Вячеслав Кондрашов - Рихард Зорге

Начали развиваться отношения с подполковником Оттом, также нуждавшимся в постоянном консультанте, хорошо знавшем Японию. Подполковник должен был готовить донесения в Берлин о состоянии японской армии, проводимых в ней мероприятиях, вооружении, направленности боевой подготовки и других подобных вопросах. Того, что он видел своими глазами в артиллерийском полку, было недостаточно, а незнание японского языка не позволяло ему в полной мере ориентироваться в происходящих в стране событиях. Поэтому рапорты Отта отличались краткостью и малой информативностью, что вызывало недовольство в Берлине. Державшийся вначале настороженно, германский разведчик постепенно изменил отношение к Рихарду, тем более что знал о его регулярных встречах с опытнейшим послом. И однажды рискнул, показав Зорге черновики очередного готовящегося им доклада. Журналист внимательно прочитал их, подумал и стал диктовать новый текст, в который были включены особенности политической ситуации в Азии, требовавшие развития японской армии, и другие важные дополнения. Документ получился полным и обстоятельным, и вскоре из Берлина на него пришел положительный отзыв.

Теперь Отт готовил все свои информационные донесения только после их предварительного обсуждения с Зорге. Он показывал журналисту все имеющиеся у него материалы, знакомил с заданиями, полученными из штаб-квартиры абвера. В некоторых случаях Рихард сам писал рапорты за Отта, запоминая их содержание. Он также стал главным поставщиком последних японских новостей для немецкого разведчика, делясь с ним сведениями, полученными от коллег в журналистском корпусе. Для подполковника это была еще одна большая удача, так как он не мог читать газеты, а о встречах с много знающими о ситуации в стране людьми не мог даже мечтать.

Помогала развитию отношений и жена Отта Хельма, приглашавшая Рихарда на семейные праздники, поездки на море, дружеские вечеринки. Зорге стал лучшим другом и незаменимым помощником немецкого офицера. Подполковник абвера полностью доверял ему, постепенно открывая доступ ко многим своим секретным материалам. Однажды он попросил Рихарда помочь ему подготовить очень важный документ. Необходимо было провести анализ деятельности разведывательных структур японской армии, их организации, решаемых ими задач, в том числе ведения антисоветской шпионской работы. На стол были выложены все имевшиеся у Отта материалы, и Рамзай приступил к работе. Получился объемный документ, который немедленно был отправлен в Берлин.

Достигнутое положение, возможность получать важные сведения закрытого характера позволили перейти к следующему этапу разведывательной операции. Зорге оценил обстановку вокруг себя. Наружка по-прежнему ходила за ним по пятам, однако он уже изучил все ее методы. По опыту своей предыдущей работы он знал, что нельзя уходить от наблюдения, относиться с неуважением к сотрудникам, следящим за ним, ставить их в тупик своими действиями. Напротив, разведчик пытался установить с ними доброжелательный контакт, даже подсовывал некоторым полицейским небольшие подарки по праздничным дням. В результате у него не было жесткого противостояния с агентами наружного наблюдения, которые в конечном итоге привыкли к многочисленным контактам своего подопечного. Теперь можно было надеяться, что встречи с членами его группы не привлекут особого внимания контрразведки.

В конце 1933 года в одном из баров Токио встретились два иностранца. Что-то тихо сказали друг другу и продолжили беседу за отдельным столиком в дальнем углу небольшого зала. Рихард уже встречался с югославским журналистом Бранко Вукеличем в международном пресс- клубе, но теперь убедился, что перед ним сидит именно Жиголо — сотрудник возглавляемой им нелегальной резидентуры. Бранко прибыл в Японию в феврале в качестве корреспондента французского журнала и югославской газеты. Снял квартиру, легализовался, начал писать статьи, его положение в стране было устойчиво. Вукелич кратко рассказал о своей жизни в Югославии, учебе в Париже, своих левых убеждениях. Он был готов к выполнению заданий резидента. Отдельные поручения могла выполнять его жена Эдит, по согласованию с Разведывательным управлением посвященная мужем в его секретную деятельность.

У Вукелича была необычная судьба. Он происходил из дворянского рода: дворянство было пожаловано его деду австрийским императором за безупречную службу. Однако внук во время учебы в Загребском высшем техническом училище увлекся марксистскими идеями и стал членом Компартии Югославии, уехал во Францию и поступил в Сорбоннский университет на юридический факультет. Стал заниматься журналистикой, писал статьи для журнала «Вю», продолжая сотрудничать с югославскими коммунистами, оказавшимися во Франции. Познакомился с датчанкой Эдит и, когда она забеременела, женился на ней. В Токио они сняли квартиру, где проживали вместе с сыном. Семья испытывала материальные трудности. Гонораров от публикаций в югославской газете «Политика», от которой удалось получить аккредитацию, и парижском журнале на жизнь не хватало, поэтому Вукелич подрабатывал изготовлением художественных открыток с видами японских достопримечательностей.

Встреча оставила у Рихарда двойственное впечатление. Он был рад, что его соратник закрепился в Японии и настроен на работу, но, как хороший психолог, видел и другое. Он почувствовал, что Жиголо — человек слабовольный, мягкий и нерешительный. В местных журналистских кругах у него была репутация легкомысленного репортера. Видимо, думал Зорге, с Вукеличем у него будут проблемы, на него нельзя будет серьезно надеяться как на помощника в вербовочной работе, на что рассчитывали в Москве. Пока Рихард поставил ему задание добывать информацию из посольств и журналистских кругов западных стран и, учитывая наличие у него хорошо оборудованной фотолаборатории, попросил быть готовым организовать фотографирование документов.

Следующий контакт состоялся через две недели: Рихард встретился с местным художником Мияги Йотоку — Джо, и второй член группы понравился ему. Это был энергичный человек, родился он на Окинаве в семье простого земледельца. От нужды отец уехал на заработки в США, куда вскоре перебрался и Мияги. Там проявился его талант художника, он окончил художественное училище в Сан-Франциско. Работая в США, познакомился с марксистскими идеями, поверил в коммунистическую идеологию. Вступил в Компартию США, выполнял партийные поручения. После привлечения к сотрудничеству военной разведкой без колебаний согласился вернуться в Японию, чтобы работать в составе разведывательной группы.