Константин Колонтаев - История создания и последующей деятельности Всероссийской Чрезвычайной Комиссии (ВЧК) в 1917-1922 годах

Если говорить о личных причинах, удаления Лениным своего серого кардинала, то здесь имела место быть банальный личный аморализм, а если точнее, то комплексы неполноценности, поскольку Бонч-Бруевич, не уступая Ленину в философской подготовке намного превосходил как государственный деятель и Ленин понимал что он мог бы быть гораздо более успешным руководителем Советской России чем он. Ну вдобавок к этому регулярные спасения ленинской жизни от политических врагов, начиная с левоэсеровского мятежа и заканчивая покушением на заводе Михельсона и бандитским налётом Кошелькова, а так же то что Бонч-Бруевич смог изящно организовать устранение Свердлова, а Ленин никогда не смог бы этого сделать никаким образом ни изящным ни грубым.

В целом этом аморальном поступке Ленина, по отношению к единственному верному соратнику не раз и не два спасавшему ему жизнь, нет, не только малейшего следа уже набившей пропагандисткую оскомину пресловутой "ленинской гениальности", но даже и намека на элементарный житейский здравый смысл государственного деятеля.

Вот что по поводу подобного развития событий писал историк В. Жухрай: "Общеизвестно, что ни один диктатор в мире, будь он царем, императором, королем, канцлером, президентом не может обойтись без верных людей в области политического сыска. Более того, как только он таких людей теряет, то он погибает или его лишают власти, всегда существующие его тайные или явные противники". (В. Жухрай "Тайны царской охранки" — М. Политиздат, 1991. — с. 155).

Кстати особый аморализм устранения Лениным, Бонч-Бруевича из политической жизни, проявился в выбранном для этого времени, а именно начало декабря 1920 года, когда за две с половиной недели до этого 15 ноября 1920, Крым был полностью очищен от белогвардейских войск генерала Врангеля и тем самым фактически закончилась Гражданская война. То есть Ленин, почувствовав себя в безопасности, решил, что настало время избавится от прежнего своего единственного ближайшего соратника, который до этого ему эту самую безопасность обеспечивал, только за то, что он постоянно находясь рядом с ним, будил у него комплексы неполноценности.

Впрочем последствия этой "ленинской гениальности", густо замешанной на моральной нечистоплотности, в отношении Бонч-Бруевича, начали для Ленина, сказываться очень быстро. Вскоре после удаления Бонч-Бруевича с занимаемых постов была ликвидирована созданная им личная служба безопасности Ленина, и её функции переданы в одно из подразделений ВЧК. Затем была разгромлена созданная Бонч-Бруевичем и его покойной женой Величкиной личная медицинская служба Ленина, и вокруг него начали крутиться разного рода "медицинские светила" из Германии.

Вот что об этом пишут исследователи И. Уланов и И. Ландовский: "В 1922–1923 годах Троцкий и его приспешники проводили операцию по умерщвлению Ленина, и одновременно организована искусно спланированная кампания по возложение ответственности за будущую смерть вождя на Сталина. С этой целью Троцкий при поддержке Зиновьева, Каменева и Бухарина провел через Политбюро решение о возложении на Сталина выполнение медицинских предписаний группы врачей, лечивших Ленина". (И. Уланов "Лабиринты тайного заговора" — Краснодар, 1996. — с. 28, И. Ландовский "Красная симфония" — журнал "Молодая гвардия", 1992 — № 3–4 — с. 176).

Подробности процесса медицинского умерщвления Ленина германскими "медицинскими светилами", сообщает исследователь Б. Камов: "Ленин — богатырского здоровья, человек, способный принимать по сложным вопросам по 70 человек в день, с помощью профессуры за короткий срок переместился из Кремля в Мавзолей. Синклит из 17 гениев европейской медицины за два с половиной года поставил ему последовательно четыре диагноза: неврастения, хроническое отравление свинцом (из-за двух пуль в теле), скандальный "сифилис мозга" и, наконец, гастрит. В связи с диагнозом "отравление свинцом" Ленин перенес тяжелую операцию по удалению пуль, которую не решились провести в 1918 году, когда он был значительно здоровее. Для лечения "сифилиса мозга" его "лечили" препаратами мышьяка, ртути и йода. В результате чего Ленин получил тяжелейшее отравление мозга, печени, почек. После смерти Ленина и вскрытия его тела, выяснилось, что все четыре "диагноза" врачебная ошибка. Реальным заболеванием Ленина оказался "распространенный атеросклероз сосудов головного мозга на почве преждевременного изнашивания". Российский врач Залманов, начавший до этого эффективно лечить Ленина от заболевания, был вскоре выслан из СССР во Францию. (Б. Камов "Тайны тибетских лам" // газета "Совершенно секретно" — 2001 — № 4 — с. 33).

В связи с вышеизложенным опять встает вопрос о пресловутой "ленинской гениальности". Начиная с 1917 года пугать "мировую буржуазию" грандиозной "мировой революцией", ставить ей палки в колеса, а потом отдать себя в руки светил буржуазной медицины? Если это "гениальность", то, что же тогда можно назвать тупостью? Вот уж точно по пословице: "Кого Бог хочет наказать, он того лишает разума".

Подводя итоги данной темы можно отметить следующее: Ленин проиграл и погиб из-за элементарного и вопиющего противоречия между словом и делом. Провозглашать, что: "Честность — самая лучшая политика", а в реальной политике поступать прямо противоположным образом — это верный путь сначала к политическому, а затем к физическому самоубийству.

Что касается дальнейшей судьбы В. Д. Бонч-Бруевича, то возглавляя до 1929 года совхоз "Лесные поляны", он после смерти Ленина перешёл к научной работе. Продолжал писать книги по истории революционного движения в России, истории религии и атеизма, религиозному сектантству, этнографии и литературе.

После ухода с должности директора совхоза, он стал инициатор создания и первым директором в 1933–1945 годах Государственного литературного музея в Москве.

В 1945–1955 годах — директор Музея истории религии и атеизма Академии Наук СССР в Москве, а в 1946 стал одновременно директором такого же музея в Ленинграде.

Кроме этого в 1925 году он был назначен членом "Комиссии по организации академического издания собрания сочинений Л. Н. Толстого". В 1927 году, он был назначен членом Государственной редакционной комиссии и заведующего редакцией по изданию юбилейного полного собрания сочинений Л. Н. Толстого, и работал в этом качестве вплоть до 1939 года. В 1928 году назначен руководителем ученого совета Государственного музея Л. Н. Толстого. А в 1935 году стал на два года его полноправным директором.

В 1929–1930 годах Бонч-Бруевич был дважды командирован Народным комиссариатом просвещения в Германию и Чехословакию для работы в архивах над русскими рукописными материалами и старыми русскими изданиями.