Екатерина Монусова - История рыцарства. Самые знаменитые битвы [с иллюстрациями]

Но сходство Драгута с Ла Валетом было не только в великолепном знании судовождения и умении вести морские сражения. Искреннее уважение последнего он завоевал своим редким великодушием, щедростью, человеческим обращением с пленниками. Когда турки отбили у госпитальеров Триполи, губернатором города назначили именно Драгута. Правителем он слыл мудрым, справедливым и гуманным. Но так случилось, что непобедимый корсар все же попал в плен к испанцам.

– Такова военная профессия, – философски прокричал прикованный к турецкому борту адмирал Ла Валет своему давнему противнику, когда их галеры оказались рядом.

– Нет, нам просто не повезло, – ответил привыкший к риску, отчаянный пират.

Ни тому ни другому отваги и храбрости было не занимать. Судьба распорядилась так, что они еще раз столкнулись в самой решительной и важной в их жизни схватке, ставшей для одного из них последней…

…Две сотни турецких боевых галер 18 мая 1565 года закрыли солнце на просматриваемом с Мальты горизонте. Со стен сторожевых фортов Сент-Анджело и Сент-Эльмо раздались по три пушечных выстрела. Это не была жалкая попытка взять врага «на испуг», а условный сигнал, который подхватили орудия города Мдины и крепостей соседнего острова Гозо. Тревога, как и рассчитывал Ла Валет, привела в боевую готовность всех рыцарей и солдат, а мирных жителей – в состояние напряженного ожидания. Сказать, что повсюду началась полная суматоха, граничащая с сумасшествием, значит сказать очень мало. Но продолжалась она недолго. Рыцари и солдаты на бастионах стали спокойно проверять оружие и снаряжение. Моряки Биргу и Сенглеа выставили дозоры. Четкие и организованные действия гарнизона привели в чувство крестьян, и они потянулись к крепости, кто на ослах, кто на лошадях, со своим скарбом, запасами продовольствия, да и всеми домочадцами…

Ставший главнокомандующим магистр Ла Валет послал отряд кавалерии патрулировать вдоль берега и следить за турецким флотом. А также приказал отравить колодцы, что могут оказаться доступными врагу. Мощная цепь между фортом Сент-Анджело и Сенглеа перекрыла залив, а значит, и возможность атаки с моря. Правда, рыцари успели послать небольшое судно на Сицилию сообщить покровительствующему ордену вицекоролю о начале турецкой агрессии и необходимости подмоги…

История Великой осады так часто и в разных местах передавалась из уст в уста, переписывалась и пересказывалась, обрастала все новыми подробностями, правдивыми и вымышленными, что даже исследовательские труды ученых непохожи и противоречивы в деталях. Даже великий Вольтер со свойственной ему иронией высказался, что ничто на свете не известно так хорошо, как осада Мальты. Мы, разумеется, тоже не беремся судить, где правда, а где вымысел, и уж никак не претендуем на истину в последней инстанции. Расскажем только о признаваемых всеми фактах. Не будет преувеличением сказать, что туманная картина будущего рисовалась в те дни не только перед островитянами. За начавшейся осадой Мальты с волнением наблюдала вся Европа. Каждое утро в христианских церквях начиналось с молитвы за победу иоаннитов. Королева Англии Елизавета озвучила общую тревогу: «Если турки овладеют Мальтой, трудно предвидеть, какие опасности могут последовать для остальных христианских государств».

Еще задолго до начала военных действий Ла Валет предполагал, что османы пойдут с юго-востока со стороны залива Марсашлокка. Там же, возможно, и будет базироваться их флот. Но он не исключал вероятности наступления с северного берега бухты Мерсамшетт, соседствующей с Большой гаванью. Поэтому боеготовность и укомплектованность гарнизона форта Сент-Эльмо, выходящего на обе стороны, были крайне важны. Повседневный же состав гарнизона включал всего шесть рыцарей и шестьсот солдат, которыми командовал пьемонтец Луиджи Бролья. Великий магистр послал к нему заместителем молодого, но проверенного в схватках Хуана де Гуареса…

Предположения Ла Валета оказались верны. Уверенные в превосходстве османы не спешили, словно смаковали свой предстоящий реванш за былые поражения от госпитальеров. Подойдя к Мальте, они бросили якоря в удобной бухте на северо-западе острова и спокойно расположились на ночлег.

На рассвете, 19 мая, передовой отряд кораблей, войдя в гавань Мерсамшетт, тут же начал высадку десанта. Редкие пушечные выстрелы с берега, где орудия иоаннитов были наперечет, действовали как комариные укусы на многотысячный осиный рой. Высадка прошла почти беспрепятственно. Но это было только начало. Предстояло взять тот самый форт Сент-Эльмо – первую защитную линию мальтийцев. И самонадеянные турецкие янычары с ходу ринулись на штурм. Но осажденные довольно легко отбили первую атаку. Поостыв, турки оценили не такую уж простую для них диспозицию и начали устанавливать артиллерию для обстрела форта.

Проведя артподготовку, нападавшие сумели подобраться к самым стенам форта и вновь бросились на приступ. Как это в те времена происходило, мы неоднократно видели в художественных кинофильмах. Но почему-то у османов оказались коротковаты осадные лестницы, и им никак было не перемахнуть через стену. Готовые к нападению, вооруженные до зубов, прошедшие не через один в своей жизни штурм, воины вновь откатились назад, спасаясь от раскаленной смолы и града сыпавшихся на них камней…

Происходило ли все так на самом деле, мы можем судить только по орденским летописям и преданиям. Может быть, такой взгляд на события все же односторонен? Во всяком случае, Брайан Блуэ, английский исследователь мальтийской битвы и других орденских эпопей, справедливо замечает, что в многочисленной литературе на эту тему практически отсутствуют ссылки на турецкие источники. Видимо, поэтому в десятках исторических и литературных трудов рыцари непременно доблестны и героичны, а их противники хоть и добивались успехов, но не столько умением, сколько числом.

Однако, что есть, то есть, других источников и нам не дано. В конечном результате ведь сомневаться не приходится, историю вспять не повернуть, а детали сегодня скорее интересны для художественного видения. Поди определи сегодня: сто тысяч янычар атаковали Мальту или только сорок, как читаем мы в разных трудах. Однако соотношение защитников и нападавших, в любом случае, отличалось разительно. А, скажем, турецкий корсар и военачальник Драгут и «орденскими сторонниками» преподносится весьма достойно. Кстати, именно он сумел добиться того, что форт Сент-Эльмо все-таки перед турками не устоял. А в рыцарской среде нашелся и негативный, нетипичный пример поведения, о котором мы в целях соблюдения справедливости тоже расскажем. Поэтому вернемся к прерванному рассказу о великом противостоянии.