Лариса Симоновская - Великая крестьянская война в Китае 1628–1645 гг.

Пожалования и дарения крупных площадей земли, которые осуществлялись в XVI—XVII вв. от лица императора, были так многочисленны, что иногда становилось невозможным подыскать во всей провинции столько пахотной земли, сколько ее пожаловали. То, что многие из жалуемых земель вовсе не числились казенными, а принадлежали частным лицам, не смущало ни дарителей, ни одариваемых. В истории минской династии по этому поводу отмечено, что «... князья, императорские родственники по женской линии, придворные евнухи захватывают казенные и частные земли, а сами обращаются к властям и доносят, что ее захватили частные лица из народа». На севере страны их жадных рук не могли избежать ни пахотные поля, ни луга и пастбища, ни озера, леса и горы; даже города часто причислялись к их владениям. При этом они разоряли крестьянские общины и средних и мелких помещиков, лишенных возможности им сопротивляться. Если же это сопротивление возникало хотя бы в самой слабой форме, то на непокорных сыпались репрессии. Люди умирали под палками или в далекой ссылке, заживо гнили в тюрьмах.

Если частные собственники земли платили государству налог, феодальные владыки его не платили, наоборот, собранный налог попадал в их собственную казну. Получение налога и было их основной заботой, а вопросами хозяйства они не занимались, предоставляя беспокоиться о хозяйственных делах самим крестьянам-арендаторам. Китайские крестьяне в основном не были лично зависимыми, но формы прикрепления их к земле отличались своеобразными чертами. Строжайший учет, детально разработанный еще в отдаленные века, густо опутывал их своей сетью и как бы накрепко прикреплял к родовым хижинам.

В особых реестрах — назывались они по-разному: «желтые», «рыбьечешуйчатые» или местные реестры — находилась подробная опись земельного, пахотного и огородного или садового участка, его размера и качества почвы, усадебной земли, числа обитателей двора с указанием их возраста и пола и всего имущества. Все это облагалось податями, которые также были подробно занесены в списки. Реестры ежегодно подвергались проверке. [16]

Организация деревни была хорошо приспособлена для такого двойного учета земли, прочего имущества и рабочей силы. Дворы, где обитали большие семьи, состоявшие из трех, а иногда и четырех поколений родственников, объединялись в десятидворки, которые и составляли мельчайшую административную единицу феодального государства, а вместе с тем и общинную организацию. 110 дворов составляли более крупное объединение. При этом к десяти десятидворкам крестьян прибавлялись еще 10 дворов зажиточных, на которых возлагались административные функции. Это были дворы-хозяйства старост общин, богатых крестьян или помещиков. В их руках концентрировалась значительная власть, крепкое хозяйство, они же занимались ростовщичеством. В связи с начавшимся в деревне процессом дифференциации количество богатых дворов и дворов старост значительно возросло, и часто в общине вместо одного старосты с помощником появлялось несколько должностных лиц, которые, пользуясь своей властью, жестоко обирали крестьян. Это явно свидетельствовало о распаде старого общинного устройства деревни. Сельские старосты бдительно следили за выполнением всех правил и распоряжений начальства, за своевременной уплатой налогов, долгов, процентов, за отбыванием трудовой повинности и, естественно, широко использовали свои полномочия в собственных интересах. Старшины семей и десятидворок были ответственны перед ними, как сами они, в свою очередь отвечали перед чиновниками. Помощниками в бдительном надзоре за крестьянами были также и служители культов, в том числе и учителя конфуцианских школ. В районах военных поселений функции фиска и надзора выполняли военные, а среди народностей юго-запада — старейшины родов и представители местной власти. В обязанность сельской администрации официально вменялось следить за состоянием местного хозяйства, посевов и урожаев, исправностью ирригационной системы, за наличием запасов зерна на случай недорода, запасов, которые накапливались годами из хлебных взносов крестьян в специальные зернохранилища. Но эти общественные функции деревенская верхушка систематически игнорировала, предоставляя сельское хозяйство и крестьян своей участи и стремясь только к личному обогащению. [17]

По исстари сложившейся в Китае традиции десятидворки и стодворки связывала круговая порука, т.е. вся община отвечала за недоимки одного двора или одного земледельца и обязана была заплатить их долги своими силами. Этим злоупотребляли старосты, помещики и чиновники, а сама община жестоко страдала от подобной обязанности. Разорение одного из крестьянских хозяйств влекло за собой серьезные затруднения, даже разорение остальных, а в конечном счете потерю крестьянами земли, переходившей в руки богатых дворов.

Развитие товарных отношений, затронувшее деревню, денежные поборы, задолженность ростовщикам, со своей стороны, подрывали крестьянский бюджет и ускоряли процесс обезземеливания. Немалую роль в этом играла и система налогообложения.

Государственными налогами облагалось население и земля, а взимались они по установленным правилам дважды в году. В основном налоги носили натуральный характер, но в XVI в. значительно распространились денежная рента и сбор налогов деньгами взамен продуктов и трудовой повинности.

Список предметов, включенных в государственный налог, был крайне обширным. Основное место в нем занимали рис и пшеница, затем следовали многие виды проса, гречи, бобовых и технических культур. В последнее столетие минской династии особенно распространилось разведение хлопчатника, поэтому в налоги включались разные сорта хлопка; облагались налогом сахарный тростник, чай, конопля и пр. Поскольку крестьянское хозяйство продолжало сочетать земледелие с домашней промышленностью, в состав налога входили пряжа, шелковая вата, ткани разных родов, а если в деревне занимались каким-нибудь особым промыслом (жгли уголь, выращивали масличные деревья, держали пасеку), то все его виды также облагались налогом.

С годами ставки государственных налогов все более возрастали. Когда японские войска под водительством Хидэёси вторглись в Корею и минское правительство послало на полуостров вспомогательные части, оно дважды за время этой войны повысило налоги. В 1618 г. в Дунбэе началась война с маньчжурами, и правительство вновь поспешило повысить налоги. Так, под предлогом военных расходов и иных причин Мины вновь и вновь увеличи- [18]