Михаил Пинчук - Советские партизаны

И это пока всё о «народном подъеме».

Отвечая на этот вопрос, И. Г. Старинов приводил следующие данные:

«Уже к осени 1941 года на оккупированную часть Ленинградской области было переброшено 18 тысяч партизан, в том числе 6 партизанских полков общей численностью до 8 тысяч человек. К зиме их осталось не более 4 тысяч.

На Украине к осени /1941 г. — М. П./ сохранилось 2 партизанских полка, 883 партизанских отряда и 1700 разведывательных и диверсионных групп общей численностью в 35 тысяч человек. К июню 1942 года осталось только 30 партизанских отрядов численностью 4043 человека (обратите внимание: 31 тысяча „партизан“ исчезла неведомо куда. — М. П.) и только в апреле 1943 года численность украинских партизан достигла 15 тысяч, а в январе 1944 года (…) численность украинских партизан не превышала 48 тысяч человек…»

Соколов, с. 107

К августу 1941 года на территории БССР — по официальным учетным данным — имелся 231 партизанский отряд общей численностью 12 тысяч человек (средний отряд — 52 человека).

«В конце лета и осенью засылка партизанских отрядов в тыл противника продолжалась, и до конца года было создано и направлено в Белоруссию 437 партизанских отрядов и групп, насчитывающих 7254 человека /обратите внимание: указанные формирования были заброшены на оккупированную территорию, т. е. никакие это не партизаны, а чекисты. — М. П/. На 1 января 1942 остался 61 отряд. Таким образом, к 1 января 1942 года уцелело на Украине менее 4 % партизанских отрядов, в Белоруссии менее 10 % отрядов и на оккупированной территории Ленинградской области около 25 %».

Соколов, с. 108

«К 1 января 1944 года безвозвратные потери партизан по отдельным республикам и областям (без Украины) составили:

Карело-Финская ССР — 752 убитых и 548 пропавших без вести, а всего 1300;

Ленинградская область — 2954 (убитых), 1372 (пропавших без вести), 4326 (всего);

Эстония — 19, 8, 27;

Латвия — 56, 50, 106;

Литва — 101,4, 105;

Калининская область — 742, 141, 883;

Белоруссия — 7814 (убитых), 513 (пропавших без вести), 8327 (всего);

Смоленская область — 2618, 1822, 4400;

Орловская область — 3627, 3361, 7038;

Краснодарский край — 1077, 335, 1412;

Крымская АССР — 1076, 526, 1602;

Всего — 20 886 (убитыми), 8680 (пропавшими), 29 566 (всего).

К этому надо добавить, что в оставшиеся до конца партизанского движения 7 месяцев /1944 года — М. П./ советские партизаны понесли наибольшие потери. Это было связано с предпринятыми против них крупномасштабными карательными операциями с участием армейских соединений. Только в Белоруссии партизаны в эти последние месяцы потеряли 30 181 убитых, пропавших без вести и пленных, т. е. почти вчетверо больше, чем за предшествовавшие два с половиной года войны. Общие же безвозвратные потери советских партизан до конца войны, включая и тех, кто действовал на Украине, можно оценить как минимум в 100 тысяч человек».

Соколов, с. 119–120

Между тем, по данным Центрального ШПД на 1 апреля 1943 года на всей оккупированной территории СССР числилось 110 889 партизан — в Беларуси, Украине, Смоленской и Брянской областях. Цифры эти, судя по всему, «липовые», позже мы вернемся к этому вопросу.

В то время в Эстонии действовали 46 советских партизан (!), в Латвии — 200, почти столько же в Летуве. Попытки улучшить положение в Прибалтике ни к чему не привели.

«В Прибалтике советские партизаны встречали откровенно враждебное отношение со стороны местного населения и оказались поэтому не в состоянии развернуть активные боевые действия против немцев. 12 ноября 1943 года начальник Политуправления и заместитель начальника Центрального штаба партизанского движения Виктор Никифорович Малин на совещании в Москве требовал от помощников начальников штабов Эстонского и Литовского штабов /численность этих штабов была больше, нежели численность контролируемых ими партизан — М. П./:

„По Литве, по Эстонии вы должны дать ответ, почему происходят провалы. А то кадры бросают, как будто большую работу провели. Людей забросили, а раз забросили, люди должны быть сохранены. Почему в других местах обеспечивается так, что послали человека, так с ним обязательно связываются. У вас получается — выбросили людей и все, считается, что выполнили работу… У вас огромные возможности к тому, чтобы расширить связь со всеми. В течение двух с лишним лет это дело у вас плохо идет“.

Представитель Эстонского партизанского штаба Тельмар посетовал: „Мы в прошлом году организовали посылку таких групп, но многие погибли. Пешком очень трудно“».

Соколов, с. 114–115

Пинские партизаны на марше

В Молдавии с начала войны до середины 1944 года числилось 2892 партизана, среди них собственно молдаван — 7 человек, украинцев — 1443, русских — 769, беларусов — 460.

«Общее же число участников советского партизанского движения, если предположить, что на остальных территориях действовало примерно столько же партизан, сколько их было на белорусской земле, можно оценить примерно в 0,5–0,6 миллиона человек только в боевых частях».

Соколов, с. 115

А вот это напрасно: не надо предполагать «белорусский вариант» (тем более, что и он «шит белыми нитками») на всех оккупированных территориях, так как подобная методика расчетов — ненаучная фантастика.

«По авторитетному же свидетельству И. Г. Старинова, общая численность партизан на всей оккупированной территории Советского Союза не превышала 250 тысяч, а на Украине их максимальная единовременная численность достигала только 47 789 человек. Замечу, что в рядах антисоветской Украинской Повстанческой армии, действовавшей только на Правобережной Украине, причем главным образом в районах, до 1939 года входивших в состав Польши, насчитывалось вдвое больше бойцов — 90–100 тысяч. Если же учесть, что в рядах советских партизан на Украине было немало бывших красноармейцев — русских, евреев, татар и др., до начала войны к Украине не имевших никакого отношения /почему-то подобный вариант для БССР российскому автору в голову не пришел. — М. П./, станет понятно, что большинство собственно украинского населения больших симпатий к советской власти не питало».

Соколов, с. 116–117

Как я отметил выше, российский автор не видит разницы между «белорусскими партизанами» и беларусами как таковыми. Сколько же этнических беларусов было среди «советских»?

«Бурный рост партизанского движения наблюдался в Белоруссии в 1943–1944 годах, в первую очередь за счет перебежчиков-коллаборационистов. Ведь еще к 1 января 1943 года в Белоруссии было только 57 691 партизан, а год спустя — уже 153 478, т. е. втрое больше».