Екатерина Монусова - История рыцарства. Самые знаменитые битвы [с иллюстрациями]

«Когда Жанна выступила из Блуа, чтобы идти в Орлеан, она попросила собрать всех священников вокруг этой хоругви, и священники шли впереди армии… и пели антифоны… так же было и на следующий день. А на третий день они подошли к Орлеану»

Вот как описывает этот путь Марк Твен:

«Бесконечная колонна войск терялась в необозримой дали, продвигаясь вперед по извилинам дороги, словно исполинская змея… Некоторые дивизии возглавлялись прославленными арманьякскими генералами… В сущности, это были знаменитые, признанные разбойники; вследствие долгой привычки к беззаконию они совершенно утратили способность повиноваться, да и вряд ли у них была такая способность. Король строго-настрого приказал им „во всем слушаться Жанны, ничего не предпринимать без ее ведома и согласия“. Напрасные усилия! Для этих вольных птиц не существовало законов. Они редко слушались даже самого короля и никогда не подчинялись ему, если это их не устраивало. И теперь повиноваться Деве? Во-первых, они вообще не умели повиноваться ни ей, ни кому-либо другому; во-вторых, разве могли они относиться всерьез к военным способностям этой деревенской семнадцатилетней девчонки, которая училась сложному и кровавому военному ремеслу – где? На пастбищах, присматривая за овцами… Быть может, они не считались с ней? Далеко не так. Они дорожили Жанной, как плодородная земля дорожит солнцем, и надеялись, что с ее помощью урожай будет богатым, но снимать его надлежит им, а не ей. Они чувствовали к Жанне глубокое, суеверное почтение, полагая, что она в состоянии свершить нечто сверхъестественное, в чем они сами были бессильны. Да, она может вдохнуть жизнь и храбрость в жалкие остатки их поверженных армий и превратить солдат в героев… но сражаться самой? Чепуха! Это уж дело генералов. Будут драться они, генералы, и под водительством Жанны придут к победе…»

Чепуха – и, презрев приказ Жанны двигаться к Орлеану короткой дорогой по правому берегу реки, они направили войска по левому. Стремление юной воительницы как можно скорее вступить с англичанами в бой казалось им безумием. Армии не пройти мимо неприступных «бастилий», она вся поляжет под стенами города. Куда более здраво окружить неприятеля, изнурить его голодом – и только после этого пойти на штурм. Пусть на это уйдут месяцы, зато победа будет верной!

Но Жанна и так не сомневалась в своей победе. Поэтому, обнаружив, что от осажденного города ее отделяют воды Луары, она воспылала праведным гневом. Никто не мог убедить ее в том, что принятое решение куда более разумно. Она точно знала, что именно сегодня должна встретиться с англичанами лицом к лицу. Так советовали «голоса» – и мнение военных «экспертов» любого ранга перед ними было бессильно… Однако с ходу переправить через широкую реку огромное войско было невозможно, а Орлеанский мост англичане стерегли пуще глаза. Решили переправить в город небольшой отряд – такой, что поместится на качавшихся у берега рыбацких лодках. Остальному войску предстояло, вернувшись в Блуа, проделать весь путь сначала – но уже по правому берегу… Вместе с другими в утлую лодчонку села и Жанна.

Жанна д’Арк в сражении

Ведь орлеанцы уже знали, что она идет к ним на помощь – так могла ли она повернуть назад? И вот 29 апреля 1429 года Жанна д’Арк вошла в Орлеан через Бургундские ворота – единственные, подле которых не было мощных укреплений. Солнце уже клонилось к закату, но, казалось, на улицы высыпал весь город.

«Посмотрели бы вы, что творилось тогда в Орлеане! Что это было за зрелище! – пишет Марк Твен. – Черное море человеческих голов, мерцающее пламя факелов, гулкие раскаты восторженных приветствий, трезвон колоколов и грохот пушек! Казалось, наступает светопреставление. И всюду, освещенные факелами, нескончаемые ряды людей с поднятыми вверх мертвенно-бледными лицами, с широко раскрытыми ртами – возбужденная толпа, кричащая и плачущая от счастья. Жанна медленно продвигалась среди встречающих, выстроившихся шпалерами по обеим сторонам улиц, и ее фигурка, закованная в броню, напоминала серебряную статую, возвышавшуюся над морем человеческих голов. А вокруг теснились люди – мужчины и женщины, – взиравшие восхищенными, блестящими от слез глазами на это небесное видение. Благодарный народ целовал ей ноги, а те, кто не имел такого счастья, старались дотронуться хотя бы до ее коня и потом целовали свои пальцы… Но тут случилось неожиданное: высоко поднятое знамя Жанны покачнулось, и его бахрома загорелась от факела. Жанна рванулась вперед и затушила пламя рукой.

– Она не боится огня, она ничего не боится! – раздался общий крик, и взрыв восторженных рукоплесканий всколыхнул воздух…»

Но Жанна боялась. Более всего на свете ей не хотелось, чтобы проливалась кровь. («Вот она – французская кровь! Волосы становятся дыбом, когда я ее вижу!» – скажет она чуть позже, увидев раненых, которых выносили с поля боя.) Она так надеялась обойтись без кровопролития! Еще в Блуа продиктовала письмо, которое отправили с герольдом в английский лагерь. Этот замечательный документ вполне заслуживает того, чтобы привести его целиком:

«Именем Иисуса Христа и Пресвятой Девы Марии, король Английский, и вы, герцог Бедфордский, именующий себя правителем Франции, и вы, Вильям де ла Поль, граф Суффольк, и вы, Томас, лорд Скейлс, именующий себя заместителем Бедфорда! Исполните волю Царя Небесного! Возвратите Деве, посланной Богом, ключи от всех благоденственных городов Франции, которые вы покорили и осквернили. Она послана всемогущим Богом, дабы восстановить права королевской крови. Она вполне готова заключить мир, если вы оставите Францию, уплатив компенсацию за ущерб, причиненный вами стране. А вы, воины, товарищи по оружию, знатные рыцари и простые солдаты, расположившиеся у врат благородного города Орлеана, послушайте Деву и расходитесь с Богом по домам, а не то – ждите грозных вестей от Девы, которая не замедлит явиться на страх и на погибель вашу. Если же вы, король Английский, не исполните этого, то я, как главнокомандующий, всюду, где только ни встречу ваших людей, буду изгонять их из Франции, не считаясь с тем, хотят они этого или нет, и, если они не послушаются, я истреблю их всех до единого. Если же они подчинятся, я пощажу их. Я послана сюда Господом Богом и буду драться не на жизнь, а на смерть, пока не изгоню вас из пределов Франции, несмотря на все козни и происки врагов и изменников королевства. Не надейтесь, что Царь Небесный, сын Пресвятой Девы Марии, даст вам возможность вечно владеть королевством. Король Карл VII будет владеть им, ибо такова воля Божья, возвещенная ему устами Девы. Если вы не верите вести Всевышнего, ниспосланной людям при посредстве Девы, то всюду, где бы мы ни встретили вас, мы будем драться бесстрашно и покажем такую доблесть, какой не ведала Франция за свою тысячу лет. И пусть никто не сомневается, что Бог дарует Деве больше силы, чем вы в состоянии выставить против ее отважных воинов, и тогда мы увидим, кто прав: Царь Небесный или вы, герцог Бедфордский. Дева молит вас не навлекать на себя собственной гибели. Если вы поистине справедливы, то вы можете вместе с Нею пойти в тот край, где французы совершат такие ратные подвиги, каких еще не видел христианский мир за всю свою историю. Если же вы откажетесь следовать за Нею, то скоро вам будет воздано по заслугам за ваши чудовищные злодеяния».