мекленбург; на западе — Гессен, Ганновер и Брауншвейг; на юге и юго-востоке — Вюртемберг, Бавария, Австрия. Политическим влиянием в Европе пользовались архиепископы Майнца, Трира, Кёльна, Зальцбурга. Император фактически сохранял лишь свой титул и право присвоения дворянских званий. Реальной власти он не имел.

Позиции Франции как гаранта Вестфальского мира были в Германии прочными. Она имела своего постоянного представителя при имперском рейхстаге в Регенсбурге (Бавария). Рейнская лига, созданная в 1658 году по инициативе Мазарини и электора Майнца, объединила ряд германских государств и стала орудием французской дипломатии в ее борьбе с австрийскими Габсбургами и Голландией. У Людовика XIV были все основания считать Рейнскую лигу «полезной в Германии». Правда, это дорого стоило. Пришлось королю оплачивать содержание 10 тысяч солдат лиги, в их числе 2500 французов. Но власть Франции в Эльзасе окрепла; она присоединила в 1681 году Страсбург и установила контроль над левым берегом Рейна. Что ж, игра стоила свеч! Ваше мнение, Юрий?

— А на самом деле, стоила ли? Отвечала ли такая политика национальным интересам Франции? Приведу слова русского историка Кареева: «В отдельных случаях войны Людовика XIV могли вытекать из того или другого понимания интересов государства, даже, пожалуй, совпадать с ними, но общая основа его внешней политики была порождением психологии абсолютизма, в котором интересы самой власти объединялись не столько с интересами нации, сколько с интересами династии» 13.