Константин Колонтаев - Русский коммунизм (большевизм)

Кроме этого, Суворов вкладывал в понятие "натиск" и моральное содержание - готовность, стремление и способность личного состава к коллективным, быстрым и решительным действиям

Развивая идею "натиска" в своей "Науке побеждать" и ряде других работ и документов, Суворов дал оценку двух основных видов оружия пехоты - колюще-рубящего и огнестрельного.

В европейских странах, начиная с ХVIII века, главным средством поражения противника считался ружейный и пушечный огонь, который и определял линейную тактику боя пехоты европейских армий.

В ходе создания в России в начале ХVIII века регулярной армии Петр I сделал основой тактики боя русской пехоты штыковой удар.

В период между Петром I и Суворовым в русской армии официально действовали европейские уставы, но во всех войнах ХVIII века русская пехота предпочитала штыковой удар.

Суворов не только возродил официально тактику штыкового боя, но и довел ее до самой высокой степени совершенства, сделав штыковой удар основным средством превосходства русской армии над армиями европейских стран. Как по этому поводу говорил сам Суворов, "У неприятеля те же руки, да русского штыка не знает".

Уже упоминавшийся Д. В. Давыдов, анализируя в своих "Военных записках" два крупнейших сражения русской армии в эпоху наполеоновских войн - Эйлау в 1807 году и Бородино в 1812 году, указывал, что "огнестрельное оружие при всех сражениях производит больше шуму, чем гибели, более потрясает воображение человека, чем достигает цели всякого оружия: вернейшего и скорейшего истребления противника. В этом отношении огнестрельное действие далеко уступает рукопашной схватке, где удары даром не расточаются, падая на предметы, находящиеся под самим лезвием. Огнестрельное оружие производит удары неверные, гадательные, вредящие больше количеством, чем своим достоинством". Далее Д. В. Давыдов отмечал, что потери сторон в сражении при Эйлау были выше, чем при Бородино, потому что при Эйлау в основном происходили рукопашные схватки, а при Бородино - артиллерийские дуэли.4

Это открытие Суворова и Давыдова по поводу снижения общей численности людских потерь по мере оснащения регулярных армий различными типами ручного и тяжелого огнестрельного оружия и его совершенствования и повышения мощности, доставляемого им к месту предполагаемого поражения боеприпаса, полностью подтверждается дальнейшими событиями военной истории человечества.

1. Д. Давыдов "Военные записки" - М.: Воениздат, 1982. - С.31

2. Там же - С. 27

3. Там же - С. 26-27

4. Там же - С. 58

Александр Николаевич Радищев (1749-1802), первый русский теоретик революции. В своей разработке революционной теории основное внимание сосредоточил на решении трех основных проблем: 1) анализ общественных отношений в России конца XVIII века, критика крепостного права монархии; 2) обоснование идеи народной революции, как единственного средства ликвидации социального гнета; 3) путь осуществления идеи социальной справедливости.

Таким образом, Радищев вышел на качественно новый уровень по сравнению со своими предшественниками. На фигуре Радищева завершилось Русское просвещение с его конституционно-монархическими иллюзиями и политическими предрассудками, хотя сам Радищев не до конца преодолел просветительские идеалы, что предавало его взглядам некоторую неопределенность и непоследовательность.

Свои общественные взгляды Радищев сформулировал в нескольких трудах: книге "Путешествие из Петербурга в Москву", оде "Вольность", нескольких письмах. Основными их принципами были: революционная ломка монархического режима, политическая свобода, обеспеченная справедливым распределением общественных богатств. Эти идеи стали затем основными принципами русского революционного движения вплоть до 1917 года. Таким образом, фигура Радищева стала связующим звеном между эпохой Русского Просвещения и эпохой Русской Революции.

Идея народной революции, возникла у Радищева вследствие разочарования в теории "естественного права" Европейского Просвещения, которое, по его мнению, совершенно не соответствовало реальной действительности: "На что право, когда действует сила? Может ли оно существовать, когда решения запечатляются кровью народов?" - Спрашивал Радищев. По его мнению, невозможно помочь народу с помощью либеральных реформ. Единственным средством помочь народу, считал Радищев, является народная революция. Только она способна разрешить непримиримые классовые противоречия: "О, если бы рабы, тяжкими узами отягченные, ярясь в отягчении своем, разбили головы наши, головы своих господ и кровью нашей обагрили бы нивы свои".

Неизбежность народной революции, Радищев выводил из того факта, что господствующие классы никогда добровольно не отдадут принадлежащей им власти. Поэтому законными способами народ не может ничего добиться: "крестьянин в законе мертв, но он жив будет, если того захочет".

Говоря о сроках будущей народной революции в России, Радищев заложил те основы политического реализма русского революционного движения, которые развивали затем Белинский и Чернышевский. По мнению Радищева, будущая русская революция "не мечта это, но взор проницает густую завесу времени, будущее скрывающее, я зрю сквозь целое столетие".

Поднимая в связи с будущей революцией вопрос о принципе патриотизма, бессовестно эксплуатируемого господствующими классами, которые упорно противопоставляют его принципу революционности. Радищев в своей статье "Беседы о том, что есть сын отечества", отмечал, что люди живущие в обществе построенном на принципах эксплуатации человека человеком не могут быть его патриотами: "Не все рожденные в Отечестве достойны величественного имени сына Отечества (патриота). Под игом рабства находящиеся не могут называться этим именем. Человек, Человек потребен для ношения имени сына Отечества".

Какова же судьба книги "Путешествие из Петербурга в Москву", ставшей основным источником идеи народной революции? Книга была написана Радищевым в 1789 году. Будучи весьма состоятельным человеком (начальник Петербургской таможни), он имел свою собственную небольшую типографию, в которой в конце 1789 года напечатал ее тиражом в 600 экземпляров. В июне 1790 года Радищев направил тираж книги в книжные лавки Петербурга и еще несколько десятков экземпляров разослал своим знакомым. Вскоре эта книга попала в руки императрицы Екатерины II, которая, внимательно прочитав ее, пришла к выводу, что ее автор "бунтовщик хуже Пугачева". Радищев был арестован и вскоре сослан в Сибирь.