Уильям Макнилл - Восхождение Запада. История человеческого сообщества

Политическая история Нового Света наконец становится относительно понятной. В Мексике возник ряд воинственных и соперничавших между собой городов-государств — преемников жреческого государства тольтеков. Один из них, Теночтитлан, в союзе с двумя меньшими городами распространил свое военное господство над остальными в начале XV в. В последующие десятилетия этот ацтекский город закрепил свое господство на обширной территории в Центральной Мексике. Осуществлялось это с помощью ежегодных военных экспедиций, которые были нацелены на грабеж и захват земельных владений, но всегда оправдывались, по крайней мере теоретически, необходимостью принесения в жертву богам достаточного количества человеческих жизней. Ацтеки, однако, не уничтожали местные племена, саму организацию и структуру городов-государств, и фактически имперская власть воинов Теночтитлана была неустойчивой, как стало ясно в 1519 г. при вторжении Кортеса в их владения.

На территории народа майя политическая раздробленность заменила некогда существовавшее единство. Политическое превосходство города Чичен-Ица, установленное вскоре после 1000 г., около 1200 г. было свергнуто и заменено аналогичной гегемонией другого, соперничавшего с ним города Майяпан. Когда испанцы появились на американской сцене, эта новая гегемония уже тоже угасла (ок. 1450 г.), оставив Юкатан и земли майя на территории современной Гватемалы политически раздробленными между мелкими враждующими государствами.

Перу было единственным местом в Новом Свете, где большое и консолидированное государство действительно оказало сопротивление испанцам. Там в XV в. инки захватили ранее независимые города-государства и мелкие территориальные образования для того, чтобы создать централизованную империю. Они организовали удивительно всеобъемлющее и систематизированное управление захваченными землями, сконцентрировав всю власть в руках Верховного инки и его ближайших родственников. Удивительное инженерное мастерство — особенно в дорожном строительстве — доказывало способность режима организовывать и контролировать труд своих подданных, но система рухнула в 1527 г., когда борьба за престолонаследие парализовала весь административный аппарат. По простому совпадению [910]именно в этот год Писарро бросил своих головорезов на покорение Перу.

Ни в искусстве, ни в технологиях — а только эти виды деятельности цивилизаций коренных народов Америки легко доступны современной экспертизе — в 1000-1500 гг. не было замечено каких-либо достижений. Большинство экспертов обнаруживает упадок художественного мастерства с того момента, когда милитаризованное правление заменяет ранее существовавший жреческий характер общественного устройства. Конечно, когда появились испанцы, ни одна из цивилизаций Нового Света политически не была достаточно крепкой, а потенциальные силы коренных народов континента никогда в действительности не были объединены настолько крепко, чтобы противостоять горстке европейских захватчиков. И при этом не похоже, чтобы культурная жизнь цивилизаций индейцев особенно процветала или пользовалась симпатией простых людей. Удивительно быстрый успех испанских миссионеров в приобщении местного населения к основным положениям христианства не мог бы состояться, если бы значительная масса населения испытывала глубокую и искреннюю преданность традициям своих императоров и жрецов. Поэтому потери в культуре человечества, связанные с испанским искоренением американских цивилизаций, не кажутся такими уж большими. Кто может сказать, что могло бы в этом месте возникнуть через столетия и тысячелетия? Но в 1500 г. реальные достижения цивилизаций Нового Света казались пустячными по сравнению с достижениями Света Старого [911].

1500 г. вполне символизирует наступление современной эпохи как во всем мире, так и в истории Европы. Незадолго до этой даты технические новшества в мореходстве, введенные португальцами при принце Генрихе Мореплавателе (ум. 1460), сделали приемлемыми опасности Северной Атлантики с ее штормами и течениями. После укрощения этих опасных водных просторов для европейских моряков больше не было недоступных морей и не покрытых льдами берегов, которых бы они страшились. Один за другим отважные капитаны открывали до тех пор неведомые моря, и в их числе Колумб (1492 г.), Васко да Гама (1498 г.) и Магеллан (1519-1522 гг.) были лишь самыми известными.

В результате Атлантическое побережье оказалось связанным с большинством других берегов земли. То, что раньше было самым краем Евразии, меньше чем за жизнь одного поколения стало центром мировых морских путей, оказывая и испытывая влияние каждого человеческого общества, живущего в пределах досягаемости моря. Тем самым тысячелетнее равновесие, установившееся на земле среди евразийских цивилизаций, было резко нарушено и в течение трех столетий совершенно изменено. Защитный океанский барьер между Америками и остальным миром был внезапно разрушен, а работорговля поместила большую часть Африки под сень цивилизации. Только Австралия да некоторые мелкие острова Тихого океана оставались на какое-то время в безопасности, но уже к концу XVIII в. они также стали испытывать на себе силу европейского искусства мореплавания и европейской цивилизации.

Западная Европа выиграла, разумеется, больше всех от таких чрезвычайных перемен в мировых отношениях как в материальном, так и в более широком смысле, поскольку она стала местом, не знающим равным по привлечению всевозможных новшеств. Это позволяло европейцам заимствовать понравившиеся им орудия у других народов и побуждало к переосмыслению, переделке и изобретению новых приспособлений на основе собственного возросшего культурного достояния. Наиболее показательными жертвами нового мирового равновесия стали американские цивилизации Мексики и Перу, так как их грубо низвели до относительно простого сельского уровня после того, как.испанцы уничтожили или разложили их правящую элиту. В Старом Свете мусульмане утратили свое положение в центре ойкумены, когда караванные пути были вытеснены океанскими. Только на Дальнем Востоке влияние нового созвездия мировых отношений поначалу было незначительным. Китай не видел большой разницы в том, что торговля с другими странами, регулировавшаяся традиционными формами, перешла из рук мусульман в руки европейских торговцев. Как только европейская энергия экспансии стала угрожать их политической независимости, сначала Япония, а за ней и Китай изгнали нарушителей спокойствия и закрыли свои границы для новых посягательств. И все же к середине XIX в. даже такая сознательно выбранная изоляция не могла больше поддерживаться. Цивилизация Дальнего Востока — одновременно с первобытными культурами Центральной Африки — начала расшатываться под действием только что индустриализованного европейского (и внеевропейского) Запада.