Семен Ашхацава - Пути развития абхазской истории

С. М. АШХАЦАВА

ПУТИ РАЗВИТИЯ

АБХАЗСКОЙ ИСТОРИИ

Доклад, читанный на 1-м Всесоюзном

Краеведческом Съезде в Абхазии

12 сентября 1924 г.

ИЗДАНИЕ НАРКОМПРОСА АБХАЗИИ

1925

«Настоящее – дитя прошедшего и

родитель будущего».

«Политическое воспитание дается преимущественно историческим образованием, без которого немыслимы: ни государственные люди, стоящие на высоте своего призвания, ни дельная, мужественная публицистика».

Опыт исторического построения прошлых судеб Абхазии и ее государственного образования, предло­женный в докладе С. М. Ашхацава на Краеведческом Съезде, помимо того, что резко и неустранимо выдви­гает на первый план первоочередных работ вопрос о подлинно-абхазском национальном периоде Абхазского царства, роли в нем абхазского языка и о взаимоот­ношениях иберов, абхазов и картвелов (грузин) и их языков в государственных образованиях иберском, аб­хазском и грузинском, является хорошей сводкой име­ющихся в литературе сведений материального и тео­ретического значения, доступной и не специалистам и было бы желательно его скорейшее появление в пе­чати с тем, чтобы: 1) до печатания автор внес опре­деленное указание на древнейшие моменты существо­вания грузинского литературного языка и пополнил сводку применительно к новейшим работам, 2) в самом печатном издании была указана литература с точными ссылками на цитируемые труды и статьи. * )

Академик Н . Марр.

18-го сентября 1924 г.

г. Сухум.

На правах рукописи .

Товарищи!

Два месяца тому назад я получил от нашего Научного Об­щества предложение сделать на предстоящем Краеведческом Съезде доклад по истории Абхазии; тогда я принужден был от такого предложения отказаться как за отсутствием времени, так и за отсутствием соответствующих условий для работы, почему мои доклад и не значится в «Бюллетенях» Съезда. Только несколько дней толу назад, при пересмотре «Бюллетеней», я не нашел в них ни одного доклада по истории и археологии Абхазии и решил предложить Съезду настоящий доклад, который далеко не исчер­пывает данного вопроса и является лишь первым опытом, наме­чающим пути развития Абхазской истории.

Несмотря на то, что ни об одной народности Кавказа нет столько сведений, сколько о древней Абхазии, мы до сих пор не имеем ее истории и потому не только в широкой массе, но даже и в научных кругах о ней существуют самые дикие понятия и вследствие этого, конечно, народ все время жестоко распла­чивается. Нормально ли: народ, который в течение многих веков объединял почти все Кавказские народности и сделал колоссальную культурную работу, до сих пор не изучен?!

Мы здесь попытаемся, в кратких словах, указать те обсто­ятельства, которые послужили причиной этого явления и которые необходимо устранить. Прежде всего, сама наука была слишком молода, для Абхазской древности, чтобы так далеко взглянуть вглубь веков. Кроме того, не было определенного задания охва­тить историю всего человечества путем изучения составных ча­стей его. Историческая работа производилась кое-как, кое-кем, кое-где. Разрозненность буржуазного мира, с национально-шови­нистическими стремлениями, ярко отражалась на работе исто­риков всех наций. В конце концов история являлась прислуж­ницей этих течений. В частности, если мы проследим работы грузинских и армянских историков, имевших тесное соприкосно­вение с Абхазией, увидим, что все эти работы пропитаны бур­жуазно-шо­винис­тическим духом, абсолютно исключающим объективность, столь необходимую для историка. Недаром академик Марр, в одном из своих исследований, заявляет: «Кавказская на­циональная злободневность, законный и в начале невинный ис­точник стимула к Кавказоведным занятиям, обращается в направ­ляющий их руль: воспринимая в лучшем случае технически усо­вершенствованные приемы по специальности и в этой мере укрепляя свои позиции, она неминуемо содействует гашению духа – двигателя научных исканий»...

Что касается «исследований» чиновников и генералов цар­ской России, то их сведения об Абхазии не выдерживают никакой критики: не только все свои сведения они брали из непроверенных источников, уже упомянутых выше, но и сами не потруди­лись серьезно отнестись к изучаемому предмету, изучить дух и правы исследуемого народа, к которому они, по своему неве­жеству, относились с пренебрежением и свысока, вследствие чего вся их работа представляет собой «ученую» макулатуру. Если собрать все их «труды» и сжечь, то от этого ни наука, ни ис­следуемые народы ничего не потеряли бы: наоборот, широкая масса избавилась бы от этой белиберды. Конечно, мы этого не сделали бы, ибо эти «труды» являются сами по себе печальным памятником жалкого умственного багажа того периода. Для при­мера возьмем автора объемистой книжки, выдержавшей несколько изданий. В предисловии автор говорит, что он в течение 27 лет ежегодно по полгода жил на Кавказе, именно в Абхазии, посетил многие места и интересовался краем и народом. В своей книге, озаглавленной «Кавказ», т. I – Народы Кавказа, – на 7 стр. он пишет: «в начале 7 в. Грузинский царь отдал Абхазию во вла­дение потомка Ширван-Шахов»...; на 87 стр. он приводит слова «ученого» генерала Услара: «Абхазцы говорят на таком мудреном языке, что удивительно, как они себя понимают»; далее автор приводит сокращенные Абхазские фразы, какие мы теперь только начали вводить в свою разговорную речь и, совершенно не до­пуская в Абхазском языке такой высокой техники, считает эти фразы лишь одним словом, конечно не понимая ни значения всей фразы, ни значения слова. На 30-й стр. читаем: «Афон устроил школы для детей абхазцев и путем этих школ ведет весьма удач­ное обрусение и приведение в христианство; эта миссия мона­стыря заслуживает самой тщательной поддержки и усердного поощрения, как со стороны Государственной Думы, так и со сто­роны администрации». На этой же стр. он говорит: «но что осо­бенно удивительно для России и в высокой степени интересно, – там целое селение состоит из негров. Это село Адзюбжа у устьев Кодора». Эти примеры настолько характерны, что не требуют комментариев. Вся его книга проникнута, духом высокомерия, надменности и презрения представителя державной нации к ма­лому народу, с которым особенно не требовалось считаться, а культурные признаки этого народа проходили мимо близоруких глаз самовлюбленного чиновника. Кто-же является автором при­веденных нами столь откровенных цитат и умозаключений о целом народе. Все это пишется не сто лет назад и не каким-нибудь случайным писакой, невзначай попавшим в Абхазию, а в 1914 г. русским профессором II. И. Ковалевским – в результате 27-летнего изучения этой страны! Что же говорить о других менее «просвещенных» представителях: „ученых» и неученых ге­нералах Дубровине, Усларе и др.; все они, не давая ничего но­вого и своего, жуют одну и ту же старую прогнившую истори­ческую жвачку.