Вячеслав Кондрашов - Рихард Зорге

Рихард же посчитал претензии Центра несправедливыми и практически сразу написал ответ, подробно обосновав расходы на разведывательную деятельность, а также сделал следующую приписку: «Если вы настаиваете на сокращении нашего бюджета, то вы должны приказать мне уволить Одзаки и Вукелича, а также оставить меня и Клаузена жить на минимальном жалованье… Если вы не сочтете возможным согласиться ни с одним из этих предложений, то я вынужден просить вас отозвать меня домой… Пробыв здесь 7 лет и став физически слабым, я считаю это единственным выходом из сложившихся трудностей… Вы можете быть уверены, что я буду с гордостью осознавать, что я первый в этой трудной стране человек, который сумел за 7 лет создать резидентуру, правда, не выполнившую полностью всех ваших приказаний, однако сделавшую много для нашей организации и для пролетарского отечества».

Генерал Ф. Голиков, прочитав письмо резидента, не побоявшегося оспаривать указания Центра и, видимо, имевшего для этого основания, приказал ответить: «…Сейчас думать об отправке из страны не приходится. В такой обстановке хотя бы сколько-нибудь уважающий себя член партии и разведчик не может ставить так вопрос. Расходы нужно сократить, но надбавку мы сделаем». Вскоре это действительно произошло, и дальнейшая переписка между Центром и нелегальной резидентурой в Токио по этим вопросам была прекращена. Обстановка настоятельно требовала сосредоточиться на более важных вопросах разведывательной деятельности.

Положение и возможности Одзаки позволяли Зорге быть в курсе практически всех планов и намерений японского правительства. Ему стало известно, что Япония готова предпринять реальные шаги по сближению с СССР. С согласия премьера Коноэ заниматься этим должен был министр иностранных дел Мацуока. Рамзай заблаговременно информировал Москву, что в марте министр совершит поездку в Европу, в ходе которой посетит Германию, Италию, Виши, а также дважды будет в Москве. Он имеет полномочия правительства на заключение с Советским Союзом пакта о ненападении, хотя Коноэ не верит, что ему удастся это сделать. Информация была направлена Сталину и Молотову и использована для подготовки встречи с японским министром и создания условий для подписания нужного СССР важного документа, который делал более безопасной обстановку на восточной границе страны.

Мацуока дважды встречался со Сталиным и Молотовым в Москве, и в результате был подписан пакт о нейтралитете — в Кремле решили, что такое наименование документа больше устраивает советскую сторону. Японский министр был поражен готовностью партнеров по переговорам оперативно решать все необходимые вопросы и даже не догадывался, что они были заранее предупреждены о его визите.

Зорге удалось сразу же узнать реакцию японского руководства на подписанный в Москве пакт. Одзаки был у премьера Коноэ, когда тот получил телеграмму от Мацуоки. Принц и его окружение были чрезвычайно рады подписанию этого документа, а военный министр принял эту информацию к сведению. Телеграммы Рамзая по этим вопросам были высоко оценены в Разведывательном управлении.

Высокое положение Зорге в германском посольстве, его личные связи с главой диппредставительства Оттом давали возможность оказывать на него определенное влияние. Одзаки, со своей стороны, мог воздействовать на главу кабинета министров Коноэ. Рихард посчитал, что такой вид работы может представлять интерес для Центра, и в одной из телеграмм запросил разрешение подталкивать или сдерживать германского посла Отта, если он будет оказывать давление на Японию, чтобы она осуществила нападение на Сингапур, как того добивался Берлин. Разведывательное управление с предложениями резидента не согласилось и приказало ему решать основную задачу: «Своевременно и достоверно сообщать о всех конкретных мероприятиях японского правительства и командования в связи с заключением пакта с СССР, что конкретно ими делается по передислокации войск, откуда, куда и какие части переводятся и куда сосредоточиваются».

Рихард видел, что в первые месяцы 1941 года обстановка обострилась, в мире явно нарастала военная напряженность. Продолжалась подготовка Японии к широкомасштабным военным действиям. После дополнительных призывов резервистов численность японской армии была доведена до 3–3,5 миллиона человек. Страна была практически готова к большой войне, правительство и военное командование были способны бросить крупные силы как на южное, так и на северное направление, выжидая дальнейшего развития обстановки в Европе и мире в целом. Война могла быть начата как против Англии и США, так и против СССР. Германия начала боевые действия на Балканах, одновременно угрожая вторжением на Британские острова. Началась переброска войск вермахта к границам Советского Союза. Сохранялась неопределенность в отношении действительных планов милитаристской Японии, фашистской Германии и их союзников. Военная разведка Красной армии должна была точно установить, откуда и в какие сроки может начаться агрессия против Советского государства.

Из Центра поступили указания, в которых уточнялись задачи нелегальной резидентуры. Москве необходимы сведения о позиции руководства Японии в отношении дальнейших действий, в том числе против СССР, направленности возможной японской агрессии, борьбе различных группировок в правительстве и военных кругах, вероятности японо-американского столкновения, конкретных военно-подготовительных мероприятиях японской армии. Зорге и его соратники подробно обсудили, что нужно сделать для получения требуемых сведений. Первым отличился Одзаки. Он сумел получить копию секретного документа правления Южно-Маньчжурской железной дороги, который содержал полный перечень и дислокацию японских пехотных дивизий в Маньчжурии, Центральном, Северном, Южном Китае, Корее и в самой Японии; сведения о формировании армейских корпусов в Маньчжурии и Китае; подробные именные списки командиров дивизий и корпусов. В ответ на запрос из Разведывательного управления Рамзай направил донесение, в котором раскрывались районы формирования шести новых дивизий, приводились сведения о перемещении руководящего состава и планах назначения высших должностных лиц японского военного командования. Указанные материалы были признаны Центром «весьма ценными» и использовались «для информирования высшего военного руководства РККА».

В феврале — мае 1941 года Зорге удалось сфотографировать доклады германского военно-воздушного атташе, подготовленные им после посещения японских самолетостроительных заводов фирмы «Мицубиси», самолето- и моторостроительного завода Накадзима. Германский дипломат также подготовил детальную справку о японской алюминиевой промышленности, обеспечивающей производство боевой авиации. Рихард сделал и ее фотокопию. Документы получили высокую оценку, хотя один из них вызвал вопросы из-за того, что раньше в Центр не поступали столь детальные сведения по японской военной промышленности.