Уильям Макнилл - Восхождение Запада. История человеческого сообщества

Следует заметить, однако, что расцвет Китая после 1000 г. так же опирался на цивилизацию Среднего Востока, как и успех Европы на мировой арене после 1500 г. основывался на заимствованиях из китайской цивилизации. И если японское экономическое чудо после Второй мировой войны окажется прелюдией к дальнейшему расцвету стран Азиатско-Тихоокеанского региона, то этот расцвет, очевидно, будет опираться на заимствования из европейской (и американской) цивилизации. Эта схема представляется одним из наиболее четко обозначенных клише в мировой истории. Кроме того, она и наиболее реалистична, поскольку ни один народ не может догнать и перегнать весь остальной мир, не воспользовавшись самыми передовыми мировыми достижениями, а те, по определению, концентрируются в мировых центрах процветания и могущества, где бы они не находились. Таким образом, любому перемещению географического центра мировой гегемонии должно предшествовать заимствование из ранее сложившихся центров.

Такого рода флуктуации мировой истории, сопровождающиеся смещением центров цивилизации, охватывающих великое множество народов и культур, и кажутся мне сейчас тем аспектом всемирной истории, который я не учел в полной мере при написании «Восхождения Запада». Даже описывая историю столетий, следовавших за 1500 г., я исходил из концепции отдельных цивилизаций; я предполагал, что только после 1850 г. автономность отдельных цивилизаций Азии нарушилась и положила начало глобальной космополитической системе. Но дело в том, что автономность отдельных цивилизаций подвергалась разрушению и задолго до 1850 г., задолго до XV в. и даже до X в. Сейчас я считаю, что процесс разрушения автономности отдельных цивилизаций наблюдался уже в самом начале истории цивилизаций как таковой и он должен быть отражен параллельно с историей отдельных цивилизаций и их взаимодействия.

Трудно сказать с определенностью, каким образом следует объединить в историческом описании эти два аспекта прошлого. Только в конкретных работах можно выработать оптимальный подход, и разработка такого комбинированного подхода должна стать приоритетной задачей серьезных историков. Культурный плюрализм и дифференциация — доминирующие черты истории человечества, но за ними всегда просматривается общность. Эта общность выразилась в становлении такой всемирной системы, которая вышла за пределы политических и культурных границ, поскольку именно такая система и была нужна человечеству. Иными словами, человечеству требовались редкие и ценные товары, которые нельзя было получить на месте, а со временем появились и перспективы обогащения, которые предлагала система рыночного обмена, вознаграждая труды тех, кто эффективно действовал в ее рамках. Со временем, по мере того, как все больше людей связывало свою деятельность с рыночным обменом, и всемирная система выросла из зачаточного маргинального состояния до той мощной централизованной структуры, которая свойственна нашему времени. Этот взаимный обмен и взаимная зависимость прекрасно уживаются с культурным разнообразием и, по крайней мере в наше время, с политическим плюрализмом и конкуренцией. Все эти разнообразные аспекты вместе и составляют настоящую всемирную историю.

И наконец, есть еще один аспект человеческой деятельности, заслуживающий внимания историков. Это наше взаимодействие и столкновение с другими видами, составляющими экосистему Земли. Сельское хозяйство — одна из глав этой повести. Другую можно посвятить вспышкам различных болезней. В свете новых научных знаний и средств борьбы с болезнями, которые эти знания нам дают, эту проблему можно представить по-новому. Эпидемии отрицательно сказались на развитии всемирной системы торгового обмена в течение первых столетий христианской эпохи, а затем вторая, менее продолжительная, вспышка эпидемий произошла в XIV в., когда «черная смерть» свирепствовала в Китае, на Среднем Востоке и в Европе. Важно отметить, что эпидемии разрушали культуру и препятствовали независимому развитию народов. Беда, постигшая коренное население Америки после 1492 г., когда туда были занесены европейские и африканские болезни, — один из драматических примеров, но не единственный [13] William H. McNeill, Plagues and People (New York, 1976) - до сих пор лучший обзор общего характера по этой проблеме. Более короткое эссе - William H. McNeill, Vie Human Condition: An Ecological and Historical View (Princeton, 1980) - дает предварительную обзорную информацию о взаимовлиянии экологии и истории человечества. . Распространение культурных растений, домашних животных, а также паразитов — другая сторона экологической истории, о которой историки еще плохо информированы [14] Alfred Crosby, Ecological Imperialism (Cambridge, 1988) заслуживает внимания первая попытка заполнить этот пробел. . Этот аспект экосистемы, подобно эпидемиям, также определенно оказал влияние на экономическую и политическую историю — из-за него одни народы процветали, а другие приходили в упадок.

Данные стороны истории человечества, следовательно, также заслуживают того, чтобы занять свое место в серьезных исторических трудах; эта информация должна быть включена в описание развития цивилизаций в качестве всеохватывающего явления, сопоставимого по значению с процессом развития всемирной системы экономического взаимовлияния и культурного симбиоза.

Такая задача может показаться слишком сложной, но не выполнив ее, нельзя адекватно описать историю человечества во всей ее полноте. Задача не кажется мне невыполнимой. Информация есть — нужно только собрать ее, упорядочить и представить в виде четкого и исчерпывающего описания взаимодействия различных аспектов истории человечества в современном ее понимании. Перед историком всегда стоит именно такая задача, даже когда он пишет об отдельных периодах и народах. Информации обычно слишком много, нужно только ее отобрать, упорядочить и представить в такой словесной форме, которая способна вызвать в воображении читателя яркий образ прошлого. Это то искусство, которое историки всегда культивировали, и сейчас его можно применить к описанию всего прошлого человечества с точностью и разнообразием, не сравнимыми с тем, что было достигнуто ранее, поскольку в наше время историческая мысль, как никогда раньше, глубоко проникла в прошлое планеты, а концептуальные подходы достигли такой степени разработанности, что старые исторические труды, даже такие сравнительно недавние, как эта книга, оказываются теоретически устаревшими и ненужными.

Эта книга была задумана в 1936-м, начата в 1954-м и закончена в 1962 г. В сносках в основном указаны те работы, к которым автор обращался в процессе написания книги, ранее использованные источники идей и информации не цитируются. Следствием этого стала некоторая односторонность цитирования — те разделы книги, которые касаются европейской истории, сферы моих научных интересов, почти лишены ссылок. Существенный перекос свойствен и содержанию книги. Я предположил, что читатель достаточно хорошо знаком с историей Запада, поэтому, описывая наше прошлое, концентрировал свое внимание на тех его аспектах, которые обычно бывают освещены недостаточно, в то время как более известные удостаивал лишь поверхностного упоминания или вовсе пропускал. Это делает мою книгу непригодной в качестве учебного пособия и, как я по крайней мере надеюсь, адресует ее взрослым образованным читателям западного мира. Надеюсь, что и представители других народов обнаружат в ней что-либо интересное, но при этом они, вероятно, найдут в ней и места со слишком подробным описанием известных им вещей наряду со страницами, содержащими неясную или неадекватную информацию.